Владимир Пряхин
Фото Reuters
День независимости Армении, отмечаемый 21 сентября, в этом году – еще один повод порассуждать на темы истории армянского народа и наших отношений с ним. Волею судеб Армения и армянство всегда находилась и до сих пор находится в фокусе не только региональной политики, но и глобальной повестки дня. Вот почему, приветствуя и поздравляя армянских друзей, партнеров и союзников (в их числе президент РФ Владимир Путин) с этим праздником, политологи обратили внимание на один, казалось бы, не очень важный факт. Раньше всех, за два дня до наступления даты праздника, опередив всех, с праздничным посланием в адрес руководства Республики Армения обратился президент Исламской Республики Иран г-н Масуд Пезешкиан.
Восток, как известно, дело тонкое, и в дипломатии восточной случайностей не бывает. Аналитики тотчас связали этот вполне заурядный акт дипломатической вежливости с недавними заявлениями Еревана относительно весьма вероятной возможности выхода Армении из Организации договора коллективной безопасности (ОДКБ), так как членство в ней «ограничивает суверенитет Армении».
Парадоксальным образом, но именно озабоченностью суверенитетом и безопасностью дружественного соседнего государства и обусловлены скорее всего столь поспешные поздравительные телеграммы из Тегерана. Ведь если для Москвы возможный выход Республики Армения из ОДКБ болезненный, но всего-навсего щипок, то для Тегерана вопросы суверенитета и территориальной целостности северного соседа столь же важны, как и проблемы собственной безопасности.
Дело в том, что узкая полоска в 40 км армянской территории в южном марзе (регионе) Сюник – важнейшее сухопутное связующее транспортное звено между Ираном и всем Южным Кавказом, а через него и с Россией. В Тегеране сильны опасения, что объективно в будущем возможна ситуация, при которой этот Сюникский (Мегринский или Зангезурский) коридор прервется, так как в Турции всегда имели место амбиции в пользу создания прямой территориальной связи с тюркоязычным Азербайджаном.
Ради достижения этой цели дружественная Советской России кемалистская Турция в 1921 году заняла на переговорах о подписании Московского и Карсского договоров весьма жесткую позицию. Кемаль Ататюрк настоял на особом статусе Нахичевани в составе советского Азербайджана. Ради создания территориальной связи с Нахичеванской Автономной Советской Социалистической республикой Анкара инициировала крайне невыгодный для себя территориальный обмен с Ираном, добившись тем самым двенадцатикилометровой территориальной перемычки, связывающей Турцию с Нахичеванью. Но вот сама анклавность Нахичевани сохранилась. От Большого Азербайджана она отделена частью армянской территории, а именно Мегринским коридором. Амбиции Кемаля распространялись и на этот коридор советской Армении, остававшийся под юрисдикцией Еревана.
В политико-историческом контексте 1921 года, когда этот вопрос был актуальным, Сталин вынужден был лавировать и идти на уступки своему турецкому другу Кемалю, так как от последнего в большой степени зависела судьба советской власти не только в Закавказье, но и в Средней Азии. Этой озабоченностью Сталина была продиктована, в частности, его знаменитая телеграмма Орджоникидзе, определившая судьбу Нагорного Карабаха как автономной области в составе Азербайджанской ССР.
Что касается Мегринского коридора, то советская сторона колебалась, лавировала, туманно давала понять турецким союзникам, что вопрос может быть решен, но несколько позже. Позже, однако, в 1922 году состоялось подписание союзного договора о создании СССР. В Закавказье и Средней Азии укрепилась советская власть, и Москва предпочла забыть о своих посулах Анкаре в отношении Зангезурского коридора.
Больше всего радовались этому именно в Тегеране. Там дружбой с северным соседом и прямой территориальной связью с Москвой дорожили настолько, что пошли на подписание в 1921 году с Советской Россией договора, допускавшего возможность произвольного ввода советских войск на территорию Ирана при возникновении опасности его суверенитету. Это положение договора было задействовано осенью 1941 года, когда советские войска оккупировали Северный Иран, обеспечив вместе с британскими союзниками важную коммуникацию, по которой в Советский Союз шли поставки по ленд-лизу.
Но сейчас не 1941 год. Иран уже сам заботится об обеспечении своей безопасности, и для Тегерана совсем не все равно, как сложится историческая судьба государства на его северных границах.
Еще в 1711 году Петр Великий начертал на оперативном дипломатическом донесении о ситуации в Закавказье и об «иранском торге» резолюцию «Армян надо приласкать». В истории дипломатии найдется не так уж много директив, которые столь бы неукоснительно выполнялись на протяжении уже более трех столетий. Всегда, даже в самые сложные времена отечественной истории безопасность Армении и армян неизменно оставались приоритетом внешней политики России и СССР, и членство в ОДКБ, безусловно, важный элемент безопасности Армении. Вот почему в Тегеране так обеспокоились недавними заявлениями Еревана.
Парадоксально, но со стороны представляется, что руководство Ирана больше обеспокоено проблемами безопасности Армении, чем руководство в Ереване. Скорее всего это не так. Речь, видимо, идет об акции политического флирта с западными державами, которые в условиях кризиса в отношениях между Евросоюзом и Грузией действительно готовы предоставить Армении определенные поблажки, прежде всего в экономическом плане. Одновременно армянское руководство говорит и о том, что, намереваясь выйти из ОДКБ, оно предполагает и далее развивать отношения с Западом отнюдь не в ущерб традиционным связям с Россией.
В Кремле достаточно спокойно отнеслись к новым веяниям во внешней политике Еревана. В конце концов, безопасность Армении в большей степени зависит от России, чем безопасность России от Армении. Наводит на размышления лишь один факт. В исторической ретроспективе политика Армении всегда была схожа с танцем циркового акробата на тонком канате, который демонстрировал подчас фантастические чудеса в своем мастерстве. При этом он всегда мог положиться на пояс безопасности, так называемую лонжу, которая всегда могла спасти его в случае срыва. Такой лонжей служит и Договор коллективной безопасности, и 102-я российская военная база, дислоцированная в Гюмри.
Западная публика, возможно, будет рада посмотреть на отчаянный танец канатоходца без лонжи над пропастью. Но у зрителей в Тегеране танец этот ничего, кроме беспокойства, не вызывает. Ведь в случае чего канатоходец упадет именно на них.
