Равиль Мустафин
На фото Абдель Хамид Дбейба. Фото Reuters
Холодным душем, чуть ли не пощечиной закончились для базирующегося в Триполи правительства премьер-министра Абдель Хамида Дбейбы попытки собрать встречу глав МИДов арабских стран. Только 5 из 22 членов Лиги арабских государств (ЛАГ) направили своих высокопоставленных дипломатов для участия в этом мероприятии, которое должно было пройти в рамках подготовки к предстоящей в Каире встрече министров иностранных дел. Еще четыре страны, в том числе Катар, понизили свое представительство до уровня послов.
Основные арабские государства бойкотировали встречу, организованную временным ливийским правительством. Такие региональные тяжеловесы, как Египет, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты, не были представлены вообще. Отсутствовал и глава ЛАГ Ахмед Абул Гейт.
Пренебрежительное отношение большинства арабских стран указывает на имеющееся среди них разногласие по поводу триполийского правительства, легитимность которого оспаривает конкурирующая администрация Фатхи Башаги. Неудачу с организацией министерской встречи в целом можно расценивать как дипломатическое и политическое поражение кабинета министров Дбейбы. Отсутствие или присутствие на ней арабских стран достаточно верно отражает сложившийся у арабов баланс предпочтений.
В принципе этот баланс начинал складываться почти сразу после заключения Схиратских соглашений 2015 года, поделивших Ливию на две части. Восток страны, или Киренаику, контролировал главком Ливийской национальной армии (ЛНА) Халифа Хафтар. Западная часть Ливии, или Триполитания, стала вотчиной ориентированных на Турцию и Катар исламистских сил, подмявших под себя признанное ООН Правительство национального единства во главе с Фаизом Сараджем. Страна оказалась разделена на два враждующих лагеря, которых поддерживали внешние силы. Если Сарадж пользовался помощью Анкары, Дохи и Рима, то с Хафтаром дружили главным образом Египет, Саудовская Аравия, ОАЭ, Франция и Россия.
Несмотря на проявлявшиеся со временем признаки некоторого примирения и даже объединения части государственных структур, вражда между Востоком и Западом никуда не делась. Она как бы по наследству переходила на старые и на появлявшиеся центры силы. Вместо правительства Сараджа родился кабинет министров Дбейбы, также ориентированный на Анкару. Союзником Хафтара и спикера Палаты представителей (восточного парламента) Агилы Салеха нежданно-негаданно стал их бывший враг Башага, претендующий ныне на роль еще одного премьер-министра.
Между тем в Ливии после сорванных в конце 2021 года всеобщих выборов наблюдается застой. Многие конкурирующие между собой политики из тех, которые не сумели договориться о конституционных основах голосования, пришли к выводу, что им намного выгоднее выборов не проводить вовсе. На словах выступая за скорейшее всенародное волеизъявление, на деле они или ничего не делают или стараются всячески такое волеизъявление сорвать. Об этом на днях шел разговор, на который пригласил коллег из Британии, Франции, Германии и Италии спецпредставитель США в Ливии Ричард Норланд.
Не исключено, кстати, что возмущение западных дипломатов таким отношением к выборам со стороны ливийских политиков могло стать одной из причин необъявленного визита в страну бывшего посла США в Москве, а ныне шефа ЦРУ Уильяма Бернса. Западу позарез нужно провести выборы в Ливии, чтобы быстрее установить стабильность и порядок, обеспечить бесперебойное поступление на мировой рынок ливийской нефти, чтобы хоть как-то компенсировать потерю российских энергоносителей, от которых Запад сам отказался.
Вместе с тем Бернс дал ясно понять ливийским политикам, что Вашингтон намерен дружить только с Дбейбой и его правительством. Всем остальным следует безоговорочно следовать этой установке, которая наверняка повергла сторонников Хафтара, Салеха и Башаги, как и страны, не принадлежащие к лагерю Дбейбы, в уныние. Однако, предпочитая не связываться с американцами, ведущие арабские страны не стали с ними спорить. Вместо этого они, что называется, проголосовали ногами, то есть бойкотировали означенную министерскую встречу, тем самым давая понять Дбейбе, что его правительство столкнулось с серьезным кризисом легитимности и что политическая борьба против него и союзников, в том числе Турции, будет продолжена.
Расстроенная неудачей собрать министров, глава ливийского МИДа Наджла аль-Мангуш тем не менее обвинила «некоторые страны в попытке подавить стремление ливийцев превратить арабскую солидарность в реальность». При этом она не стала называть Египет в качестве страны, ответственной за бойкот. Но, судя по ее дальнейшему выступлению и речи представителя премьера Мухаммеда Хаммуда, где они конкретно атаковали секретариат ЛАГ, пообещав в скором будущем разобраться с его главой, египтянином Ахмедом Абул Гейтом за якобы предвзятое отношение к Ливии, имелась в виду именно Страна пирамид.
Зато премьер соперничающего кабинета министров Башага поблагодарил Египет, Саудовскую Аравию и ОАЭ за «отказ от участия в театральных постановках, посредством которых правительство, срок полномочий которого истек, пытается доказать, что оно всемирно признано». В своем Twitter Башага также призвал Тунис и Алжир, которые направили глав своих МИДов на встречу, пересмотреть политику в отношении Ливии и не поддаваться влиянию утратившего легитимность правительства.
Вряд ли угрозы ливийцев в адрес ЛАГ серьезно повлияют на ее деятельность. С самого начала существования она разбиралась с уймой разногласий между странами-членами. Хотя надо заметить, что и в позиции Каира, недовольного слишком протурецкой ориентацией Триполи, просматриваются признаки досады и даже ревности в связи с тем, что американцы не слишком учитывали точку зрения египтян по Ливии. Скорее всего межарабские разборки негативно повлияют на разрешение ливийского кризиса. Не исключено, что они повлияют и на отношения между Египтом и Турцией. Возможная конфронтация между ними будет, по-видимому, носить особо острый характер с точки зрения как геополитики, так и в связи с борьбой за природные ресурсы, прежде всего энергетические.
