Нуруллаx Вализаде
Фото Reuters
Анализируя итоги года правления талибов (террористическая организация «Талибан» запрещена в РФ), бессмысленно говорить о том, что было сделано на благо страны и народа. Ответ на этот вопрос слишком очевиден. Следует задаться другими вопросами: что пережил народ Афганистана за один год под властью талибов, как далеко ушла страна и какие потери она понесла?
Анализ годичной деятельности самопровозглашенной администрации «Талибана», очевидно, нужно начать с событий 2018 года и изучения последующей цепочки событий. Американцы сначала сами пришли к выводу, что власть в Афганистане должна быть передана талибам, а уже потом начали с ними переговоры. Талибы и Пакистан как куратор этой группировки правильно оценили логику Вашингтона. Когда талибы узнали, что власть в стране в любом случае будет передана им, у них уже не было причин отступать от своих прежних позиций в процессе переговоров. В итоге они отказались от идеи создания в стране структуры политического партнерства, в которой не обладали бы всей властью, но делились ею с другими политическими группами.
В переговорах с талибами американцы фактически добивались изменения формата своего присутствия в Афганистане, а не вели речь о реальном уходе из страны и региона. США должны были вывести свои вооруженные силы из Афганистана, сохранив при этом свое политическое и разведывательное влияние. Это естественным образом превращало «Талибан» из врага Америки в ее союзника.
Другими словами, американцы планировали остаться и договаривались о том, как это возможно сделать. Будущее страны их интересовало в меньшей степени. В итоге США сделали «Талибан» партнером в своих проектах. Сделка в Дохе была заключена на основе согласования довольно простых позиций: США приведут талибов к власти, а талибы будут защищать стратегические интересы США в Афганистане и регионе. Остальное было инсценировкой, притворством и замалчиванием протестов и критических замечаний, которые возникли в Афганистане, мире и в самой Америке.
Для реализации этого плана нужно было время, чтобы вопрос был успешно решен, переварился в общественном мнении. Этот период сейчас и называют эпохой переговоров между талибами и США в Дохе, по окончании которых был выпущен компактный документ соглашения с грифом «для печати». Однако полный документ сделки со всеми его приложениями до сих пор не рассекречен.
В ходе переговоров с талибами американцы неоднократно обсуждали необходимость смягчения взглядов и практик лидеров этой террористической группы. Однако вашингтонские дипломаты подходили к этому вопросу не слишком серьезно. И у этого было две причины. Во-первых, американцы вступили в переговоры с изначально принятой установкой на передачу власти талибам, что делало нелогичной и маловероятной уступчивость представителей «Талибана». Во-вторых, американцам нужно было, чтобы «Талибан» продолжал действовать как настоящая повстанческая сила против иностранной оккупации, чтобы скрыть свои связи и построение новых отношений с этой группировкой.
Если бы талибы проявили слишком большую гибкость в ходе переговоров с американцами, это могло бы нанести ущерб конфиденциальности сделки. «Талибан» должен был публично твердо стоять на своих прежних позициях и предстать в глазах общественного мнения настоящей повстанческой силой, которая боролась против западной оккупации и в итоге победила. Для такой «победоносной» силы какие-либо уступки в переговорах с уходящими оккупантами просто неуместны.
При этом американцам нужно было постараться убедить народ Афганистана, общественное мнение в США и мире, что талибы якобы изменились или пообещали измениться. На самом деле и американцы, и талибы знали, что все эти разговоры об изменениях террористического движения всего лишь способ ввести людей в замешательство.
В итоге, хотя сами талибы никогда не говорили о готовности к каким-либо изменениям, часть западных СМИ по согласованию со своими правительствами опубликовали серию абсолютно голословных и ничем не подтвержденных сообщений о возможной трансформации политики движения.
Талибы пришли к власти в Афганистане в середине августа 2021 года и первым делом проигнорировали ряд обязательств по изменению поведения, которые до этого дали американцам. Вполне вероятно, что еще в ходе переговоров талибы поняли, что американцы не станут всерьез настаивать на том, чтобы они как-то менялись.
Другой причиной нежелания и неспособности талибов исполнять взятые на себя обязательства перед Америкой стала внутренняя раздробленность «Талибана». У этой группировки нет единого руководства, а внутренние разногласия мешают выполнению любых договоренностей. Занимающая во многом лидирующие позиции в руководящих структурах правительства талибов фракция Хаккани, находящаяся в основном под влиянием Пакистана, активно препятствует выполнению многих обязательств перед международным сообществом.
Американцы проявили большую терпимость в переговорах с талибами, удерживая их за столом переговоров с помощью убеждений и поощрений, но при этом они все-таки были заинтересованы в том, чтобы «Талибан» менялся, становился «цивилизованнее». Тогда США меньше терзали бы муки совести.
Особенно серьезно к теме трансформации «Талибана» американцы стали относиться после того, как их войска полностью вышли из Афганистана. Теперь они выдвигают это в предварительное условие для нового сотрудничества. Это крайне раздражает лидеров террористической группировки, которые интерпретируют требования американцев как лицемерие, – ведь раньше ни на чем таком в Вашингтоне не настаивали…
Придя год назад к власти, талибы предстали в том же самом виде, что и 25 лет назад. Если вначале они и проявляли некоторую мягкость, то в основном из-за того, что плохо контролировали ситуацию. Им не хватало сил для исполнения своих же приказов и запретов. В некоторых случаях талибы лишь делали вид, что изменились.
Очевидно, что все разговоры о трансформации талибов могут иметь под собой основания лишь в том случае, если лидеры боевиков смогут изменить свою политику на двух главных треках. Во внутренней политике группировка должна отказаться от насильственных практик подавления «других», которые сформировались на основе этнической и религиозной дискриминации, и перейти к разумной гражданской политике, осознать необходимость политического, социального, культурного и религиозного многообразия афганского общества. Во внешней политике талибы должны выполнить свои обещания перед мировым сообществом и отказаться от дружбы и сотрудничества с опасными транснациональными террористическими сетями, принять и начать реализовывать национальную политику, основанную на интересах Афганистана, сделав эту страну надежным партнером для стран ближнего и дальнего зарубежья.
