Юридические проблемы – в предвыборные программы!

Фото сайта freepik.com

Начинается процесс содержательного формирования тех программ, с которыми политические партии и одномандатные кандидаты пойдут на выборы в Государственную думу. В структуре этих программ обязательным элементом должен стать раздел, который можно обозначить как «Реформирование правоохранительных институтов».

Такой «правоохранительный» раздел должен, во-первых, содержать объективный анализ реального положения дел по каждому из направлений правоохранительной деятельности. Если партия признает, что тот или иной орган работает вполне удовлетворительно, справляется с выполнением своих функций, то и реформировать его не надо. А надо просто отметить позитивный результат, и это тоже будет важной политической позицией партии. Во-вторых, содержать четкую, ясную формулировку: что партия намечает в качестве стратегических целей, что планирует в качестве тактических задач и то, какими практическими действиями собирается достичь поставленных рубежей. В-третьих, определить субъектный состав предстоящих реноваций. И в-четвертых, соотнести свои желания с реальными ресурсными возможностями.

Эти общие рассуждения можно проиллюстрировать конкретными примерами.

Возьмем реформу судебной системы. Именно такая формулировка, а не сложившаяся за многие годы объектно-неопределенная «судебно-правовая реформа». Цель – повышение независимости судей от какого-либо внепроцессуального влияния на принятие решений. Именно судей, а не «судов». Сразу формируется система задач: система судов, формирование судейского корпуса, статус судебной власти в системе разделения властей и т.д.

И каждая из этих задач, в свою очередь, делится на подзадачи. К примеру, система судов. В 2018 году она претерпела существенное изменение: созданы апелляционные и кассационные суды общей юрисдикции по межтерриториальному принципу. Цели этой реформы формулировались как устранение влияния территориальных сил – властных и иных.

Председатель Верховного суда Вячеслав Лебедев, говоря о некоторых результатах работы кассационных судов общей юрисдикции в условиях «сплошной кассации», отметил, что количество отмененных постановлений нижестоящих судебных инстанций увеличилось примерно с 4 до 13%. Согласитесь, не очень впечатляет. Мы не знаем, во что обошлась казне эта реформа, как изменилось бюджетное финансирование – не за счет ли районного и областного звеньев? Бывший председатель Московского городского суда Ольга Егорова, например, в СМИ говорила, что из Москвы забрали 43 ставки судей. А Вячеслав Лебедев привел другой интересный факт: судья кассационного суда общей юрисдикции рассматривает в месяц до 130 дел. Реальна ли эта нагрузка?

Много вопросов и к существующей процедуре присвоения и прекращения статуса судей. Председатель Совета судей РФ Виктор Момотов высказывал сомнение в оправданности устранения органов судейского сообщества от процедуры прекращения статуса судей.

Еще один немаловажный аспект – преодоление определенной кастовости судейского корпуса. Кодекс профессиональной этики фактически ограничивает включенность судей в обычные общественные отношения. Положительно ли это сказывается на доверии к судебной системе? Вряд ли оправданно право лишать бывших арбитров статуса «судья в отставке» по целому ряду оснований.

Незаслуженно принижена роль адвокатуры в формировании судейского корпуса. Было бы интересно включить в предвыборные программы возможность закрепления определенной квоты за советами адвокатских палат по направлению наиболее опытных и грамотных адвокатов для работы в судах разного уровня.

Очень непростая проблема – расширение подсудности судов в составе присяжных заседателей. Как известно, эта подсудность последовательно сжимается. Фактически сегодня судами присяжных рассматриваются только убийства. Здесь тоже много измерений. Одно из них – создание привлекательности, престижности для гражданина участвовать в судопроизводстве в качестве присяжного заседателя. Между тем все чаще возникают ситуации, когда суд не может собрать коллегию присяжных по нескольку месяцев.

Немало проблем и в содержании процессуального закона. Важнейшая – обеспечение конституционного равенства всех перед законом и судом. В частности, равенства сторон в уголовном судопроизводстве. Например, при сборе доказательств сторона защиты нещадно умалена в правах со стороной обвинения. Об одном из таких случаев – порядке назначения судебной экспертизы – говорили члены Совета по правам человека на встрече с президентом Владимиром Путиным. Но вопрос не разрешается.

Важные проблемы могли бы найти свое место в предвыборных программах и в части совершенствования уголовного законодательства. Например, в последнее время много говорится о недопустимости таких формулировок в диспозициях уголовно-правовых норм, которые ведут к правовой неопределенности. Эту претензию к нормам закона очень часто высказывают и юристы-практики, и ученые-теоретики, и Конституционный суд. Принятые в последние годы изменения в УК оставляют недопустимо широкое пространство для судейской дискреции.

Все это лишь некоторые возможные варианты включения в предвыборные программы проблем судопроизводства, правоприменения, нормотворчества. На самом деле их гораздо больше: и полицейское право, и исполнение наказаний, и административно-деликтное законодательство (например, в части дорожного движения) и т.д. Предложения должны разрабатываться на профессиональной основе опытными юристами-практиками и теоретиками. К сожалению, политики нередко начинают рассуждать об очень непростых юридических проблемах. Выглядит это иногда смешно, но чаще – печально.

И еще одно замечание. Известный администратор имперской России Михаил Сперанский, которого принято считать успешным реформатором во многих областях государственной жизни, писал, что реформатор «должен уподобляться не строителю, но садовнику». Предложения и программы в стиле «надо всех действующих правоохранителей вывести за штат, уволить и набрать новых» абсолютно неприемлемы. Взвешенность без агрессивной разрушительности должна быть лейтмотивом программных документов. Все, кто берется за реформирование государственных институтов, обязаны понимать и учитывать, в какой точке траектории выхода из состояния полукрепостничества находится определенная часть нашего общества. Демократические формы государственного управления требуют аккуратного обращения у большинства тех, кто пользуется избирательным правом. И поэтому программа правового обучения, воспитания через участие в местном самоуправлении, работе институтов гражданского общества – общественных палатах, избирательных комиссиях и т.д. – тоже должна присутствовать в политической повестке.

Это особенно актуально сейчас, когда устойчивость нашей государственности подвергается нешуточным испытаниям.