Кирилл Родионов
На фото вид на АЭС Гундремминген в Баварии. Фото Reuters
Цены на электроэнергию в Европе продолжают расти: если в апреле 2022 года в Германии средняя оптовая стоимость электроэнергии составляла 166 евро за 1 МВт-ч, то в мае она увеличилась до 178, а в июне – до 218 евро за 1 МВт-ч, согласно данным Statista. Средняя цена на электроэнергию по итогам первой половины 2022 года достигла в Германии 185 евро за 1 МВт-ч, более чем втрое превзойдя средний уровень аналогичного периода 2021 года (55 евро за МВт-ч).
Несмотря на рост цен в других странах Европы (в том числе в Италии, где средняя стоимость электроэнергии достигла в июне 272 евро за 1 МВт-ч), с учетом весьма разношерстной структуры генерации пример Германии является наиболее показательным. По оценкам исследовательского центра Ember, в июне 32% выработки в Германии приходилось на угольные станции, 15% – на газовые, 2% – на мазутные и дизельные, остальная доля была распределена между ветрогенераторами (13%), солнечными панелями (21%), биоэнергетическими установками (8%), а также атомными (АЭС) и гидроэлектростанциями (5 и 4% соответственно).
Германия во многом определяет структуру выработки в целом по ЕС, если учесть, что в прошлом году на долю страны пришлось 20% объема генерации в Евросоюзе. По данным Ember, доля угля, газа и прочих ископаемых источников в общей выработке в ЕС в минувшем июне достигла 16, 20 и 2% соответственно; доля АЭС составила 21%, доля ГЭС – 12, а доля остальных возобновляемых источников (ВИЭ) – 29%. Как видно, для ЕС в целом более высокое значение имеют АЭС, а для Германии – угольные электростанции.
И стоимость угля в последние месяцы достигла в Европе беспрецедентных значений: фьючерс на энергетический уголь, торгующийся на лондонской бирже ICE с привязкой к хабу в Роттердаме, нынешним летом не опускался ниже 250 долл. за 1 т, притом что на пике пандемии он балансировал вокруг отметки в 50 долл. за 1 т, а в постковидном 2021 году лишь ненамного превышал уровень в 100 долл. за 1 т. Рост цен во многом отражает риски временного дефицита угля, с которыми сопряжено эмбарго на поставки российских производителей: по данным Центра по международной торговле ЮНКТАД/ВТО, на долю России в 2021 году пришлось 70% «внешнего» импорта энергетического угля в ЕС (57 млн из 82 млн т). Остальные 30% (25 млн т) почти полностью заняли поставки из Колумбии (13%), США (10%), ЮАР (3%) и Австралии (2%), то есть стран, импорт из которых сопряжен с более высокими логистическими издержками, нежели из России.
Удорожание угля осложнит проблему дефицита газа, которую в прошлом году частично смогла решить загрузка угольных электростанций: выработка из газа в Германии по итогам 2021 года снизилась на 6%, до 89 ТВт-ч, тогда как из угля – выросла на 21% (до 163 ТВт-ч); в ЕС в целом объем генерации на газовых электростанциях снизился на 2% (до 548 ТВт-ч), тогда как на угольных – вырос на 19% (до 439 ТВт-ч). Помимо взлета сырьевых цен, на использовании угля в электроэнергетике может негативно сказаться и удорожание квот на выбросы CO2, закупать которые вынуждены операторы европейских угольных электростанций.
Проблем добавляет и беспрецедентный рост цен на газ, который еще прошлой зимой был одной из главных составляющих европейского энергетического кризиса: если в первой половине 2021 года средняя цена газа на ключевом в Европе хабе TTF составляла 275 долл. за 1 тыс. куб. м, то по итогам первого полугодия 2022 года она достигла 1150 долл., а в июле – и вовсе 1840 долл. за 1 тыс. куб. м
Как следствие, европейская электроэнергетика будет сильно зависеть от возобновляемых источников (ВИЭ), для которых характерна высокая сезонность, что можно проиллюстрировать на примере Соединенных Штатов. По данным Управления энергетической информации (EIA), средняя загрузка солнечных панелей в США в период между январем и июнем 2021 года выросла с 6 до 26%, а к декабрю – снизилась до 9%; обратная зависимость между летним и зимним сезоном была характерна для ветрогенераторов: в январе и декабре 2021 года их средняя загрузка была выше, чем в июне 2021 года (34 и 42% против 29%).
Хеджирующую роль в этих условиях могли бы сыграть атомные электростанции (АЭС), однако в последние два десятилетия европейские страны не торопились со вводом новых мощностей. Если вынести за скобки третий энергоблок финской АЭС «Олкилуото», который был подключен к сети в марте 2022 года, то датой последнего ввода в строй ядерных мощностей в Западной Европе был декабрь 1999 года, когда произошел запуск второго энергоблока французской АЭС «Сиво». В Восточной Европе последний по времени запуск атомного реактора датирован августом 2007 года, когда в Румынии был подключен к сети второй блок АЭС «Чернаводэ».
При этом Германия после аварии на японской АЭС «Фукусима-1» ускорила вывод из строя атомных энергоблоков: из 33 реакторов общей мощностью 26 ГВт, введенных в строй в Германии с середины 1960-х годов, к началу 2022 года продолжали работу только три общей мощностью 4 ГВт, согласно данным МАГАТЭ. В результате доля АЭС в структуре выработки снизилась в Германии с 23% в 2010 году до 12% в 2021-м, а в июне 2022 года и вовсе опустилась до 5%.
Однако растущий спрос на «чистую» энергию может вернуть атом в энергетическую повестку Европы, особенно с учетом ключевого преимущества АЭС – способности генерировать электроэнергию с низким уровнем выбросов CO2 вне зависимости от погодных условий. Так, в США средняя загрузка АЭС в 2021 году достигла 93% – по этому показателю атомные реакторы опередили все прочие источники, включая газовые (54%) и угольные электростанции (49%).
Неслучайно Еврокомиссия, пусть и с некоторыми оговорками, включила в 2022 году АЭС в состав зеленой таксономии, ранжирующей отрасли энергетики с точки зрения их вклада в устойчивое развитие. Кризис подстегнет в Европе новый сегмент атомной энергетики – так называемые малые модульные реакторы, использование которых благодаря сборке под ключ на заводе-изготовителе сопряжено со сравнительно низкими затратами на инфраструктуру. Подобные проекты уже получили начало в Европе: автопроизводитель Rolls-Royce в прошлом году создал специальную «дочку», которая займется проектированием малых модульных реакторов (ММР), а американская NuScale в минувшем мае подписала соглашение о строительстве ММР мощностью 462 МВт в Румынии.
Наряду с ростом интереса к использованию систем хранения энергии, обеспечивающих подачу электричества в часы простоя ветровых и солнечных генераторов, «ренессанс атома» может стать одним из главных последствий нынешнего кризиса, вызванного дефицитом газа, удорожанием угля и недостаточной способностью возобновляемых источников энергии обеспечить энергобезопасность.
