Сказки Друга Утят

Чпок-2

Как вы, наверное, помните, на просьбу поговорить со Чпоком Гым-Гым согласился с радостью. (А если забыли, загляните в "Ex Libris НГ" от 14.11.2002.) Итак, заходит Гым-Гым в кабинет главвреда, а там за столом сидит здоровенный красный индюк. С большим трудом Гым-Гым узнал в индюке черты Чпока.

- Вы по какому вопросу, товарищ? - прохрипел индюк.

- Да я Гым-Гым. Ты что, меня забыл?

- А-а, этот. Помню. Ну, чо надо?

- Да вот народ волнуется. Забывать вы стали родную галактику, не пишете ничего о нас. А ведь мы интересные.

Ухмыльнулся индюк на эти слова, да так сильно, что кирпичи у него в брюхе застучали.

- Запомни, старик, главное в жизни - бабки. Хочешь, чтобы я про твою отстойную галактику написал, - плати башли. Бабок нет - вали на все четыре стороны. Впрочем, если хочешь заработать, могу помочь. Мне вот статья про кролиководство нужна. Напишешь - получишь бабки. Догоняешь?

- Злой ты, Чпок, - сказал депутат галактики и ушел, хлопнув дверью.

Обиделся на эти слова обнаглевший главвред, озлился: "Я тте покажу, какой я злой!" Выпрыгнул из редакции в окно, встал на четвереньки и стал искать камень побольше. Нашел здоровенный кирпичище, нацарапал на нем "Гым-Гым" и проглотил. Однако кирпич встал поперек горла, и Чпок стал задыхаться. Тогда Камнеед телепатически ему опять шепнул: "А ты портвешком кирпич протолкни".

- А хде, хде-е-е-е... - просипел индюк.

- Да вот напротив редакции, у утенка Лужника возьми.

Так у Чпока появился друг не друг, а собутыльник Лужник, с которым он пристрастился пить противный камнеедский напиток "Портвешок". В отличие от волшебного галактического пива, приводящего гамеров в благодушнейшее состояние, портвешок был настоящим озверином, от него мысли путались, глаза наливались кровью, а язык выплевывал самые грязные ругательства. Вечерами после работы собутыльники ходили в обнимку по улицам, горланили непотребные песни и приставали к уточкам.

Однажды Чпок напился так сильно, что не дошел до дома и лег спать в грязную канаву. Аккуратный, как всегда, с иголочки одетый Гым-Гым шел мимо и сделал вслух, как он это любил, замечание: "Вот безобразие, свиньи совсем обнаглели".

И действительно, от кирпича Чпок раздулся еще больше, от портвешка стал быстро лысеть и превратился то ли в исполинского утконоса, то ли в маленького поросенка. Наконец, в один прекрасный день Чпок заглотнул огромный базальтовый булыжник, на котором целый день вырубал надпись "Друг Утят", и процесс был закончен. Из маленького поросенка он превратился в большую свинью. В таком виде его уже не узнавал никто. Впрочем, исчезновения рыжего утенка тоже, казалось, никто не заметил. На журнал махнули крылом, а друзей у Чпока и Лужника в галактике не было.

Тем временем некая Голубоглазка, неказистая серенькая уточка, с которой он в свое время сидел на одной парте в лесной школе, тоже сильно выросла и превратилась в настоящую красавицу. Увидел ее Чпок как-то на улице, тут у него от ума что-то отошло. Захотел он доброе деяние сделать.

Подошел к ней, гремя кирпичами, захотел сказать: "Здравствуй, милая Голубоглазка. Помнишь, мы с тобой вместе учились?"

Но получилось другое: "А фигли, ваще, тут ходишь. Типа порядочная, ваще. Ща исправим".

Шарахнулась от него Голубоглазка вертикальным взлетом, да так сильно, что выронила из сумки какую-то тетрадку.

Хотел Чпок ее догнать, да куда там. С кирпичами и подпрыгнуть тяжело, не то что в небо взлететь. Крикнул: "Куда чесанула, клюшка, у меня бабки есть!" Уточка никак на это не отреагировала. Видимо, далеко отлетела уже - не слышала. Чпок огорченно хрюкнул и поднял с земли оброненную тетрадку. На ней было написано "Дневник Голубоглазки". Открывает, а там на каждой страничке про какого-то рыжего утенка написано, которого Голубоглазка условно называла Огонек (чтобы никто не догадался). И такой этот Огонек хороший, необыкновенный был в описаниях, такой милый, симпатичный, остроумный и, заметьте, перспективный, что екнуло маленькое поросячье сердце Чпока, давно покрывшееся щетиной, а когда он дошел до стихов, посвященных его исчезновению, то закричал благим матом, достал волшебную соломинку и начал дуть в обратную сторону. Но в обратную сторону пошло огромное количество поросячьего дерьма, которым Чпок тут же, не сходя с места, захлебнулся и, простите, лопнул с противным чавкающим звуком, весьма напоминающим его ник.

На следующий день на берегу пруда народ обнаружил огромную лужу навоза, в которой лежала груда камней. Практически все жители галактики нашли на них свои имена, нацарапанные злопамятным Чпоком. Через месяц на навозе вырос чертополох, скрывший мелкие камни (да многое и на сувениры разобрали), и только огромный булыжник с надписью "Друг Утят" мрачно возвышался над листвой, служа таким образом своеобразным могильным камнем для Чпока, поставленным от имени этого доброго волшебника в назидание последующим поколениям.