Лечебная экспедиция

Лешачонок и Кикиморка нашли еще пригодный выброшенный телевизор и сейчас скорее всего смотрят «АБВГДейку», попивая горячий чай с малиновым вареньем.
Рисунок Александры Шанауриной

Испокон веков люди помогали близким, ухаживали за заболевшими и делились главным – сердечным участием, ну и, конечно, чем бог послал.

Бабушка Аня – именно такая, в гневе ужасная, а стоит только кому-то, особенно из внуков, прихворнуть или просто расклеиться, как она тут как тут, словно пожарный заливает огонь всеми доступными средствами.

Последнее время она все чаще думала о кошке Муре. Бывало, стоило всей компанией выйти на центральную дорогу и пройти вдоль подпорченной от возраста изгороди, как обязательно откуда-нибудь возникало мохнатое создание, пролезало сквозь щель и начинало ластиться, выгибая спину и размахивая хвостом, словно опахалом.

Мура – это вам не молодой котенок; она – бывалая, взрослая кошка, не однажды уже перезимовавшая и вдосталь поскитавшаяся по чуланам и подвалам, никого не признававшая за хозяина, но с доверием и интересом относящаяся к большинству людей. А нехороших, с подловатостью двуногих существ она даже за людей не признавала и обходила их, как говорится, за версту, а если таковые заставали кошку Муру врасплох, она разом обращалась в фурию, шипела, пугала оскалом и поднимала правую лапу с выпущенными когтями, обещая как следует наподдать возможному обидчику.

Вот и в эту субботу бабушка Аня, внуки Федя и Миша и няня Даша прошлись вдоль всего Редкина, громко «кискиская» и призывно размахивая колбасными обрезками.

Кошка никак не обнаруживалась. И тогда бабушка приняла решение пойти к козлу Фоме за советом. Мудрый рогач всегда внимательно выслушивал ее и обязательно принимал участие в разрешении серьезных проблем.

Фома Фомич, несмотря на прохладный ветер, уже прохаживался возле своего сарайчика. Он то смотрел на высокое зимнее небо с редкими облаками, то выискивал в заледенелом снегу сенные былинки и недособранные крошки хлеба, то строго прикрикивал на козлят, которые, радуясь жизни, бодались и порой норовили ударить друг друга точеными копытцами.

Увидев гостевую процессию, козел неспешно приблизился к подошедшей поближе бабушке Ане, поприветствовал ее мотанием головы и деликатным блеяньем и потянулся было губами в поисках теплого хлебного мякиша.

Но расстроенная женщина нарушила заведенный ритуал и сразу перешла к делу:

– У нас большая беда, Фома Фомич!

– Что такое, дорогая Анна Николаевна?

– Куда-то запропала кошка Мура. Вот уже несколько дней она не появляется на улице, не слышно ее мяуканья и никаких следов на свежевыпавшем снеге. Какие у вас соображения на этот счет?

– Так сразу и не скажешь, надо подумать, кое с кем посоветоваться.

– Но это надо делать как можно быстрее. Вдруг ей необходима серьезная помощь, а мы тут прохлаждаемся и ведем пустопорожние разговоры.

– Хорошо, уважаемая сударыня. Сейчас дам наказы своему семейству и весь к вашим услугам.

Козел Фома повернулся, зашел в калитку на свой двор и дал указания козам и козлятам идти в сарайчик, крепко там запереться до его возвращения и никому постороннему не открывать, разве что только тете Нине. Затем снова вышел на дорогу и вместе с гостями двинулся в сторону Редкина.

Когда вся процессия пересекла железнодорожный переезд, он обратился к Анне Николаевне с извещением, мол, ему надо отлучиться на пять минут совсем неподалеку.

– Я уже говорил о необходимости посоветоваться. Так вот вторую неделю в старой железной бочке, которая таится вон в том сугробе, проживают Лешачонок и Кикиморка. Они после предновогодней разборки совершенно переменились, перестали проказничать и начали заниматься самообразованием. Нашли еще пригодный выброшенный телевизор, подключили его с моей помощью к электропроводам и сейчас скорее всего смотрят «АБВГДейку», попивая горячий чай с малиновым вареньем. Очень уж оно им понравилось, когда вы угощали их по случаю возвращения Мишиного паровозика.

И действительно не прошло и пяти минут, как Фома Фомич вновь подошел к процессии в сопровождении двух крохотных существ.

Лешачонок и Кикиморка очень изменились с последней предновогодней встречи. Вместо живописных лохмотьев на них была яркая одежда, несколько напоминавшая индийские сари. Волосы были приглажены. Лапки чистые. На лицах сияла добродушная улыбка.

– Здравствуйте, Анна Николаевна! Здравствуй, Федя! Здравствуй, Миша! Здравствуйте, няня Даша! – пропели они дуэтом на мотив итальянской баркаролы. – Можем ли мы чем-нибудь вам помочь?

