Как мышата козла одолели

Вся наша Земля – это одна большая песочница, которая делится на много-много маленьких. В одних песочницах живут малыши и малышки, в других – карапузы и карапузки, в третьих – молекулы и бациллы, а в нашей обитают друзьята и друзьянки.

Живут они дружно, шумно и весело. И все они очень разные, но очень славные. Вот, к примеру, Патенька. Очень хорошая друзьянка, но гораздо более других скрытнюха и притворюха.

Все друзьята и друзьянки играют в песочнице, резвятся, песком друг друга посыпают, куличики соседние плющат, ложбинки роют, воду в них наливают и пускают грязевые кораблики┘ всем радостно, смешно и приятно! Только Патенька ходит с тряпкой и чистоту наводит. Чистота – это, конечно, гигиенично, но во всем и везде надо знать меру и место.

Но и это ерунда. Была у Патеньки привычка похуже. Мало кто знал об этом, только самые близкие друзьята и друзьянки. И вы никому не рассказывайте. Потому что это ОЧЕНЬ БОЛЬШОЙ секрет! Это Мумочке на ушко и, строго взяв клятву, если проболтается – лягушку съест, нашептал Мурочка, а Мурочке, пригрозив вареной лягушкой, поведали близнецы Фаёлки, им намекнул Битон, а ему сам Лудсинч рассказал┘ а уж он-то сам видел, что Патенька любит воровать чужие игрушки.

Ну не так чтоб насовсем воровать, а на время. Возьмет потихоньку паровозик, к примеру, покатает его, с горки пустит разок-другой, нагрузит камушками и ракушками да хозяйке вернет потихонечку. И паровозик вроде не сломанный. Так же пыхтит, пузыри из трубы пускает, фонариками задорно мигает┘ а вот тот, да не тот! Идет не прямо, а назад норовит поехать. Не по прямой дороге, а все налево сворачивает. То вдруг остановится или, наоборот, поедет без команды. Ну как с ним дальше играть?! Или вот медвежонка зажулькала на время. Хорошего такого медведика, штанишки синие, в голове опилки. А вернула даже чище прежнего. Только он рычать перестал, и, когда приходит время спать его укладывать, на подушку труха из головы сыплется, лапы косолапят, и глаза не закрываются┘

Хозяйки удивляются – что же стало с нашими игрушками, совсем чужие? И выбросить жалко, и оставить неинтересно. Вот друзенята молчат из последних сил да на подружку поглядывают, когда же у нее совесть проснется? А совесть спит-посыпёхивает, как мертвая царевна в стеклянном гробу.

Тогда стали они бороться своими методами. А какие методы могут быть у друзенят? Понятно какие – хулиганские. То кнопку ей под попу подложат и глаза большие сделают, то – на белоснежный Патенькин передник чернил плеснут и смотрят, поймет ли хитрая друзьянка, на что друзья намекают.

Но Патенька не понимала или вид делала. Потому что всегда удобнее не замечать, чем попытаться что-то исправить. К слову сказать, у бедной Патеньки и игрушек-то своих не было. То есть, конечно, были, но так она их замучила своей чистотой и дотошностью, что все они давно разбежались по разным другим хозяйкам, и некоторые даже нашли свое счастье в грязных, но честных руках других друзьянок. Да и неинтересно Патеньке было играть со своими, когда полная песочница чужих, красивых да интересных игрушек. А за своими-то ухаживать надо!

Собрались как-то обитатели песочницы и по секрету совещание устроили, как им Патеньку уму-разуму научить и не обидеть. Думали и придумали. Вернее, придумала одна самая умная, добрая и рассудительная друзьянка Маркошка.

– А давайте подарим ей Волшебный Огурец! – предложила она.

– Что это за огурец такой? Откуда? Где его взять? – зашумели песочные заседатели.

– Есть у меня такой один! – сказала Маркошка и объяснила: – Огурец этот замечательный нельзя ни продать, ни украсть, ни потерять, ни выкинуть┘ его только отдать можно, и только от всего сердца.

– И что тут такого, – запыхтела Мумочка, – подумаешь, огурец. Патенька им поиграет да подкинет кому-нибудь и опять без игрушек останется┘

– Нет. Не подкинет. Не сможет, – важно заметила Маркошка. – Мы-то вручим ей от всего сердца, а нас тут вон сколько – 15 друзенят, значит, и ей, чтобы передарить Огурец, понадобится столько же и даже еще больше! Вот и придется Патеньке всю жизнь этот Огурец тетешкать. И уж не до чужих игрушек будет. Это я по себе знаю.

