Лазарь Бадалов
Фото Reuters
C момента введения недружественными странами невиданных санкций, которые должны были разрушить российскую экономику, прошло уже больше полугода. В первые дни введения санкций политики из недружественных стран были наиболее острыми и смелыми в своих высказываниях, одни обещали быстро разрушить российскую экономику, другие – обрушить всю финансовую систему и предрекали дефолт, а президент США даже дал точный прогноз на курс рубля – 200 руб. за доллар США и не меньше! Шли дни, недели, за ними месяцы, очередные пакеты санкций принимались все труднее и труднее, а обещанные результаты, если и наступали, то не в том виде и не так, как планировалось изначально.
Теперь же на смену острым и резким обещаниям западных политиков пришли мнения экспертов и аналитиков. Они пытаются всех убеждать, что санкции – это тонкий и чувствительный инструмент, который не убивает сразу, а действует как яд, медленно, но верно разрушая организм. Но во всем этом есть одна важная нестыковка, заключающаяся в том, что санкции, как любой другой инструмент административного влияния на экономику, должны оказывать быстрый эффект. Любой студент второго курса экономического профиля знает, что применение рыночных инструментов регулирования экономики носит долгий характер с четко предсказуемым результатом, а вот административное регулирование как раз приносит быстрые, но труднопредсказуемые последствия. Похоже, что санкции принимались в спешке, без учета мнений независимых экономистов, а последствия для мировой экономики вообще никто не просчитывал.
Первые сигналы тревоги прозвучали от главы МВФ Кристалины Георгиевой, которая сразу предупредила, что санкционная война против России может обернуться голодом в мировом масштабе. Россия глубоко интегрирована в мировую экономику, поэтому санкции стали наносить вред логистическим и производственным цепочкам в разных отраслях по всему миру. Кроме санкций ситуацию начали усугублять иностранные компании, которые решили свернуть свой бизнес в России.
Финансовые последствия можно найти в официальной отчетности этих компаний. Например, McDonald’s объявил, что потерял 1,2 млрд долл. в связи с продажей российского бизнеса, убытки Mercedes-Benz от приостановки деятельности в России составили 1,5 млрд евро. British American Tobacco оценил свои потери в 1 млрд долл., чистый убыток Renault от прекращения деятельности в России составил 2,3 млрд евро, Siemens получил убыток 1,1 млрд евро из-за выхода с российского рынка, а Societe Generale потерял 3,3 млрд евро из-за ухода из России. Один только немецкий бизнес уже потерял из-за разрыва отношений с Россией более 10 млрд евро, но потери могут вырасти еще больше, если от российского бизнеса решат отказаться немецкие банки. Дело в том, что укрепившийся рубль увеличил стоимость российских активов немецких банков. Институт исследования занятости (IAB) посчитал, что санкции против России могут принести потери немецкой экономике в размере 260 млрд евро к 2030 году.
Cанкции против России оказали негативное влияние на энергетический рынок Евросоюза. По расчетам немецких экономистов каждый четвертый житель Германии оказался на уровне «энергетической бедности». Немецкий союз квартиросъемщиков считает, что зимой миллионы немцев окажутся не в состоянии оплачивать свои коммунальные счета. МВФ ожидает, что в 2022 году увеличатся расходы европейских домохозяйств на 7%. В фонде отмечают, что наибольшее воздействие энергетический кризис окажет на домохозяйства с низким уровнем доходов из сельской местности.
Рост цен на энергоносители спровоцировал возврат к возобновлению работы мазутных и угольных электростанций, а также отказ от консервации АЭС. Уже никто не вспоминает про декарбонизацию, озеленение экономики и Парижское соглашение по климату. Управление энергетической информации США фиксирует рост спроса на уголь второй год подряд, а уже в 2023-м может быть побит исторический максимум потребления угля. Энергия в Европе стала второй по величине статьей расходов бизнеса после зарплат персонала. Нидерланды и Швеция стали странами с самыми высокими ценами на газ и электроэнергию. Многие европейские предприятия вынуждены либо прекратить свою деятельность из-за нерентабельности производства при таких ценах на энергию, либо уйти в простой и снизить производство.
Оценить точные потери экономик западных стран очень трудно, но явно, что счет уже идет на десятки миллиардов. По данным Евростата, в июле 2022-го энергетическая инфляция в Европе достигла 41,1%, это наивысший показатель за последние 25 лет. Но и обычная инфляция не отстает, например в Британии и Испании зафиксирована двузначная инфляция и самая высокая за последние 40 лет.
Если в начале введения санкций против России никто не думал о последствиях для мировой экономики, потому что считали, что Россия это всего лишь 3% мирового ВВП, то теперь корпорация Ford Motor объясняет сокращение 3 тыс. сотрудников ростом стоимости материалов на 4 млрд долл. в результате инфляционного давления в мировой экономике. Оказалось, что благополучие, к которому привык западный мир, зависело от России и ее вклада в мировую экономику. Мировая экономика – сложная система экономических взаимоотношений, любое административное вмешательство в эту систему приводит к необратимым, труднопредсказуемым последствиям.
Санкции оказали непредсказуемые последствия для разных рынков. Нефтяной фонд Норвегии потерял 174 млрд долл. США за шесть месяцев 2022 года, а производители персиков из Болгарии оказались на грани коллапса, потому что Греция переориентировала свою продукцию с рынков России и Украины на страны ЕС, шубная отрасль Греции оказалась под угрозой закрытия, потому что россияне больше не приезжают на отдых в Грецию, предпочитая турецкие курорты. Существует еще множество подобных примеров, где потери исчисляются десятками миллиардов, и это только начало проблем, которые могут привести к глобальным экономическим кризисам и шокам, глобальному голоду, а затем массовой миграции, конфликтам на этнической почве. Нужно обязательно сохранить список компаний, ушедших из РФ, который формирует Йельский университет. Потому что если начнется Великая депрессия XXI века, он может таинственным образом исчезнуть из публичного пространства, но мировая экономика должна помнить своих героев.
