Сказка про гвоздь

Что тяжелее держать – земной шар или хозяйственную сумку?
Рисунок автора

У среднестатистической семьи в типовой хрущевской двухкомнатной квартире была стандартная маленькая темная кладовка, забитая доверху одинаково серыми коробками со старой обувью и заставленная забором из бабушкиного варенья. На самой верхней полке запрятался обыкновенный деревянный ящик для инструментов. И в нем происходили удивительные вещи!

Плоские отвертки отчаянно спорили с крестовыми, кто из них полезней. Гаечный и разводной ключи важно пересказывали друг другу истории о том, как они спасали мир, трубы и старые «Жигули». Молоток артистично флиртовал с новехонькими кусачками, а плоскогубцы играли в козла с ножовкой. За всем этим вопящим, хохочущим, лязгающим балаганом с ухмылкой наблюдал небольшой гвоздь с широкой шляпкой, который случайно попал сюда из жестяной банки, где обитал вместе с собратьями. Считая, что все эти кладовые споры, разговоры и игры – бессмысленная трата времени, покоритель стен желал совершить нечто великое и значимое. Правда, мечтатель еще не знал, что конкретно хочет сделать, но каждый день, засыпая, грезил, как люди и инструменты восхищаются им и называют самым лучшим гвоздем на Земле!

Однажды фантазера нашли в деревянном ящике и вбили на место старого поржавевшего брата в стенку коридора – как крючок для тяжелых пакетов, которые приносила хозяйка из магазина. Радость героя была неимоверна.

– Посмотрите, какой я новый и блестящий, – хвалился держатель сумкам, которые оказывались на крепкой голове, – покраше бывшего буду!

– Да, ты просто мега! – отвечала обычно синяя хозяйственная торба.

Не зная, но догадываясь, что «мега» – это что-то большое и важное, гвоздь от счастья, казалось, становился длиннее.

Но со временем красавец затерся и потускнел, и гордиться стало нечем. От тоски по ночам, пока никто не видел, несчастный тихонечко ронял слезы. Так бы и поржавел с горя, если бы не хозяин. Тот купил навесную тумбочку, и чтобы прицепить обновку – гвоздей не хватало и в ход пошел крепеж самого разного размера. Поэтому скоро наш сентиментальный герой был выдернут из коридора, вбит в стену спальни, и на него вместе с другими коллегами был повешен чудесный светло-коричневый шкафчик.

– Ах, какой я мега! – кричал цементоед своим собратьям. – Если бы не я, не висеть этой тумбочке! Я всегда нужен! Нет, я просто везде и всегда необходим!

Сородичи лишь улыбались на наглые возгласы и вели нескончаемые рассуждения о том, что же там, за стенкой. Через некоторое время соседи перестали реагировать на выкрики смутьяна, отчего последний приуныл. К тому же железную голову начали посещать мысли, что быть одним из гвоздей, на котором висит какой-то несчастный маленький шкафчик, это банально, скучно и совершенно незначимо… От безысходности меланхолик стал прислушиваться к разговорам коллег и узнал, что, оказывается, там, за стеной, существует большой мир, так называемая Земля, похожая на огромный мяч, прямо как у хозяйского ребенка. Живет этот шар в пространстве и ни за что не держится. Тогда у выдумщика появилась грандиозная идея: если стать гвоздем, на который повесят земной шар, тогда с вероятностью в сто процентов можно заслуженно считаться самым лучшим держателем на всей Земле. Мысль эта вдохновляла и переполняла изобретателя, но казалась несбыточной – ведь сам-то он сидит здесь за шкафом. Чтобы как-то выбраться из ловушки, герой стал ерзать из стороны в сторону. И дотерся до того, что тумбочка сорвалась и упала на пол, а разрушитель вместе с остальными собратьями оказался сначала в длинной темной и грязной трубе, а потом на улице – в прожорливом мусорном контейнере.

– Ах, какой я несчастный, – разрыдался гвоздь, – хотел спасти весь мир, принести пользу человечеству, а теперь подыхаю в этом зловонном месте…

Так он канючил несколько часов, пока не заметил, что среди тысячи предметов вокруг никто не обращает на плаксу абсолютно никакого внимания. Притихнув, страдалец прислушался к тому, что происходит вокруг.

– Представьте, меня хватило на шесть порций блинов! Ах, а какие это были блины, вы бы попробовали! – воодушевленно поверяла душу кефирному и молочному пакетам пластиковая баночка от сметаны. – На три обеда с борщом и даже на два ужина с сырниками! Я такая счастливая!

– Ах! – восхищенно вздыхали слушатели.

С другой стороны, разбитое зеркало с нескончаемым восторгом тараторило о том, как служило верой и правдой десять лет, пока случайно не упало на кафельный пол. Снизу офисная бумага с упоением декламировала напечатанные на ней черновики молодежного романа, а сверху – гнилой помидор томно нахваливал авангардистские картины, писанные с его профиля…

От этих откровений у гвоздя шапочка пошла кругом, и очнулся сердобольный герой, только когда шумная оранжевая машина перевернула вверх дном временное жилище и вместе с остальным мусором неосуществившийся держатель мира куда-то полетел. Но на полпути контейнер сильно тряхнуло, и мученик вывалился на тротуар. Откуда увидел, как мусоровоз, забирая болтливые отходы, удаляется со двора. Тогда, внимательно изучив окружающие скучные деревья и гомонящую детскую площадку, потерянный с наслаждением стал наблюдать за ногами, проходящими мимо. Особенно нравилось разглядывать обувь: квадратные носы дерматиновых туфлей, балетки с бантиками, цветастые босоножки, лакированные лодочки с потертыми каблуками…

– Вон, железный – громко стучит и стесан с левого краю, а вон, полиуретановая сплошная подошва, ах, до чего славная! А это что за подошва резиновая, она же сейчас отвалится! – искренне переживал гвоздь. И вдруг он начал замечать пугающее чувство, зарождающееся в длинном теле: внезапно очень захотелось починить чей-то туфель. Проникнуть в набойку крепко-крепко всем корпусом и соединиться с каблуком.

– А как же быть с мечтой стать держателем Земли? – возмущался внутренний голос.

– Это можно, но потом, попозже, а сначала – на каблучок, – ласково переубеждал кто-то, тоже обитающий в душе мечтателя, но отличающийся гибким и добрым нравом.

И однажды рука, покрытая морщинами, но теплая и игривая, подняла бывшего покорителя стен с земли:

– Да ты еще новехонек, – изучив гвоздь, подытожил старичок, – пригодишься! – и положил в широкий карман. Дома хозяйственный мужчина аккуратно вбил найденную деталь в отваливающуюся резиновую набойку на стареньких женских туфельках и радостно провозгласил:

– Теперь Машеньке будет в чем танцевать!

Сколько было радости, когда вернулась Машенька – седовласая бодрая старушка. Она, ласково чмокнув дедушку, с удовольствием примерила туфельки. А вечером, надев платье в белый крупный горох и галстук-бабочку, пара, любящая друг друга и жизнь, отправилась на танцы.

Парить вместе с набойкой, каблуком, туфелькой, ножкой и бабушкой показалось танцующему гвоздю чудесным и радостным занятием. Когда завершилась мелодия чарльстона и запел Луи Армстронг, только что рожденный меломан прокричал:

– О прекрасный, прекрасный мир! – улыбнулся и продолжил свинговать.