Все с уважением посмотрели на рассудительную друзьянку. Доверчивая Самавика даже совочек выронила от восхищения, а Мурочка его под шумок спрятал!

Сказано–сделано. Взяли Волшебный Огурец (а он, кстати, ничего особенного собой не представлял и был довольно замухортым), положили в красивую коробочку, завязали розовым бантиком и пошли к Патеньке.

Друзьянка занималась своим обычным делом, то есть чистила и блистила, натирала и прибирала. Увидев делегацию друзенят, она даже немного испугалась и мысленно перебрала все свои последние «приобретения», но, увидев счастливые беспечные лица, немного успокоилась и, как всегда, напряженно заулыбалась.

Гости сели за стол, вытащили принесенные пироги и пышки (Патенька-то совсем не умела готовить, даже куличики из песка у нее постоянно пригорали), достали нарядную коробочку и вручили хозяйке.

Патенька, дрожа от нетерпения, аккуратно сняла розовый бантик, распечатала, не порвав, нарядную бумажку и достала красивую коробочку. Друзенята замерли. Наконец Патенька открыла и ее. Внутри лежал кривоватенький, не слишком большой, пупырчатый огурец. Гости затаили дыхание.

– Ах! – закричала Патенька, – какой же он маленький и неказистый! Мой бедный, несчастный огурчик!

Повизгивая и причитая, хозяйка побежала укладывать бедный огурчик в кроватку, накрывать его перинкой и рассказывать ему третью главу «Евгения Онегина». Наизусть.

Друзенята потихоньку вылезли из-за стола и молча разошлись по домам.

Двенадцать дней в песочнице все было спокойно, пристойно и чинно. Даже скучно немного. На тринадцатый день появилась Патенька со своим вечным Огурцом.

– На, – сказала она Самавике и протянула пупырчатого друга.

– Мне не надо, – опустила глаза друзьянка, – у меня свой есть┘ то есть у меня много других игрушек.

– Тогда ты возьми, – обратилась она к Маркошке.

Та равнодушно пожала плечами. «Если бы ты знала, как он мне надоел. В смысле он такой хороший, что я не могу его принять».

Мумочка тоже отказалась. И близнецы (один сорванец, вторая – принцесса, но на самом деле – совсем наоборот) Фаёлки тоже не взяли┘

Тогда Патенька стала совать свой Волшебный несчастный Огурец всем без разбора. Друзенята вежливо отказывались. Бедная чистюля заплакала и убежала домой, в сердцах бросив своего зеленого друга в угол песочницы.

– Ой, какой несчастный, – запричитала добрая Самавика, – маленький одинокий Огурчик! Давайте заберем его домой!

– Не стоит этого делать, – возразила Маркошка, – уж я-то его знаю. И потом, не забывай, он же волшебный и никогда не останется без хозяйки.

Друзьяне еще немного поболтали и разошлись по домам, оставив Волшебный Огурец одиноко лежащим на песке.

Смеркалось. Темной тенью из-за кустов показалась чья-то фигура. Непонятный силуэт быстро подошел к песочнице, нагнулся, что-то схватил и убежал в обратном направлении. Как только неопознанная тень скрылась, с разных сторон стали появляться другие тени.

– Ой, кто это? – раздался крик.

– А ты кто?

– А ты?

Луч фонарика осветил лица песочных заседателей. Это была вся наша компания в полном сборе. И Мумочка, и Маркошка, и Самавика с совочком и бутербродами, и близнецы Фаёлки, и Битон, и все-все-все.

– А где Волшебный Огурец? Мы за него очень волновались, – сказала Мумочка и принялась искать зелено-пупырчатого.

– Можешь не искать, – заявила Маркошка, – я же сказала, что он Волшебный и никогда не останется один.

– А почему же ты пришла посмотреть? – не удержалась Самавика.

– Потому что мне, как и всем нам, было интересно, когда же у Патеньки совесть проснется.

– И она проснулась, проснулась! – закричали все.

Думаю, не нужно говорить, что Огурец был совсем не Волшебным, а самым обыкновенным пупырчатым огурчиком. Просто нужно совсем не иметь сердца, чтобы бросить такого слабого и беззащитного на произвол судьбы.

А Патенька после этого случая совсем изменилась. Перестала завидовать чужим игрушкам, а один раз даже пришла в грязном переднике.

– А как же в конце концов мышата козла одолели? – спросите вы.

Но эта история произошла совсем в другой песочнице┘