Алексей Фененко
Графика Reuters
Текущий конфликт в Украине показал важную тенденцию: страны Европейского союза ввели против России даже более жесткие санкции, чем США. Эти санкции не ограничиваются финансовой или гуманитарной сферой. Страны ЕС и Британия идут на более высокий уровень эскалации, разорвав авиационное сообщение с Россией, и обсуждают возможность поставок оружия нынешней украинской власти. В европейских странах произошел всплеск бытовой неприязни к русским, напоминающий аналогичные всплески в Германии и Австро-Венгрии летом 1914 года.
Эту враждебность часто списывают на происки американской дипломатии, что неверно. Американцы, конечно, влияют на поведение европейских элит и определяют общую линию с союзниками, однако при этом не следует забывать два обстоятельства. Во-первых, страны ЕС могут идти наперекор Вашингтону там и тогда, где этого требуют их интересы. Достаточно вспомнить, как, например, Франция и Германия выступили против американо-британской операции в Ираке 2003 года. Во-вторых, едва ли США могут заставить элиты стран ЕС ввести против России более жесткие санкции, чем сами американцы. Напрашивается вывод, что у стран ЕС есть собственные причины для такого решения.
В середине 1990-х годов в российском руководстве возобладала точка зрения, что внутри Запада есть две группы стран. Первые (США и Британия) выступают с жесткой позицией в отношении России и не готовы идти на реальные компромиссы. Вторые (Франция, Германия, Италия) готовы к диалогу с Москвой и к уступкам. Отсюда следовал простой вывод: вести диалог со вторыми, чтобы они смягчали линию первых. Некоторые эксперты даже высказывали радужное предположение, что после ухода России из Европы повторится сценарий возвышения «Второго рейха»: Германия вновь набухнет в мировую державу, бросит вызов США, а Россия «под шумок» снова реинтегрирует постсоветское пространство.
При этом в Москве часто не замечали тревожных сигналов. Еще в 1996 году, когда разразился российско-украинский кризис вокруг принадлежности Севастополя, министр иностранных дел ФРГ Клаус Кинкель назвал Украину краеугольным камнем европейской безопасности. В газовых конфликтах ЕС солидарно занимал сторону Украины, несмотря на все связи немецкого бизнеса с российской энергетикой. Не США, а Европейский союз запустил в 2009 году программу «Восточное партнерство», которая, собственно, и привела к нынешнему конфликту.
Идея отбросить Россию на некую линию к востоку от Европы – давняя черта политики европейских стран. Перед войной 1812 года Наполеон не скрывал, что стремится отодвинуть Россию на линию Днепр – Западная Двина, восстановив в какой-то форме Речь Посполитую. В годы Крымской войны премьер-министр Великобритании Генри Пальмерстон набросал «прекрасный план войны», предполагавший отделение от России Финляндии, Прибалтийского края, Польши, устья Дуная, Крыма и Кавказа. Брестский мир 3 марта 1918 года, заключенный Советской Россией с центральными державами, отделял от первой Финляндию, Литву, Украину и часть Закавказья. По Берлинскому соглашению 27 августа 1918 года Советская Россия теряла Эстляндию и Лифляндию, отказывалась от Украины и Грузии. Новая граница Советской России получила название «линия Гофмана» по имени немецкого генерала Макса Гофмана, наметившего ее в январе 1918 года.
Опорой этой линии была независимая Украина. Изначально она была именно немецким, а не британским или французским проектом. Еще в 1880-х украинское движение поддерживала Австро-Венгрия как противовес опоры России на панславизм. Подписание Брестского мира позволило Берлину создать независимую Украину, где вскоре был установлен режим гетмана Скоропадского. Вывод немецких войск в конце 1918 года привел к его крушению, и государственность Украины в то время не состоялась. Однако и во Второй мировой войне Германия пыталась разыграть украинскую карту, создав, в частности, особый рейхскомиссариат Украина и дистрикт Галиция.
«Линия Гофмана» возникла не на пустом месте: это была западная граница Русского царства второй половины XVI века. К западу от нее находится так называемое междуморье, или Балто-Черноморский регион. В прошлом это были земли Великого княжества Литовского, Ливонской конфедерации и Крымского ханства. «Линия Гофмана» была фактически отбрасыванием России из Балто-Черноморского региона и воссозданием здесь буферных антироссийских государств.
Распад СССР позволил странам Запада мирно воссоздать «линию Гофмана», причем даже в большем масштабе, чем в 1918 году. Новая западная граница России фактически повторяла западную границу времен Русского царства времен Ивана Грозного. Независимые Прибалтийские государства, Украина, Молдавия и Грузия стали теми самыми буферными государствами против России, о которых в европейских столицах грезили со времен Наполеоновских войн. Для США они выполняли роль гаранта невосстановления СССР. Но для Германии, Польши, Швеции, да и остального ЕС, это была реализация их давних устремлений отделить от России Балто-Черноморский регион и провести его хозяйственное освоение. Вовсе не случайно, что границы программы ЕС «Восточное партнерство» так точно повторяли «линию Гофмана», экономически (а затем и политически) отделяя от России Белоруссию, Украину, Молдавию и три закавказские страны.
Именно здесь и следует искать причины прилива враждебности к России, охватившей руководство и общественность стран ЕС. Российская операция в Украине означает в случае успеха разгром ключевого антироссийского звена Балто-Черноморского междуморья. Переформатирование Украины на дружественную России страну будет означать новый крах «линии Гофмана» и возвращение к границам 1939 года. Прибалтика будет смотреться не северной опорой, а осколком этого барьера. Поэтому России следует подготовиться к непростому противостоянию: ведь на кону – судьба антироссийских усилий целого поколения европейских политиков.
