Даниэль Камари
Фото Reuters
Проблемы гендерного неравенства обсуждаются повсеместно, несмотря на огромные достижения, которые были достигнуты властями многих стран. Особенно часто этот вопрос затрагивается в отношении разного рода насилия по отношению к женщинам. ООН даже включила гендерное равенство в «Цели в области устойчивого развития до 2030 года».
Россия в этом вопросе не отстает от развитых стран. В стране 40% руководящих постов занимают женщины. Этот показатель на 1% выше, чем в США в 2024 году. Более того, женщины – руководители компаний, входящих в индекс S&P, в прошлом году в среднем заработали больше на 800 тыс. долл. за год (16,4 млн долл.), чем мужчины (15,6 млн долл.). Этот скачок в зарплатах свидетельствует о положительных гендерных процессах, которые происходят в мире.
Примечательно, что это уже не воспринимается как нечто странное и парадоксальное. Многие и в США, и в России относятся к этому спокойно. Согласно недавнему опросу ВЦИОМ, 78% россиян положительно относятся даже к участию женщин в политике. Однако как в политике, так и в бизнесе женщины представлены в недостаточной степени. Известных женщин-политиков в России можно пересчитать по пальцам, тогда как в Дании доля женщин среди членов парламента составляет 45,3%, в Бельгии – 42,7%, в Белоруссии – 40% и т.д.
Но если на высоком уровне идут какие-то подвижки, то на уровне простого населения все гораздо сложнее и интереснее. По полу и возрастным группам в России существуют небольшие различия в численности занятых. Почти половина занятого населения страны – женщины. В трудовой деятельности после 50 лет численный перевес женщин над мужчинами увеличивается. В результате средний возраст работающей женщины выше. И все это благодаря таким сферам, как образование, социальные услуги и здравоохранение, где преобладающее положение занимают женщины. В сфере образования численность мужчин составляет меньше 18% от общего количества работающих, а в здравоохранении и социальных услугах – чуть более 20%. В науке остается небольшой перевес мужчин над женщинами, но по численности профессорско-преподавательского состава женщины лидируют.
Отражается ли этот факт на зарплатах в бюджетной сфере? Заработная плата с января по сентябрь 2024 года увеличилась с 75 034 руб. до 86 951 руб. Несмотря на общее увеличение зарплат в стране в прошлом году, показатели роста в бюджетной сфере оказались несущественными. Например, средняя зарплата педагогических работников общего образования за январь–июнь составила 71 444 руб. Разница в 18% от средней заработной платы по всей стране сильно влияет на экономические возможности этой социальной категории.
Дифференциация в росте зарплат объясняется не только ускоренным ростом оборонно-промышленного комплекса и IT-отрасли, где большая часть сотрудников представлена мужчинами молодого и среднего возраста. Причина сводится к развитию коррупции в бюджетной сфере из-за гендерных и возрастных особенностей. Она проявляется в виде принуждения к увольнению, фиктивного трудоустройства, удержания заработной платы, использования служебного положения, переизбрания неограниченное количество раз на руководящую должность и т.д. Если средний срок пребывания генерального директора на руководящей должности в частной организации составляет от четырех до шести лет, то в бюджетной организации в три, а то и в четыре раза больше. Все это отражается на работниках предприятия. Анализ проверок образовательных организаций Генеральной прокуратурой в Москве показал, что в среднем в 50–60% случаев выявляются нарушения. Большая часть нарушений касается трудовых прав работников и условий труда.
Но чувствительность занятого населения к коррупции в течение всей трудовой деятельности меняется. В молодости она приводит к частой смене работы и трудовой мобильности. С возрастом чувствительность к коррупции ослабевает из-за ряда факторов – таких как снижение работоспособности и уменьшение трудовых перспектив. Затухание активности на рынке труда, в частности женщин средних и старших возрастов, происходит вследствие трудового консерватизма.
Между тем дискриминация по возрасту в отношении пожилых работников широко распространена как в России, так и во всем мире. Основная часть работников либо не осведомлена о своих трудовых правах, либо не в силах самостоятельно их отстоять. Неспроста в России социальная активность граждан находится на минимальном уровне и нет трудового забастовочного движения. Согласно данным Росстата, в январе–ноябре 2023 года организации отчитались об одной забастовке с участием 33 человек. Это сказывается на уровне восприятия коррупции и на уровне зарплат.
В 2023–2024 годах гендерный разрыв в оплате труда в общем оказался максимальным, но в бюджетной сфере минимальным – 5–15%. Это свидетельствует о том, что бюджетная сфера замедляет общий рост зарплат и приводит к дисбалансу. Такое происходит не только из-за низкой эффективности управления, более централизованного процесса принятия решений и более низкого уровня образования административного персонала. Играют роль многие факторы: несовершенство законодательства, судебной системы и условий для работы общественных институтов, которые имеют большое значение для борьбы с неформальными институтами, а также организационные аспекты труда в бюджетных учреждениях, где соотношение мужчин и женщин неодинаковое, и т.д. Но хуже всего то, что коррупция приводит к постепенному сокращению государственных расходов на образование и здравоохранение.
Таким образом, при начатой борьбе за гендерные права увеличилось количество политиков, предпринимателей и общественных деятелей женского пола, но это никак не повлияло на гендерную дискриминацию. В силу всех этих обстоятельств женский труд в бюджетных организациях очень сильно недооценен в России и требует пересмотра для сокращения дисбаланса в оплате труда в разных сферах. n
