Павел Кузьменко Давным-давно на земле еще ничего не было. Нет, кое-что, конечно, было. Голубое небо, а в нем всегда хорошая погода. Леса, реки, разные зверьки и птички. Скалы, а в них пещеры. Виноград и бурдюки с вином. Но не было ни самолетов, ни интернета, ни страхования имущества. Как-то обходились.
А, кроме того, на земле тогда и никого не было. Ни русских, ни американцев, ни французов, ни немцев, ни даже турок. Только болгары. Жили они и тут, и там, и даже еще немного правее, а оттуда наискосок. Так что всю землю можно было условно назвать Болгарией. Но никто не называл, потому что сами болгары отличались большой скромностью. Даже слишком большой.
Жили болгары дружно и весело. Доводились друг другу братьями и сестрами. По-болгарски братушками и сеструшками. Пели болгарские народные песни. Плясали поодиночке и обнявшись в кружок. Пили вино из бурдюков. Когда выпивали много, то плясали босиком на раскаленных углях. Звали болгар примерно так же, как и сейчас: Иванко Иванов, Петко Петров, Софийка Софиева и так далее. Самого нетерпеливого звали Болгарко Болгаров, самого веселого звали Бутылко Бутылов, а самого вредного и хмурого - Ментярко Ментов.
Ментярко добровольно следил за порядком, очень обижался, когда его по-свойски звали Ментярко, и требовал, чтобы обращались к нему по всей форме - братушка Мент Ментов. А тех, кто нарушал порядок, Ментов сажал в пещеру. Обычно на несколько часов. В пещере было холодно, сыро и противно. Болгары там не жили. Да и зачем, когда всегда стояла хорошая погода.
И вот в один прекрасный день┘ Хотя тогда все дни были прекрасными, но тот оказался особенно прекрасным. Так вот в этот особенно прекрасный день все болгары напелись хором и соло, наплясались поодиночке и обнявшись в кружок, опустошили несколько бурдюков и уселись отдыхать в тенечке под липами, вязами и акациями. И вдруг Болгарко Болгаров, несмотря на усталость после песен и плясок, встает и говорит:
- Братушки и сеструшки! Нельзя жить так беспечно, потому что времена могут измениться в любой момент.
Услышав слово "момент" Ментов нахмурился, но не увидел в этом нарушения порядка и не разглядел обращения к себе не по всей форме, а поэтому успокоился. Болгарко же продолжил.
- Давайте, что ли, изобретем кирпичи и построим дома. Вдруг погода испортится?
Братушки и сеструшки тут же принялись чесать в затылках и думать - дело предлагает Болгарко Болгаров или не дело? С одной стороны, даже старики не помнят, чтобы погода когда-нибудь портилась. А с другой стороны - вдруг действительно испортится и пойдет дождь. Причем неизвестно, с какой стороны.
- Погода никогда не испортится, - вдруг заявил Мент Ментов. - А вот твое предложение портит болгарам настроение и является нарушением порядка. Пошли в пещеру.
Посадил вредный Ментярко нетерпеливого Болгарко на целый час в пещеру. Но пытливый юноша не успокоился. И на другой день после песен, плясок и опустошения бурдюков встал и предложил:
- Братушки и сеструшки, а давайте, что ли, изобретем рестораны, а? Пьем и едим, как дикие звери. А в ресторанах все будет чисто и культурно.
Болгары снова задумались. Но вредный Мент Ментов прекратил это безобразие и нарушение издавна заведенного порядка.
- Жили раньше без ресторанов и впредь без них проживем. Болгарко, пошли в пещеру!
И просидел на этот раз Болгарко Болгаров уже два часа. Очень замерз и даже придумал в уме электрический обогреватель. Но изобрести не смог. Под рукой не нашлось ни хотя бы палки, ни самой плохонькой железяки. Да и об электричестве тогда никто не имел никакого представления. Но больше всего Болгарко Болгарова останавливал страх перед Ментярко Ментовым, который ничего не давал изобретать.
Пока Болгарко мучился от холода, его друг Бутылко Бутылов решил принести ему немного вина в бурдюке, чтобы Болгарко согрелся. Но по дороге к пещере Бутылко споткнулся, упал и расшиб себе нос о корягу. А бурдюк эта коряга проткнула, и все вино вылилось на землю.
А после своего освобождения Болгарко Болгаров не успокоился и сделал третье предложение.
- Братушки и сеструшки! А давайте Америку откроем, что ли. Назовем ее Новой Болгарией, отчего всем будет счастье великое.
Тут уж Ментярко Ментов возмутился не на шутку.
- Ишь, чего выдумал, Америку открывать ему захотелось. А потом с нею хлопот не оберешься. Хватит, Болгарко, болгар смущать и баламутить. Пошли в пещеру!
И на этот раз Ментярко посадил пытливого юношу Болгарко на неопределенный срок и заковал в тяжкие оковы. Испугались болгары и с тех пор стали песни петь и пляски плясать с большой осмотрительностью и осторожностью. Вдруг порядок невзначай нарушат и их тоже в пещеру посадят.
Но пока они опасались, откуда ни возьмись, появились на земле французы, англичане, русские, греки и все прочие. Даже турки. Попели, поплясали самую малость и давай изобретать кто во что горазд. Потому что не нашлось у них своего Ментярко Ментова.
Англичане изобрели плохую погоду, и тут же пошел дождь. А китайцы изобрели кирпичи, и люди начали строить дома. Итальянцы изобрели рестораны, и все сразу стали кушать в чистоте и культурной обстановке. Испанцы открыли Америку, а американцы изобрели интернет. Греки изобрели геометрию, а русские - электричество. Даже турки изобрели рахат-лукум и халву.
И только болгары из опасения перед грозным Ментовым ничего не изобрели. Лишь Бутылко Бутылов изобрел стеклянные бутылки для вина и газировки, чтобы не таскать неудобные и непрочные бурдюки. Да и то изобрел тайком. А Болгарко Болгаров все сидел в пещере в тяжких оковах и мучился.
И тогда, невзирая на запреты, Бутылко Бутылов пошел к другу и открыл ему секрет электричества, полученный от русских братушек. Болгарко Болгаров быстренько изобрел круглую электрическую пилу, которую все сразу стали называть болгаркой, и распилил тяжкие оковы.
Вздохнули друзья Болгарко и Бутылко полной грудью и сказали хором:
- Хорошо-то как жить своим умом и ничего не бояться!
И пошли, обнявшись, навстречу солнцу.
А вредный Ментярко Ментов обиделся на то, что его никто больше не слушался, и остался жить в пещере. Правда, добрый Бутылко Бутылов на прощание дал ему одну бутылку, изобретенную специально для Ментова, чтобы было не очень холодно и не очень скучно.
Дарья Гармоненко