Последний из "Золотого века шахмат"

Василий Смыслов.
Фото Юрия Стигтера

27 марта, едва успев отметить свой 89-й день рождения, ушел из жизни седьмой чемпион мира Василий Смыслов. Смыслов принадлежал к той славной когорте наших гроссмейстеров, имена которых на протяжении долгого времени символизировали абсолютное превосходство отечественной шахматной школы. Михаил Ботвинник, Пауль Керес, Давид Бронштейн, Ефим Геллер, Михаил Таль, Борис Спасский, Виктор Корчной. Каждая из этих творческих личностей велика и неповторима, но в середине 1950-х на планете Земля лучше всех играл в шахматы Василий Смыслов.

Это были годы его расцвета, он дважды выигрывал претендентские циклы и завоевывал право оспаривать звание шахматного короля в матчах с Михаилом Ботвинником. Первый поединок между ними завершился вничью – 12:12, во втором Смыслов одержал уверенную победу, хотя в матче-реванше Ботвиннику и удалось вернуть себе чемпионский трон.

Василий Смыслов очень тонко, органично, даже концептуально понимал шахматы, постоянно находясь, как писал он сам, в поисках гармонии. Он обладал невероятным чувством позиции. Так, на одной из Всемирных Олимпиад при совместном анализе сложнейшей отложенной партии одного из своих коллег сразу несколько членов нашей сборной никак не могли придумать ничего путного. Случайно зашедший в комнату Смыслов несколько минут молча наблюдал за происходившим, после чего тихо произнес: «Ладью бы по пятой...» На его слова никто не обратил внимания, и Смыслов вскоре тихо ушел. Аналитики вспомнили о рекомендации Смыслова только через несколько часов «мозгового штурма». И – о, чудо! – оказалось, что в остром и форсированном положении неторопливый, а оттого парадоксальный перевод ладьи на пятую горизонталь обеспечивал решающее усиление позиции.

Однажды мы оказались свидетелями забавного случая. Дело происходило в Израиле во время официальной поездки советских шахматистов на чемпионат Европы. Мы сидели в фойе отеля и беседовали с Михаилом Талем. К нам подошел неизвестный, достал карманные шахматы и начал увлеченно показывать «опровержение знаменитой комбинации», которую Таль провел много лет назад. Таль втянулся в анализ и даже согласился напечатать предложенные варианты в рижском журнале «Шахс». Тут, на беду шахматного любителя, окрыленного «творческой победой над самим Талем», к столику подошел Василий Смыслов и в своей знаменитой «сонной» манере начал молча взирать на происходящее. Увидев Смыслова, любитель решил поразить своими достижениями и его. «Василий Васильевич, посмотрите, как черный король спасается бегством, пробегая всю доску с восьмой горизонтали на первую! Сам Михаил Нехемьевич согласился!» – для пущей убедительности произнес он, взглянув на Таля. «Не показывайте, вы расстроитесь», – тихим вежливым голосом предупредил Смыслов. Через несколько секунд, сделав неожиданный ход в середине варианта, Смыслов полностью опроверг идею шахматного любителя. Тот был потрясен, а Смыслов пожал плечами и тихо повторил: «Я же предупреждал... Я всегда всех опровергаю...»

Наверное, именно это сочетание глубины и... ненавязчивости помогало Смыслову не только побеждать всех соперников в период своего расцвета, но и сохранить поистине невероятное творческое долголетие. Так, весной 1984-го в очередном цикле борьбы за шахматную корону, 63-летний Смыслов дошел до финального матча претендентов, в котором, правда, уступил молодому Гарри Каспарову.

Всю долгую жизнь нравственным и духовным идеалом для Смыслова оставался его отец, который работал инженером, обожал петь и даже выступал в Мариинском театре. «Я, можно сказать, пошел по стопам отца – учился пению в консерватории. За год до победы на турнире претендентов был приглашен на прослушивание в Большой театр, прошел первый тур, но Богу было угодно, чтобы я остался шахматистом...» Накануне своего 75-летия Смыслов впервые в жизни выступил с сольным концертом в Большом зале консерватории и тогда же в кратчайшие сроки (чем очень гордился) записал с оркестром под управлением Антона Шароева компакт-диск «Эпиталама».

Последние годы Смыслов в шахматы не играл – плохо видел. Однако недуг не помешал ему выпустить книгу шахматных этюдов и оставаться частым гостем шахматных вечеров. Он никогда не жаловался на судьбу. Как-то сказал нам: «Кому многое дано, с того и спрос большой...»