Кто создал жизнь?

Лепить людей, зажигать звезды и вертеть землю - ответственно и увлекательно!
Рисунок Алисы Ганиевой

– Чем занимаешься? – спросил демиург Шамбамбукли, застав демиурга Мазукту сидящим на диване с черной коробочкой на коленях.

– Создаю новый мир, – пожал плечами Мазукта.

– Правда? А можно посмотреть?

– Посмотри.

Шамбамбукли огляделся.

– Но я ничего не вижу. Где слоны, где черепаха? Где хрустальный купол небес наконец?

– Шамбамбукли! – вздохнул Мазукта. – Ты меня разочаровываешь! В каком веке мы живем?

– Э-э... я не помню, надо посчитать.

– В веке кибернетики! – Мазукта наставительно поднял палец и покрутил им перед носом Шамбамбукли. – Это раньше миры создавались на черепашьих панцирях, на каменных дисках, на коже и так далее. Сегодня уже никто не пользуется жесткими носителями! Вот, всё здесь.

Он развернул коробочку так, чтобы лучше было видно экран.

– И места меньше занимает, и работать не в пример проще. А уничтожать вообще одно удовольствие – тыцк на кнопочку, и всех делов!

***

Демиурги Шамбамбукли и Мазукта второй час спорили о свободе воли.

– Что есть свобода воли?! – вопрошал Мазукта, потрясая в воздухе кулаками. – Это всего лишь право выбора между действием наказуемым и поощряемым.

– Нет! – возражал Шамбамбукли. – Какой же это выбор, если за него наказывают? Свобода должна быть полной, иначе она и не свобода вовсе.

– Ну хорошо, – поджал губы Мазукта. – Попробую объяснить на примере.

Он почесал в затылке и принял позу рассказчика.

– Сейчас, дорогой друг, я расскажу тебе сказку. У одного человека была свора собак, которых он держал на привязи и учил всяким трюкам. Допустим, работа у него была такая, дрессировщик. А собаки должны были уяснить, что нельзя гоняться за курами, рыться в помойке и воровать мясо. Очень простые правила, верно?

Среди собак была одна самая сообразительная, и однажды, решив, что для нее обучение закончено, хозяин спустил эту собаку с поводка. Но оказалось, что он напрасно понадеялся на ее благоразумие – собака сразу погналась за курицей, украла кусок мяса и по уши извозилась в помойке.

Когда она, довольная, вернулась к хозяину, тот жестоко выдрал ее плеткой.

«Но, господин мой! – завыла собака (допустим, что она умела членораздельно выть). – Ты же сам, своими руками, снял с меня ошейник, давая свободу! За что же ты теперь меня бьешь?»

А хозяин, допустим, ответил ей по-собачьи: «Я дал тебе свободу не для того, чтобы ты бегала по помойкам, а чтобы держалась от них подальше, как я тебе велел – но добровольно!»

Аналогия ясна?

– Грубый ты, Мазукта! – надул губы Шамбамбукли. – И идеи твои какие-то... неправильные.

– Для тебя неправильные, а для меня в самый раз, – пожал плечами Мазукта. – Надеюсь, ты не станешь оспаривать мое право судить по своим собственным законам?

– Не стану, – вздохнул Шамбамбукли. – На то ты и демиург. У тебя свои законы, у меня – свои.

***

Демиург Шамбамбукли стоял перед рабочим столом и задумчиво вертел в руках комок глины.

– Чем занимаешься? – спросил демиург Мазукта.

– Творю человека.

– А, понятно. Тебе помочь?

Шамбамбукли оглянулся на Мазукту и вздохнул.

– Ну, если только советом...

– Отлично! – обрадовался Мазукта. – Обожаю давать советы! А в чем твоя проблема?

– Вот, – Шамбамбукли протянул Мазукте несколько разноцветных кусков глины. – Не знаю, какой выбрать.

– Хм... – Мазукта поджал губы и задумался. – А какой тебе нужен конечный результат? В смысле, как ты себе представляешь будущее человечество? А то красная глина больше подходит для кирпичей, она прочная, хотя и довольно груба. Желтоватая более утонченная, она идет на тонкий фарфор, коричневая – на горшки и прочую утварь, и так далее. Какой начальный бонус ты хочешь дать человечеству: мощь и стойкость, развитое искусство, ускоренное производство?

