Андрей Ваганов
Фото REUTERS
Как раз в тот момент, когда организованная госкорпорацией «Роскосмос» и Международной астронавтической федерацией Международная конференция по исследованию космического пространства (Global Space Exploration Conference – GLEX 2021) в Санкт-Петербурге благополучно приближалась к своему апогею, на информационных ресурсах всего мира появилось сообщение: 17 июня Китай запустил космический корабль «Шэньчжоу-12» с тремя космонавтами на борту к строящейся китайской орбитальной станции. В состав экипажа входят: Не Хайшэн, Тан Хунбо, уже побывавшие в космосе, а также Лю Бомин, для которого полет будет первым. Тайконавты проведут в центральном модуле новой станции (цилиндр длиной 16,6 м, диаметром 4,2 м и весом 22,5 т) три месяца. Для КНР это будет первый пилотируемый орбитальный полет за последние пять лет. К тому же – самый продолжительный в истории китайской космической программы.
Итак, китайцы успешно приступили к строительству на орбите своей национальной космической станции. Приступили не в планах, программах, концепциях и «дорожных картах» – все перечисленное у них готово на 100 и более лет вперед, – а, что называется, в металле и композитных материалах. Для завершения строительства станции потребуется 11 запусков с Земли и чуть больше года. На орбиту выведут два лабораторных модуля, которые будут пристыкованы к базовому, запущены четыре грузовых и четыре пилотируемых корабля. Общий вес станции составит около 100 т. Станция «Тяньгун» («Небесный дворец») будет в несколько раз меньше Международной космической станции (МКС) и рассчитана на прием на постоянной основе трех членов экипажа.
Зачем этот «Дворец» им нужен? В чем прагматика? Чего здесь больше: технологических или политических амбиций?
Прежде всего обладание собственной, национальной, посещаемой и обитаемой станцией на орбите Земли можно сравнить со вступлением в клуб ядерных держав. Недостающий элемент самоидентификации государства как великой мировой державы. Теперь, можно сказать, этот элемент у Китая имеется, и он вставлен в государствообразующий пазл. Таким символам в Китае всегда придают особое значение. Кстати, нынешняя экспедиция тайконавтов стартовала незадолго до столетнего юбилея Коммунистической партии Китая, который в стране будут отмечать 1 июля.
Опять же не случайно, что Национальное космическое управления Китая (CNSA) подчеркивает свою готовность участвовать в международных космических программах с использованием «Небесного дворца», но условия этого участия будет определять именно китайская сторона. Роскосмос изучает предложение КНР об отправке российских космонавтов на китайскую орбитальную станцию, конкретные переговоры пока не начались, сообщил советник главы госкорпорации Сергей Крикалев. «Китайцы приглашают работать к себе, но пока никаких реальных разговоров не идет», – приводит Интерфакс слова Крикалева в кулуарах конференции GLEX 2021.
И здесь китайская политическая логика безупречно вплетается в логику развития технологий. В Китае, конечно, понимают, что принципиально нового в космических исследованиях им создать не удастся. Хотя, несомненно, достойна всяческого уважения последовательность КНР в реализации собственной космической программы. Страна вложила миллиарды долларов в ее развитие только за несколько последних лет. В декабре 2020 года китайский зонд «Чанъэ-5» доставил на Землю около 2 кг лунного грунта. В мае 2021 года Китай впервые успешно доставил зонд на поверхность Марса. И сейчас этот зонд исследует биохимическое и геологическое строение Красной планеты.
Но это только подтверждает тот факт, что в современном мире геополитические амбиции во многом зависят от логики развития технологий. И китайцам придется пройти весь путь, по которому прошли СССР/Россия и США, повторив все их научно-технологические шаги, без исключения. Делают они эти шаги уверенно и быстро. Пройдет 10–15 лет, и Поднебесная получит такой же опыт и технологические знания. А потом посмотрим, куда они пойдут дальше, дальше, дальше…
Пока же, в среднесрочной перспективе, может сложиться ситуация, что китайский «Небесный дворец» станет единственной опорной точкой землян на орбите. Международная космическая станция вряд ли продолжит свое существование после 2028 года. Причем, по данным NASA, это самое позднее. От участия в проекте МКС российская сторона планирует отказаться к 2025 году.
В апреле нынешнего года директор Роскосмоса Дмитрий Рогозин заявил, что первый компонент новой российской орбитальной станции будет готов к запуску в 2025 году. Это будет Научно-энергетический модуль (НЭМ), предназначавшийся для МКС, сообщил Рогозин. Однако пока все это именно «бумажные тигры». Предполагалось, что модуль НЭМ сделают к 2015 году. Но ракетно-космическая корпорация «Энергия» успела к этому сроку представить только эскизный проект. Согласно открытым данным, корпус модуля собирают с 2017 года. В 2018-м начались его наземные испытания. Запуски НЭМ постоянно откладываются.
Учитывая все это, новыми оттенками смысла начинает играть заявление, с которым выступил Роскосмос после запуска трех тайконавтов: «Поздравляем наших китайских коллег с успешным запуском трех тайконавтов на пилотируемом космическом корабле «Шеньчжоу-12» к новой китайской станции… Вместе мы сможем сделать еще больше!.. Россия и Китай надолго станут надежными партнерами в долгосрочном освоении ближнего и дальнего космоса».
Поразительно, но, согласно социологическому опросу, проведенному в марте 2021 года, 57% россиян считают, что Россия до сих пор занимает лидирующее положение в космосе…
Константин Ремчуков 
комментарии(0)