Борис Грызлов
Графика Reuters
Ситуация с поставками украинского зерна вынесла на поверхность не только противоречия между Украиной и Европой, но и накопившиеся проблемы внутри Евросоюза. 18 сентября Киев подал во Всемирную торговую организацию (ВТО) иски против Венгрии, Польши и Словакии из-за введения этими странами (вопреки решению Еврокомиссии) одностороннего запрета на импорт украинской сельхозпродукции. Напомню, что на такие ограничительные меры несколько европейских стран были вынуждены пойти еще в апреле-мае, когда стало понятно, что наводнившие внутренний рынок ЕС дешевые украинские зерновые обрушили закупочные цены на продукцию местных аграриев, чей бизнес и без того находится не в лучшем состоянии еще со времен пандемии. Транзит из Украины при этом продолжался, поскольку такая продукция – по крайней мере напрямую – не конкурировала с локальной на полках магазинов. 15 сентября Еврокомиссия объявила, что не будет продлевать ограничения на импорт, однако сразу в трех европейских столицах – Будапеште, Варшаве и Братиславе – решили ввести запрет в индивидуальном порядке, без одобрения начальства Евросоюза. Причем Венгрия не ограничилась одним лишь зерном, запретив ввоз сразу 24 видов продукции украинского происхождения. Чуть позднее импорт на 30 дней приостановила Румыния – один из главных импортеров украинских ячменя, кукурузы и ряда других культур.
Такое протекционистское решение было продиктовано, с одной стороны, желанием избежать еще больших проблем для собственной экономики, а с другой – провалом по вине коллективного Запада зерновой сделки. Напомню, что из 32,8 млн т продовольствия и зерновых, вывезенных с территории Украины, лишь 3% (!) попали в голодающие страны. Подавляющая часть поставок осела где-то в Европе, что полностью противоречило самой сути сделки и превращало ее из гуманитарной миссии в чисто коммерческий проект. Кроме того, Запад – в который раз – попросту отказался выполнять свою часть обязательств перед Россией (они включали возобновление транзита российского аммиака, переподключение Россельхозбанка к системе SWIFT, налаживание логистики, страхования и другие практические вопросы). Не говоря уже о том, что сам морской коридор для вывоза зерна использовался Западом и ВСУ для атак на российские корабли и совершения терактов против инфраструктуры. В результате 17 июля Россия официально объявила о выходе из Черноморской инициативы. После этого экспорт украинских зерновых предсказуемо начал сокращаться: если еще в июне его объем в стоимостном выражении составил 711 млн долл., то в августе – 386 млн долл.
Киев судорожно начал искать альтернативные пути экспорта. Для этого было решено задействовать более дорогие, но все еще доступные в плане логистики маршруты по Дунаю и сухопутные «коридоры солидарности» через Евросоюз. По злой иронии, именно с солидарностью возникли большие проблемы. Причем сразу на двух уровнях.
Во-первых, своими действиями Киев посеял зерно раздора в отношениях с европейскими соседями – в том числе своими прямыми спонсорами (Венгрия не в их числе), которые не только покрывают военные расходы режима и поставляют ВСУ все более смертоносные вооружения, но фактически держат Украину на содержании. Без постоянных западных кредитов и прямых вливаний страна банально не смогла бы функционировать. Нетрудно представить, как в Будапеште, Варшаве и Братиславе восприняли новость об украинском иске в ВТО. Министры сельского хозяйства Словакии и Польши Йозеф Биреш и Роберт Телюс единогласно заявили: жалоба Киева не имеет под собой правовых оснований, поскольку «желание бесконтрольно ввозить товары на территорию другой страны ВТО не является аргументом», а «предъявлять стране претензии за то, что она защищает своих фермеров – смешно». Бывший премьер-министр Словакии Роберт Фицо был куда менее сдержан в формулировках, назвав выходку Киева «верхом наглости и очередным подтверждением того, каким несерьезным партнером является в действительности Украина».
Напряженность вышла на новый виток 19 сентября после заявлений украинского лидера, который с трибуны Генассамблеи ООН обвинил «некоторых друзей», отказавшихся покупать украинское зерно, в фальшивой солидарности. Для Варшавы это стало последней каплей: разразился дипломатический скандал, послу Украины было указано немедленно явиться в МИД Польши, где ему был заявлен решительный протест. Дело дошло до того, что 20 сентября президент Польши Анджей Дуда «не нашел времени» для встречи с украинским визави на полях Генассамблеи. Польский лидер не стеснялся в выражениях, назвав Украину «утопающим, который тянет всех на дно». Премьер-министр Матеуш Моравецкий следом и вовсе объявил о прекращении поставок вооружений Киеву.
Однако даже если списать этот скандал на «временные разногласия», второй уровень противоречий замести под ковер уже не получится. Внутри ЕС дело приняло серьезный оборот. Своим «волюнтаристским» решением оставить в силе запрет на импорт украинской сельхозпродукции сразу четыре страны Евросоюза – Венгрия, которая изначально выступала против спонсирования киевского режима, Польша, Словакия и Румыния – пошли против решения Еврокомиссии, отступив от единой внешнеполитической линии для защиты своих собственных национальных интересов. Более того, сообщалось, что эти государства решили отказаться от дальнейшего участия в работе европейской координационной платформы по украинскому зерну.
Для Брюсселя это настоящий кризис, катастрофа, отказ от блоковой солидарности. Бунт на корабле, в котором и так зияет огромная пробоина у ватерлинии, оставленная брекзитом. Тенденция вполне очевидна. Европейцы все больше симпатизируют политикам, для которых в приоритете благополучие граждан, а не ведущая их страны в тупик мифическая евросолидарность, которую на хлеб не намажешь. Стоит еще нескольким странам выступить с независимой позицией, и судно евроинтеграции начнет черпать воду.
Несмотря на многочисленные предостережения и «тревожные звоночки», Европа бездумно вкладывалась в украинскую авантюру, сжигая в топке конфликта свой экономический потенциал. Теперь оказалось, что среди руководства стран Евросоюза остались люди, умеющие считать. Они помнят и про десятки миллиардов евро, выданные Брюсселем на поддержку Киева, и про потери от уничтожения «Северных потоков», ухода компаний с российского рынка и отказа от отечественных энергоносителей, которые, по разным оценкам, в сумме превышают 270 млрд евро. Это бремя расходов растет с каждым днем, а перспектива «свести дебет с кредитом» в обозримом будущем не просматривается. Одновременно с этим приходит понимание, что американцы, наживающиеся на заказах ВПК и поставках военной продукции, не намерены брать на себя европейские издержки. Экономически ослабленная и политически разделенная Европа для Вашингтона – очень удобный спарринг-партнер.
Сегодня ЕС как никогда близок к такому сценарию. Вновь, как и накануне Второй мировой войны, европейские страны начинают в полной мере пожинать плоды политики умиротворения агрессора. Никаких кредитов и поставок оружия уже не хватит для удовлетворения политических амбиций киевского руководства, уверовавшего в свою политическую и международную субъектность. Годами накачивая Украину деньгами и оружием, Брюссель с подачи Вашингтона рассчитывал превратить ее в инструмент «сдерживания» России, но вместо этого получил слона в собственной посудной лавке.
Как здесь не вспомнить фразу «мы же предупреждали».
