Геннадий Петров
Фото REUTERS
Этот май мог бы войти в историю международных отношений как месяц, в который произошло знаменательное, крайне редкое в наше время событие: возникшее де-факто в этом веке государственное образование, имеющее дипломатические отношения далеко не со всеми даже европейскими странами, становится частью авторитетной международной организации. А следовательно, официально переходит в разряд международно признанных. Но события не произошло. Комитет министров Совета Европы отказался ставить в повестку заседания вопрос о приеме в Совет Европы Республики Косово.
В общем-то, и это по-своему знаменательное событие. В истории Совета Европы ни разу не бывало, чтобы его комитет министров отказывался утверждать то, что принято Парламентской ассамблеей Совета Европы. ПАСЕ одобрил заявку Косово еще в апреле. Это стало прямым следствием перемен, которые произошли после 24 февраля 2022 года.
С одной стороны, Россия вышла из Совета Европы. Значит, Сербии, реши она воспрепятствовать приему Косово в эту организацию, оказалось не на кого опереться. Годами сербы делали ставку именно на Москву. Россия не имела в Совете Европы права вето, но обладала достаточным влиянием, чтобы усложнить процесс признания Косово. С другой стороны, российско-украинский конфликт подхлестнул процесс евроинтеграции. Нейтралитет во внешней политике для европейских политиков, да и для миллионов европейцев, стал выглядеть делом опасным и сомнительным. Косово вступление в ЕС, даже после полного международного признания, не будет светить еще долго. Иное дело – Сербия. Политически и экономически она в Евросоюз уже во многом интегрирована, особых трат от ЕС ее евроинтеграция не потребует. Серьезной проблемой оставались разве что неурегулированные отношения с Косово. Принимать в свои ряды страну, имеющую потенциальный военный конфликт под боком, в Евросоюзе категорически не хотят. Это было возможно 20 лет назад, когда в ЕС, несмотря на протесты Турции, приняли Кипр. Сейчас же, в свете конфликта между РФ и Украиной, повторять эксперимент такого рода не желал никто.
Так и появилось на свет соглашение в Охриде (Северная Македония) от марта 2023 года. Его смысл можно пересказать одной фразой: Сербия и Косово соглашались на размен. В Белграде обязались не препятствовать вступлению своей бывшей автономии в международные структуры. А в Приштине давали добро на создание «сообщества сербских муниципалитетов» – автономии для сербов севера Косово. Почва для конфликта, тем более военного, вроде бы исчезала. И Сербия, и Косово смогут цивилизованно разойтись, не потеряв лицо. Чиновники Белого дома и стран ЕС, приложившие немалые усилия, чтобы Охридские соглашения стали возможными, вздохнули с облегчением. И оказалось, зря.
С Сербией проблем не возникло. Приему Косово в ПАСЕ сербское руководство, как и положено, повозмущалось, да и то на уровне главы МИД Ивицы Дачича, в конце апреля смененного на западника Марко Джурича. Но дальше слов, обращенных скорее к внутренней, чем внешней аудитории (все-таки в июне в Сербии предстоят важные муниципальные выборы), дело не зашло. Ни выходить из Совета Европы, ни еще каким способом хлопать дверьми власти страны не стали. А вот с выполнением косовской части Охридского соглашения получилось иначе.
Вместо того чтобы просто утвердить устав Сообщества сербских муниципалитетов, правительство Альбина Курти зачем-то отправило его на рассмотрение Конституционного суда. А он не решил чего-либо даже после того, как Косово приняло в свои ряды ПАСЕ. Будто издеваясь, косовские власти провели 23 апреля перевыборы в сербских муниципалитетах, которые, как и следовало ожидать, сербы бойкотировали. Явка составила аж 3,47%. Что не мешало правительству Курти признать выборы состоявшимися.
На чем строится расчет косовского премьер-министра? На несколько наивном допущении, что удастся потянуть время, о проблеме сербского меньшинства в Белграде и Брюсселе забудут и Косово в Совет Европы примут и так? Вряд ли. Скорее всего все проще: в руководстве Косово не нашлось политика, готового взять на себя ответственность за предоставление автономии былым противникам. Не поступаться принципами иногда проще, чем принимать нужные решения.
Это и стало следствием того, что решение ПАСЕ не было утверждено. Известно, что 15 мая премьер-министр Италии Джорджа Мелони, канцлер ФРГ Олаф Шольц и президент Франции Эмманюэль Макрон направили Курти сердитое письмо. Они поставили, можно сказать, ультиматум: или автономия сербам будет предоставлена, или Косово не видать вступления в Совет Европы. В ответ Курти предложил дождаться конца мая. Тогда-де Конституционный суд все же что-то решит.
Так на глазах главным препятствием на пути расширения ЕС становится позиция не России, не Сербии, а Косово. Того самого, которое создано, можно сказать, благодаря усилиям Запада, вставшего в конце 90-х на сторону косоваров в войне за отделение от тогда еще Югославии. Впрочем, есть большие сомнения в том, что это препятствие надолго. Напрашиваются воспоминания о событиях пятилетней давности. Тогда Курти тоже возглавлял правительство и тоже занял непримиримую позицию в диалоге с Белградом. Для него это закончилось отставкой. Говорят, постарался Ричард Греннел, который в тогдашней администрации Дональда Трампа курировал переговоры Сербии и Косово. Кто сказал, что американцы не могут повторить?
