Алексей Сарабьев
Фото REUTERS
Для средиземноморских культур вообще, а для ливанской в особенности поговорка «Политика – для политиков» не более чем кокетство. Каждый пожилой господин (будь то в Ливане, Турции, на Кипре или в Марокко), беседующий в прохладе утра за крепким кофе (соответственно «ливанским», «турецким», «кипрским» или «марокканским»), имеет собственное мнение по всем политическим вопросам. Открытое пренебрежение мнением населения в этой ойкумене богатейшей политической культуры критически опасно – об этом хорошо знали политики прошлого. Тем более странно наблюдать за происходящим в Ливане: пропасть, разделяющая чаяния рядовых ливанцев и заботы ливанского политического бомонда, пока не уменьшается, и политики словно не замечают ее.
Все больше разделяется и общество – и уже не столько по общинному признаку, сколько по достатку. Меры, которые предпринимали исполнительные власти для пополнения бюджета, сводились к «обнулению» среднего класса: зимой 2020 года ливанский аналог Центробанка заморозил выплаты по вкладам в иностранной валюте.
Теперь, два года спустя, предложена и вовсе беспрецедентная мера – ввести статус «полудефолта» по госдолгу в национальной валюте. Предложение не платить проценты по внутренним долгам касается таких внутренних держателей облигаций, как Фонд социального обеспечения, фонды взаимопомощи, различные профсоюзы в государственном и частном секторах, а также учреждений и частных лиц, инвестировавших в госдолг в ливанских лирах. Кроме того, принятие этого предложения почти до предельного уровня снизит рейтинг кредитоспособности Ливана вдобавок к почти полному исключению из международных финансовых рынков, последовавшему два года назад.
Остается менее трех месяцев до назначенных на 15 мая парламентских выборов, которые предшествуют голосованию в ливанском Совете депутатов по кандидатуре нового президента. Средств на проведение выборов у Ливана недостаточно, и об этом прямо говорилось на заседании Совета министров. Что же предлагалось? Всемирный банк (ВБ) может предоставить кредит Ливану, но при условии ясного плана реформ, в частности в электроэнергетике, включая увеличение тарифов. Но рост поборов с населения за электричество, которое подается со все большими перебоями и веерными отключениями, сложно представить. Однако именно в этом направлении мыслят политики, пытаясь добиться компромисса в данном вопросе между представителями разных партий и фракций.
Если это требование ВБ обусловлено глобальным зеленым переходом (вслед за убийственным глобальным же веером карантинных локдаунов), то Ливан ожидают вскоре гораздо большие неприятности. Энергетика страны пойдет по пути дальнейшей зависимости от внешних поставок электроэнергии (пока снабжается из Турции и Сирии) и демонтажа своих устаревших ТЭЦ. Остается также нерешенным вопрос утилизации бытовых отходов, требующей миллиардных вложений. Горят бесценные леса Горного Ливана, а служба пожаротушения почти бездействует ввиду отсутствия средств. А как скажется зеленый переход на владении простого населения автомобилями, не выдерживающими все повышающихся экостандартов?
Волна народных протестов в Ливане, беспрецедентная по социальному и географическому охвату, началась еще 17 октября 2019 года и длилась – то затухая, то разгораясь – около полутора лет. Она даже получила название «октябрьская революция», с ней были связаны надежды многих, кто видит корень проблем в устаревшей системе управления страной, в «фасадности» ее демократии (кстати, арабское слово «фасад» означает «коррупция»). Однако в преддверии выборов не чувствуется и намека на устранение ни системы конфессионализма – квотирования по религиозным общинам в распределении государственных постов, ни смены политического бомонда – свежих и независимых фигур взамен «наследственных» политиков, зависящих от ливанских кланов.
Все больше на ливанском поле играет роль региональная линия размежевания – арабские страны Залива versus Исламская Республика Иран. Два главных фланга антииранского воздействия на Ливан представляют собой Саудовская Аравия и ОАЭ. Но как первоначальный объект такого воздействия выступает лидер ливанских суннитов Саад Харири. Этот троекратный премьер в июле 2021 года объявил о своей отставке, так и не возглавив правительство: восемь месяцев ливанцы наблюдали его безуспешные попытки согласовать с президентом состав кабинета министров. В новом году он внес немалую интригу, сделав публичное заявление (24 января 2022 года) о полном уходе из политики, однако группа его поддержки весьма усилилась. Кроме однопартийцев по «Движению будущего» и союзников из маронитских партий «Ливанские силы» и «Ливанские фаланги» важную, а скорее определяющую роль играют теперь верховный муфтий Ливана Абдуллатиф Дериан и «клуб премьеров» (бывшие и неоднократные главы правительств – Фуад Синьора, Таммам Салам и нынешний премьер Наджиб Микати). Эти крупные бизнесмены, суннитские деятели обеспечат, безусловно, триумфальное возвращение Харири в политику накануне выборов. Впрочем, возвращение уже началось: в годовщину гибели своего отца он вернулся из Эмиратов в Бейрут и у мемориала произнес вдохновенную речь, которая должна оказать на его сторонников мобилизующее воздействие.
Другие партии по-своему готовятся к выборам в Совет депутатов, но вся кампания идет, в общем, по прежним лекалам. Почти никакого эффекта октябрьской революции пока не наблюдается: ни Свободное патриотическое движение, ни шиитский дуэт «Хезболла»–«Амаль», ни их соперники из партий бывшего альянса «14 марта» не предлагают ничего в русле тех требований. Впрочем, некоторые круги говорят о необходимости децентрализации ливанской системы управления для искоренения коррупции и повышения эффективности расходов на соцобеспечение. Но не будет ли это шагом к дальнейшей фрагментации Ливана и его общества, учитывая его особенности?
комментарии(0)