Валерий Кистанов
Иллюстрация Reuters
Премьер-министр Японии Фумио Кисида и председатель КНР Си Цзиньпин планируют провести переговоры 16 ноября в Сан-Франциско на полях саммита Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС). Двусторонняя встреча, если она состоится, станет первой после их беседы во время форума G20 в ноябре прошлого года на Бали. Правительство Кисиды стремится возобновить контакты с Китаем на высшем уровне, поскольку отношения с соседним гигантом сильно испортились из-за ряда проблем.
Прежде всего они остаются напряженными вследствие сброса Японией в океан очищенной, но все еще радиоактивной воды с поврежденной АЭС «Фукусима-1». Токио утверждает, что это не наносит вреда окружающей среде. Пекин решительно выступает против сброса воды и ввел полный запрет на импорт морепродуктов из Японии, что ударило по ее рыбакам. Около 1 млн негодующих телефонных звонков поступило в посольство Японии в Пекине в связи с указанным сбросом, что чуть было не парализовало его работу. В некоторых звонках даже содержалась угроза взрыва бомбы.
Ряд арестов в Китае японских граждан по подозрению в шпионаже также серьезно омрачает двусторонние отношения. В Токио обвиняют Пекин в раздувании кампании японского шпионажа с целью оказания политико-психологического давления.
Неоднократные заходы судов береговой охраны Китая в воды вблизи контролируемых Японией островков Сенкаку в Восточно-Китайском море давно стали сильнейшим раздражителем в отношениях. Китай претендует на необитаемые островки, называя их Дяоюйдао. Кроме того, Японию напрягает активная военно-морская деятельность Китая в Южно-Китайском море, через которое проходят ее жизненно важные торговые пути, и стремление Пекина поставить это море под свой контроль.
Особую тревогу в Токио испытывают по поводу планов Пекина «вернуть в лоно матери» мятежный Тайвань, не исключая применения силы. Японские политики напрямую увязывают экономическую и военную безопасность страны с ситуацией вокруг острова.
Китай занимает центральное место в пересмотренной в декабре 2022 года Стратегии национальной безопасности Японии. В ней утверждается, что нынешняя внешняя политика Китая, военная активность и другие виды деятельности представляют собой беспрецедентный стратегический вызов в обеспечении мира и безопасности Японии. Правительство с прицелом прежде всего на Китай планирует обзавестись потенциалом «контрудара» по базам противника в виде ракет большой дальности, а также намерено удвоить военный бюджет до 2% ВВП к 2027 финансовому году, то есть до среднего показателя стран НАТО.
Токио и Вашингтон в последние годы перешли к последовательному формированию сетевой структуры региональной безопасности в рамках стратегии «Свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона», имеющей целью не только экономическое, но и военное сдерживание Китая. Важнейшими составляющими этой структуры становятся такие группировки, как Quad и AUKUS. И хотя Япония не состоит в последней, уже муссируется идея присоединения к ней, наряду с Южной Кореей, в формате «AUKUS плюс». Все более явные очертания приобретает антикитайский треугольник Япония – США – Южная Корея.
Дело идет также к созданию нового альянса против Китая в составе Японии, Филиппин и США (JAPHUS).
Кроме того, к противостоянию Китаю Токио не только активно пытается привлечь на свою сторону внерегиональных игроков в лице прежде всего стран НАТО, но и намерен наладить сотрудничество с Североатлантическим альянсом на институциональном уровне. К своим усилиям сдерживать Китай на глобальной основе Токио в унисон с Вашингтоном стремится подключить G7. Наряду с действиями России в Украине «агрессивная» политика Китая в Восточно- и Южно-Китайском морях стала лейтмотивом саммита G7 в Хиросиме в минувшем мае.
Все эти действия вызывают резко негативную реакцию со стороны Пекина. Тем не менее руководство КНР, со своей стороны, желает нормализовать связи с важнейшим с точки зрения экономики и безопасности соседом в свете беспрецедентного обострения отношений с США. К сближению с Токио Пекин подталкивают также переживаемые собственные экономические трудности.
Китай и Япония подтвердили готовность способствовать возвращению двусторонних отношений на путь здорового и стабильного развития во время встречи на прошлой неделе в Пекине главы внешнеполитического ведомства Китая Ван И с секретарем Совета национальной безопасности Японии Такэо Акибой.
Что касается поездки Си Цзиньпина в Сан-Франциско, то Китай, очевидно, придает первостепенное значение его встрече с президентом Джозефом Байденом 15 ноября – накануне предполагаемого саммита Кисида–Си. Как сообщается, Байден намерен провести с Си «жесткие переговоры» по ключевым вопросам двусторонних отношений. По заявлениям представителей американской администрации, на повестке дня будет все – от Тайваня и Южно-Китайского моря до Ирана, Израиля, Украины, торговли полупроводниками и прав человека. Не исключено, что ход и итоги переговоров Байдена и Си, в которых будут обсуждены и животрепещущие для Токио вопросы, скажутся на беседе японского и китайского лидеров.
Так или иначе, предстоящий разговор Кисиды и Си будет непростым. И если можно ожидать подвижки по таким острым, но разовым проблемам, как сброс Японией радиоактивной воды и шпионаж в Китае, то Токио не откажется от своей базовой стратегии «Свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона». А Китай вряд ли кардинально изменит свою политику в омываемых его морях.
На случай провала саммита Кисида–Си обе стороны, видимо, хотели бы «подстелить соломку» в виде планируемого визита в Пекин 22 ноября лидера партии «Комэйто» Нацуо Ямагути для переговоров с ключевыми китайскими официальными лицами. Весомость этому визиту придает тот факт, что «Комэйто» является партнером Либерально-демократической партии Японии по правящей коалиции, а сам Ямагути пользуется уважением в Пекине как деятель, выступающий за сближение с Китаем. Представитель «Комэйто» заявил, что визитом Ямагути Китай, по-видимому, надеется усилить импульс для улучшения отношений с Японией. Но, думается, лакмусовой бумажкой размораживания отношений между Японией и Китаем станут полноценные взаимные визиты лидеров двух азиатских держав, а не встречи в кулуарах международных форумов.