– Да это без разницы, – отмахнулся Шамбамбукли. – У меня и тех и других будет понемногу. И желтые люди будут, и белые, и коричневые. Ты мне только скажи, которых слепить первыми? Так, чтобы никого не обидеть?

Мазукта присвистнул.

– Никого не обидеть? Ну-у-у, это ты, пожалуй, загнул! Так не бывает.

– Знаю, – печально кивнул Шамбамбукли. – Потому мне и нужен твой совет.

– Может, смешать все вместе?

– Уже пробовал. Обезьяна получается.

– А тогда... Ага, вот!

Мазукта порылся в кармане и достал маленькую коробочку. Вытряхнул в рот ее содержимое, некоторое время пожевал и наконец выплюнул на ладонь мокрый зеленый комок жвачки.

– Лепи из этого.

– И что же это получится?

– Зеленые человечки.

– Материал недолговечный, – скривился Шамбамбукли. – И маловато тут для нормального человека.

– Это будут маленькие зеленые человечки. А если они быстро и таинственно исчезнут – тем лучше. Главное ведь чтобы без обид, верно?

***

– Послушай, – обратился демиург Шамбамбукли к пророку. – У меня для тебя есть важное поручение.

– Какое?

– Пойди в землю, которую я тебе укажу, собери там всех рыжих и вели им никогда не есть крокодилов.

– Чего?!

– Не важно. Просто передай это, и все.

Пророк задумчиво почесал в бороде.

– У этой заповеди есть какой-то высший смысл? – спросил он. – Доступный человеческому пониманию?

– Конечно, есть! – воскликнул Шамбамбукли. – Сейчас объясню. Посмотри на небо. Видишь звезды?

– Вижу. А что с ними не так?

– Хотел бы я это знать, – вздохнул Шамбамбукли. – Понимаешь, звезды управляют всевозможными процессами на земле, у каждой из них своя важная функция в этом мире. Ну так вот, обрати внимание на те три звезды; я заметил, что когда кто-нибудь рыжий ест крокодила, пусть даже маленький кусочек, их функции выдают неверные значения. А это приводит к ошибочной индексации памяти, в результате которой... впрочем, тебе незачем знать технические подробности. А мне, сам понимаешь, проще дать лишнюю заповедь, чем переделывать все мироздание. Эти космические взаимодействия так перепутаны...

– Но почему запрет касается только рыжих?! Почему только им нельзя питаться крокодилами?

– А вот это, – сказал Шамбамбукли, – меня самого очень интересует.

***

– Привет, – сказал демиург Шамбамбукли.

– А ты кто? – спросил человек.

– Я твой демиург.

Человек поднялся на ноги и оглядел приемную демиурга.

– Этого не может быть, – заявил он. – Почему я тут?

– Потому что ты умер, вероятно, – предположил Шамбамбукли.

– Невозможно, – помотал головой человек. – Я никак не мог сюда попасть.

– Почему? – удивился Шамбамбукли.

– Потому что при жизни я не верил в тебя. Атеисты не попадают в царствие небесное!

– Кто тебе это сказал?

– Священник, разумеется. Ему виднее.

– Странное утверждение, – пожал плечами Шамбамбукли. – По этой логике выходит, что если ты не веришь в дождь, то никогда не промокнешь?

– Значит, священник ошибался...

– Не обязательно, – заступился за священника Шамбамбукли.

– Может, просто решил пошутить.

– Ну и куда мне теперь? – спросил человек. – В ад, я полагаю?

– Ад? – Шамбамбукли заинтересованно склонил голову набок. – А что это такое?

– Страшное место, – сообщил человек, – специально для грешников. Их там мучают. Стегают крапивой, щекочут перышком в носу и заставляют учить древние языки. Причем все это одновременно.

– Какой кошмар! – ужаснулся Шамбамбукли. – Но кто бы тебе это ни рассказал, он тоже пошутил. А ты и поверил.

– То есть, что же получается? – удивился человек. – Мне ничего не будет?

– За что?

– За то, что я не верил, будто наш мир создан демиургом! Весь этот огромный, непостижимый мир, во всем его многообразии, со всеми людьми и животными, с мириадами звезд, с каплями дождя, ночными светлячками и утренней росой кем-то создан? Как это может быть?! То есть... я извиняюсь, конечно, но...

– Ничего страшного, – Шамбамбукли с улыбкой положил ладонь на плечо человеку. – Я и сам иногда не могу в это поверить.