– Да, конечно, – ответствовала бабушка Аня басом. Наверное, от волнения она слегка осипла. – Куда-то запропастилась кошка Мура. Вы ничего не знаете?

– Вообще-то мы с ней знакомы только издали. Видимо, она принимает нас за обычных полевых мышей и при каждой встрече изготавливается к прыжку, норовя прихватить хотя бы коготком. Нет, мы ее обходим стороной.

– Но, пожалуйста, помогите. Мы уже несколько раз обошли дома, но все они закрыты, и кошки даже след простыл.

– Хорошо. Мы к вашим услугам.

И процессия, увеличившись еще на двух крохотулек, снова тронулась в путь. Люди и нелюди дружно обходили дом за домом. Лешачонок и Кикиморка ловко пролезали в небольшие щели под дверями, в расшатанные пазы и внимательно обследовали внутренние пространства.

Наконец, когда уже все достаточно устали и замерзли, в крайнем доме под большой липой возле небольшого самодельного пруда кошачьих разыскников ждала удача. Лешачонок и Кикиморка обнаружили кошку Муру, лежавшую без сознания на холодной кухонной печке. Сил вытащить ее наружу у них не было, но хитроумная Кикиморка сумела подвернувшимся под лапку гвоздиком открыть внутренний замок и впустить внутрь всю процессию.

Хотя, упаси вас господи, входить без спросу в чужие дома, но тут был особый случай. К тому же бабушка Аня была хорошо знакома с владелицей дома, портнихой Зинаидой Тихоновной, которая всегда угощала ее внуков румяными яблоками и приглашала заходить за ними даже в ее отсутствие.

Бабушка Аня взяла кошку Муру на руки, и все выкатились на свежий воздух, не забыв написать хозяйке записку с изложением событий и снова крепко запереть дом запасным ключом, обнаруженным на кухонном столике.

Обратный путь занял минут десять. Вся процессия ввалилась на бабушкин двор и, поснимав верхнюю одежду и теплую обувь, разместилась в гостиной на первом этаже вокруг большого круглого стола.

Кошку Муру положили на подушку прямо на полу возле небольшой железной печки-голландки. Поставили рядом блюдечко с теплым молочком. А сами стали лакомиться шоколадными конфетами, тортом «Наполеон», который привез дедушка, только-только приехавший на дачу вместе с родителями Феди и Миши.

Дедушка помимо того, что сочиняет сейчас сказки, а вернее, записывает их с бабушкиных слов, был когда-то человеческим доктором. А ведь животные не очень-то отличаются от людей. У них тоже есть сердце, легкие, желудок и все-все другие внутренние и внешние органы. Только вместо рук и ног у них лапы, они излишне покрыты волосом (шерстью) и не умеют разговаривать. Но отдельные особи и в этом занятии продвинулись. Козел Фома Фомич и кошка Мура, например, вполне выражаются короткими фразами, и с ними легко находить общий язык.

Так вот дедушка нашел старенький фонендоскоп и скрупулезно обследовал кошку Муру. Он обнаружил в ее легких хрипы и предположил, что у кошки бронхит. Слава богу, ее разыскали вовремя, а то могло бы развиться воспаление легких, и без надлежащего лечения и ухода кошка могла бы умереть.

Все хорошо, что хорошо кончается. Мура отогрелась возле печки, вдоволь напилась теплого молока. Все были ей очень рады, кроме животных, проживающих на даче. Большой пожилой такс Рома и безволосый кот-сфинкс Крысин особенно протестовали против неожиданного вторжения. Они боялись, что Мура будет претендовать на их корзину с бордовым пледом, стоящую под столом в гостиной. Но Мура была очень аккуратной гостьей и переместилась в баню, где стоял небольшой диван с множеством подушек и несколькими одеялами. Там она устроила себе теплую норку и стала ждать весны.

Овчарки-алабаи, Раваят, Пекка и Белка, хотя и пофыркивали, но сидели в своих конурах, а когда ночью они резвились, обегая усадьбу, кошка Мура крепко спала в своей уютной норке.

Утром ее навещали Федя и Миша, приносили разные вкусности, поглаживали вдоль хребта. Иногда кошку навещали Лешачонок и Кикиморка, с которыми Мура очень подружилась и больше не принимала их за полевых мышей. Ведь если бы не эти юркие существа, она могла бы просто замерзнуть в холодном безлюдном доме портнихи. Раз в неделю к кошке захаживал Фома Фомич и приносил ей ватрушку с творогом, эти лакомства хорошо умела печь тетя Нина. Мура выедала творог, а запеченное тесто отдавала козлу, и он с благодарностью доедал свое же угощение.

Дни постепенно прибывали, но до наступления весны было еще целых две недели. Краткие оттепели сменялись заморозками, особенно по ночам. Кошка садилась на подоконник и долго следила, как сгущаются сумерки, как постепенно меркнут солнечные краски и белая круглая луна, словно огромная ватрушка выкатывается на небосвод и освещает землю ровным молочным светом.