Ирина Акимушкина
На фото главы государств организации СЕЛАК. Фото Reuters
Завершившаяся в Буэнос-Айресе встреча глав 33 государств Латинской Америки и Карибского бассейна (СЕЛАК) породила – по крайней мере у специалистов и экспертов – большие ожидания и во многом весьма оптимистические надежды на то, что в Западном полушарии отныне будет действовать некая самостоятельная, не подчиняющаяся управлению, прежде всего со стороны США, региональная структура. В Москве увидели в этом объединении чуть ли не партнера по переформатированию глобального миропорядка.
Между тем реалии сегодняшней международной жизни таковы, что странам Латинской Америки, даже при очень большом желании, стать самостоятельными и независимыми по ключевым позициям от Соединенных Штатов (и в меньшей степени Китая) практически невозможно.
На Латиноамериканском континенте существует целый набор различных региональных структур и организаций по типу МЕРКОСУР, АЛБА, Андского сообщества, объединения Карибских государств. В Сантьяго еще работает СЕПАЛ – ооновская экономическая структура, которая не столько призвана как-то помочь латиноамериканской интеграции, сколько собирать данные о них и отправлять имеющуюся информацию в Нью-Йорк.
Вот только есть ли в деятельности этих организаций реальный прок? Не по количеству проведенных саммитов и пожиманий рук первыми лицами на встречах, как недавно в Буэнос-Айресе, а с ощутимой пользой для рядовых жителей региона? Даже при наличии такого харизматичного лидера, каким был президент Венесуэлы Уго Чавес, процессы континентального объединения удалось лишь немного «перезапустить», но не более того. После его смерти созданная им АЛБА, по сути дела, ушла в тень и сегодня существует лишь чисто номинально.
Подписанная главами стран СЕЛАК «Декларация Буэнос-Айреса» напоминает своим содержанием документы, подписываемые лидерами стран БРИКС, ШОС, Организацией Американских государств (ОАГ) со штаб-квартирой в Вашингтоне. Основные положения изложены грамотно, вопросы подняты важные, только их выполнение на практике либо вовсе нереально, либо без организационного контроля будет осуществляться ни шатко ни валко.
Много говорилось в последние пару недель о желании Бразилии и Аргентины выйти на создание единой валюты, которая якобы поможет им уйти от взаимозачетов в американских долларах. Сравнивалась подобная затея с введением единой европейской валюты, тем более что и другие латиноамериканские государства при желании могли бы к бразильско-аргентинскому финансовому денежному союзу со временем присоединиться.
Однако подобные предложения во многом отдают пред- и послевыборным популизмом (в Бразилии выборы президента уже состоялись, а в Аргентине они скоро пройдут). Да, может быть, чисто политическое желание как-то объединить две крупнейшие экономики Южной Америки и существует, но есть ведь и финансовые реалии. А они таковы, что только в прошлом году инфляция в Аргентине составила почти 100%, а в Бразилии – всего 8%. И если валюты двух стран попытаться объединить, то получится, что бразильская экономика возьмет на себя львиную долю проблем Аргентины. Причем не факт, что они даже совместными усилиями с ними справятся.
Не будем забывать и о том, что крупнейшим и важнейшим рынком для всех экономик стран Латинской Америки и Карибов остаются США, а также привязка валют именно к доллару, а вовсе не к евро или юаню. В трех странах (Сальвадор, Панама и Эквадор) доллар США – единственная национальная валюта. И лишь на основании прописанных политических обещаний – даже на самом представительном саммите – изменить нынешнее положение дел практически нереально.
Что же касается некоего российского угла этого латиноамериканского объединения, то его можно рассмотреть только под очень сильным микроскопом. Приведу лишь две цифры: торговый оборот РФ со всей Латинской Америкой и Карибами не превышает 21 млрд долл., в то время как только с одной 50-миллионной Южной Кореей он даже при санкциях свыше 25 млрд. Да, в России сегодня 99% всех продающихся бананов – из Эквадора, есть и еще пара-тройка позиций, где латиноамериканское фруктово-овощное присутствие ощущается.
Между тем для даже минимальных реформ и наполнения реальным содержанием возможных объединительных проектов в регионе латиноамериканским странам нужны две вещи – инвестиции и современные технологии. Деньги могут дать либо американцы, либо китайцы. И что называется, «по мелочи» кое-что на континент может попасть из России и Индии. Но каким-то образом использовать стремление латиноамериканских государств к более выгодному для них объединению Москва не в состоянии.
Конечно же, сам факт встреч на высшем уровне первых лиц, обсуждение без внешних советчиков своих проблем, установление личных контактов между президентами и премьерами, а также понимание того, что никому, кроме них самих, проблемы Латиноамериканского континента и Карибов никто решать не будет, – уже явление отрадное. Но с практической точки зрения на словах желание «уйти от присмотра гегемона» и объединиться в региональном формате, как когда-то мечтал Симон Боливар, в нынешних условиях вряд ли получится.
Россия в этом «объединительном континентальном стремлении» может быть скорее сторонним наблюдателем и пользоваться тем, что по крайней мере самые верные союзники (но лишь на политическом уровне) у Москвы находятся именно в этом регионе (Куба, Никарагуа, Венесуэла). Не будут страны СЕЛАК влезать и в российско-украинский конфликт – и уж тем более чем-то вредить Москве. Но пока российской стороне по большому счету нечего предложить Латинской Америке – что каждой стране по отдельности, что тамошним региональным объединениям. И, видимо, такой ситуация и сохранится на ближайшую перспективу.
