Алексей Фененко
Фото Павла Сарычева\НГ-Online
В последнее время отечественные политологи стали обсуждать проект «новой Ялты». Речь идет о возможности подписания некоего соглашения между ведущими державами современного мира (США, Россией, КНР) о разделе сфер интересов и выработке новых правил взаимодействия. Метафора «новой Ялты» (или, как еще говорят, «второй Ялты») отсылает к Ялтинской конференции в феврале 1945 года, где три державы-победительницы – СССР, Великобритания и США – выработали разделительные линии в Европе и отчасти в Азии. На протяжении последних 10 лет все администрации США отвергали «новую Ялту», утверждая, что американская политика не приемлет сфер влияния. Идея «новой Ялты» заключается в том, что Москва и Пекин сумеют принудить Вашингтон к такому соглашению, чтобы стабилизировать мировой порядок.
Такая гипотеза на первый взгляд выглядит логично. «Война есть продолжение политики другими средствами», – справедливо указывал немецкий военный теоретик Карл фон Клаузевиц. Возможно, российская операция в Украине и (как знать?) будущая гипотетическая операция Китая на Тайване в самом деле принудят США пойти на уступки и отказаться от глобальной экспансии. Возможно, финалом нынешней череды ограниченных войн, начавшихся после распада соцлагеря и СССР, станет выработка некоего междержавного соглашения. Однако такое соглашение вряд ли будет напоминать Ялтинскую конференцию 1945-го.
Современная ситуация кардинально отличается от финального этапа Второй мировой войны по как минимум четырем причинам. Тогда СССР, Великобритания и США были формальными союзниками, в то время как сегодня США и Россия – лидеры враждебных друг другу военно-политических блоков. У трех ведущих держав современного мира нет и общего противника, каким были державы оси во Второй мировой. Страны антигитлеровской коалиции сообща работали над проектом нового мирового порядка начиная с 1941 года, в то время как сегодня у всех великих держав разное и мало совместимое друг с другом видение будущего. Державы антигитлеровской коалиции строили принципиально новый мировой порядок, ликвидируя остатки Венского порядка XIX века. В настоящее время мы еще продолжаем жить в Ялтинском порядке – на основе его политических, экономических и правовых институтов.
Вторая мировая война, будучи тотальной, расставила все точки над «i». Она завершилась капитуляцией проигравших держав оси, ликвидацией их военно-промышленных комплексов и полным переформатированием их политических систем. (Обратимы ли эти итоги для Германии и Японии в исторический перспективе – другой вопрос.) Вопросов о том, кто победил, а кто проиграл, на Ялтинской конференции не возникало. Современный цикл ограниченных войн, тянущийся и набирающий силу с 1990 года, такого решения проблемы не дает. Даже при крупных военных успехах России и (гипотетически) КНР все равно США остаются военной сверхдержавой, а НАТО – крупнейшим военно-политическим блоком. Соглашение скорее будет завязкой нового этапа междержавной борьбы, а не переходом мирового порядка в принципиально иное качество.
В такой ситуации возможное соглашение между великими державами будет напоминать не Ялтинскую конференцию 1945-го, а Берлинский конгресс 1878 года. Формально он завершил Русско-турецкую войну 1877 года, фактически период ограниченных войн 1853–1878 годов – от Крымской до Русско-турецкой. Берлинский конгресс разделил Балканы на сферы влияния и принес Европе мир на следующие 35 лет: до начала Балканских войн в 1912-м, которые переросли в Первую мировую. Венский порядок был продлен на 35 лет, но это был уже его другой вариант.
Решения Берлинского конгресса не удовлетворили ни одну из сторон. Россия считала, что ее лишили победы (хотя Бисмарк говорил, что «никогда прежде Россия не знала таких успехов, какие закрепил за ней Берлинский конгресс»); Австро-Венгрия сочла, что Россия нарушила предвоенные соглашения и выдавливала ее с Балкан; Германия, столкнувшись с австро-русской враждой, сделала выбор в пользу Вены, а не Петербурга, что стало прологом мировых войн прошлого века; Великобритания впервые ощутила, что австро-германский тандем, по сути, отстраняет ее от Континентальной Европы. Однозначных победителей и проигравших не было: каждый чувствовал себя ущемленным и готовился к реваншу. Поэтому после Берлинского конгресса международные отношения стали временем формирования военно-политических альянсов; быстрого развития военных концепций и вооружений.
Берлинский конгресс стал завязкой для будущих мировых войн, отложив их на 35 лет. Россия дистанцировалась от Германии и вступила в конфликт с Австро-Венгрией. Результатом исторической русско-немецкой ссоры стало разделение Европы на два блока: австро-германский и франко-русский, переплавленный позднее в тройственную Антанту с участием Великобритании. Продленный Берлинским конгрессом мир был еще Венским: в нем преобладали почти те же державы-победительницы в Наполеоновских войнах. Но этот продленный Венский порядок уже не устраивал никого: державы готовились к новой – более серьезной схватке.
Изменился и психологический климат. Конец XIX века стал временем постепенного утверждения идеи неизбежности глобальной войны. «Люди моей суматошной эпохи не удивлялись, почему война не началась сегодня: они удивлялись, почему она не началась вчера», – говорил один из героев Валентина Пикуля, повторяя французского писателя Марселя Пруста. Этой тенденции способствовал общеевропейский подъем шовинизма – идеологии, постулирующей обязательную ненависть не просто к правительству, но ко всему народу враждебной страны. Нормальным развлечением европейских столиц и провинциальных городов стали публичные сожжения символов враждебных стран – например, макетов Эйфелевой башни или Бранденбургских ворот. После Второй мировой войны этот мир казался ушедшим в прошлое. Но, судя по последним событиям, он начинает активно возвращаться.
Ждать в наше время «новой Ялты» вряд ли реалистично. Для Ялты необходимы тотальные войны, сокрушившие мир прошлого и создающие мир будущего. Ограниченные войны заканчиваются рано или поздно «новым Берлином», приносящим видимость долгого мира с одновременной подготовкой новой войны. Будущее соглашение великих держав скорее всего продлит жизнь нашему Ялтинскому порядку, как это сделал Берлинский конгресс в отношении Венского порядка. Но это станет переродом в финальный этап его развития. Ведь вполне возможно, что наш Ялтинский порядок повторяет на новом витке развития путь предшествовавшего ему Венского порядка – «от Наполеона до Сараево».
