Юрий Сигов
Фото Reuters
Российский министр иностранных дел прибыл с Африку и в ходе четырехдневного турне побывает в Египте, Эфиопии, Уганде и Конго. С учетом того, что с февраля нынешнего года Черный континент является, пожалуй, наиболее перспективным регионом мира для Москвы в деле диверсификации своих международных отношений, подобная поездка уже сама по себе является сигналом Кремля попытаться найти там выгодные для себя ниши для расширения как политического, так и экономического сотрудничества.
Замечу, что обычно такие вояжи являются рутинной частью внешнеполитической деятельности любой страны. Но чем шире аспект охвата в ней стран разных континентов, тем якобы более влиятельным считается проводящее подобную политику государство. Между тем в данном случае стоит, думаю, выделить две важнейшие составляющие взаимоотношений Африки и России, которые в нынешнем весьма непростом международном климате приобретают особое значение.
Одна из них – активная демонстрация флага и донесение позиции Кремля до руководства африканских, а также мусульманских стран относительно ситуации вокруг Украины и намерений Москвы во внешнеполитической сфере. Ни для кого не секрет, что медийное освещение событий в Украине в Африке – исключительно негативное для России. Причем откровенно задействованы в этом информационные возможности ее главных противников из числа стран коллективного Запада.
Не имея шансов перебить подобную западную медийную повестку в местных СМИ, Сергей Лавров напрямую разъясняет позицию Кремля по важнейшим мировым проблемам как в региональном формате (в Каире, напомню, базируется штаб-квартира Лиги арабских государств, а в Эфиопии – Африканского союза и региональные структуры ООН), так и в двусторонних контактах. При этом нынешняя «демонстрация флага» чрезвычайно важна и с чисто присутственной точки зрения. Ведь исключительно для нанесения максимального ущерба России в Африку с конца февраля постоянно наведываются как высокопоставленные чиновники правительства США, так и целого ряда европейских государств.
Вторая же составляющая визита – попытаться оживить отношения с Африкой как в политической, так и в экономической сферах. Что касается экономики, то «разворот в Африку» для Москвы давно назрел и без событий вокруг Украины. Здесь стоит отметить, что вроде бы на всех уровнях это уже озвучено в различных российских структурах, три года назад был организован первый саммит Россия–Африка, целому ряду африканских стран Кремль списал более 20 млрд долл. долгов. Но что дальше?
Африка – во многом континент уникальный. Все только и твердят о том, что там просто фантастические возможности для бизнеса, несметные природные ресурсы, молодое население и самые высокие доходы от инвестиций – от сельскохозяйственного производства до инфраструктурных проектов. Между тем нет ничего труднее и даже иногда безнадежнее, чем пытаться «зайти в Африку» и наладить там мало-мальски успешные и выгодные связи. Пожалуй, только Китаю это в какой-то степени удалось. Но пытаться что-либо из китайского опыта копировать или решиться с Пекином там соревноваться – пустая затея не только для России, но и для любой другой страны.
Так, с момента создания делового форума КНР–Африка в 2000 году китайцы построили на континенте более 10 тыс. км железных дорог, около 100 тыс. км автомобильных трасс, соорудили около 1 тыс. мостов и оборудовали более сотни морских портов. И это не считая тысяч школ, больниц, стадионов и правительственных зданий, что сегодня не в состоянии потянуть ни Америка, ни Евросоюз. Россия же на этом фоне, на мой взгляд, могла бы оседлать две очень выгодные ниши двустороннего взаимодействия с африканскими государствами – подготовку кадров и военное сотрудничество.
С выделением стипендий африканским студентам в РФ, правда, теперь будут проблемы с точки зрения дальнейшего использования российских дипломов африканцами. Дело в том, что они теперь не будут признаваться в рамках Болонской системы, но подобное положение дел существовало и во времена СССР. Так что кадры, которые будут готовиться в России для Африки, либо будут трудоустраиваться в российских реалиях, либо возвращаться в свои страны (что Африке только к выгоде), а не эмигрировать в Европу или США.
Военное сотрудничество, включая и взаимодействие на уровне частных военных компаний, также становится весьма выгодным и доходным для России в Африке. Такие партнеры в подобном сотрудничестве, как Эфиопия, Мали, ЦАР, Уганда, могут серьезно влиять на политический курс и других африканских государств в их взаимоотношениях с Москвой. К тому же Эфиопия – второе по численности населения государство Африки (более 110 млн человек) – всегда относилась к России с симпатией. И с нынешним ее лидером Абием Ахмедом есть смысл завязываться как можно плотнее по целому ряду как военных, так и экономических направлений.
Не будем забывать и о том, что на середину 2023 года планируется провести второй саммит Россия–Африка. Те же высокопоставленные чиновники из США и ЕС, регулярно наведывающиеся нынче в Африку, настойчиво отговаривают африканских лидеров от участия в подобном мероприятии. Поэтому визит главы российского МИДа сможет как прояснить картину с участием тех или иных первых лиц стран Африки в этой встрече на высшем уровне, так и наметить те темы, которые на ней могли бы быть обсуждены.
В то же время принципиально важно, как дальше будет развиваться конфликт вокруг Украины и насколько западная медийная пропаганда сможет убедить африканских лидеров в том, что во всех их нынешних бедах, включая мифический «надвигающийся голод», повинна Россия, якобы блокирующая поставки украинского зерна. Если военная составляющая этого конфликта затянется, то не исключено, что российско-африканский саммит если и состоится, то с минимальной явкой африканских руководителей. Но если Россия в их глазах окажется победителем, то это гарантированно обеспечит Москве наилучшие возможности расширить свое присутствие, включая военное и экономическое, на Черном континенте.
Дарья Гармоненко 
