Сдерживание России – краеугольный камень новой американской политики

Фото Reuters

Беспорядки в Вашингтоне хотя и яркий, но лишь один из множества признаков кризисных явлений в США. Симптоматичным может считаться гипертрофированное внимание в рамках американской внутриполитической борьбы к России, на которую нередко стремятся переложить ответственность за неудовлетворительное положение дел в стране и за ее пределами. В этих условиях переход не только Белого дома, но и Конгресса под контроль демократов выводит на первый план вопрос о том, как в ближайшем будущем будут развиваться российско-американские отношения.

Риторика Джо Байдена, который определил Россию в качестве основного противника США, подтверждает опасения экспертов о том, что конфронтация стала системной проблемой двусторонних отношений. Исходя из этого, противостояние по оси США–Россия представляется в перспективе более непримиримым, нежели по оси США–Китай, где американская администрация постарается снизить уровень непредсказуемости.

Не добавляет оптимизма тот факт, что сдерживание России и Китая является одним из немногих вопросов, по которому в расколотой Америке существует устойчивый консенсус. Бескомпромиссная линия в отношении Кремля подкрепляется распространенной в правящих кругах США идеей о том, что в треугольнике Вашингтон–Пекин–Москва, формирующем остов мировой политики, последнее звено является самым слабым. По мысли вашингтонских ястребов, жесткая американская позиция с элементами прагматизма, с одной стороны, и возрастающая асимметрия в пользу Китая, чреватая для России зависимостью, – с другой, рано или поздно заставят Москву обратиться к Западу за поддержкой. Отсюда проистекает мнение о том, что Соединенным Штатам в отношениях с Россией необходимо лишь усилить нажим и дождаться благоприятного исхода.

Для реализации внешнеполитических планов президент-демократ намерен консолидировать американских союзников, улучшив отношения с ЕС и реанимировав многосторонние форматы, в первую очередь – НАТО. Именно поэтому победа Байдена в европейских столицах была воспринята как надежда на восстановление трансатлантического единства. Для Москвы это означает сужение пространства для маневра на европейском направлении. Для Европы, наоборот, в рамках консолидации Запада появляется возможность учета ее интересов. В то же время выстраивающаяся иерархия может привести к усилению зависимости ЕС от США, особенно с учетом намерений Байдена мобилизовать союзников под знаменами противостояния с Китаем и Россией.

Одним из лейтмотивов предвыборной кампании демократов стало создание уже через три десятилетия безуглеродной экономики. Объявляя приоритетом зеленую стратегию, новая администрация стремится вернуть США в глобальную климатическую повестку, тон в которой все увереннее начал задавать Евросоюз.

Для России развитие климатической повестки в ЕС и активное подключение к ней США может стать дополнительным политическим и экономическим риском. Декларируя, безусловно, благую цель борьбы с изменением климата, зеленая стратегия имеет и обратную сторону. Она будет использована в качестве инструмента для усиления преимуществ национальных экономик и ослабления потенциала конкурентов. Реализация идей по введению углеродных пограничных барьеров на импортируемые товары, разработке новых экологических стандартов, учреждению международной климатической юстиции создаст дополнительные рычаги воздействия на экономическое развитие других центров силы. Это означает не только снижение спроса на экспортируемые Россией углеводороды, но и то, что российские товары с высоким углеродным следом могут быть подвергнуты дискриминации на западных рынках.

За годы давления на Россию с помощью ограничительных мер сложились рамки, задающие тон политике санкций, во многом определяя ее вне зависимости от фигуры президента. Однако политика Байдена может привести к дальнейшей эскалации в этой области, поскольку демократы воспринимают Россию не только как геополитического, но и как идеологического противника.

Актуализация ценностной повестки на международном уровне повлечет за собой более внимательное отношение США к резонансным событиям в других странах. Если исполнительная власть США во главе с Трампом не применила санкции по «делу Навального», то реакция Байдена на подобные инциденты, вероятно, не заставит себя ждать. Нельзя исключать и более активное применение «Акта Магнитского» для введения новых санкций в отношении России.

Со стороны США продолжится противодействие проекту «Северный поток – 2». Конгресс США утвердил закон «Об ассигнованиях на национальную оборону на 2021 год», который расширяет перечень попадающих под санкции действий в рамках проектов «Северный поток – 2» и «Турецкий поток». Тем не менее закон закрепляет ряд исключений для правительств и правительственных структур Евросоюза, Норвегии, Швейцарии и Великобритании, что является неким реверансом в сторону Европы. Однако риски санкций для европейского бизнеса сохранятся, поскольку исключения не распространяются на бизнес-структуры.

Опасным эффектом консолидации Запада для России при Байдене может стать координация санкционного давления на Россию со стороны Вашингтона и Брюсселя. В 2016–2018 годах режимы санкций США и ЕС в отношении России имели «разноскоростной» характер. США намного опережали коллег из Евросоюза по масштабу и охвату политики санкций на российском направлении. Однако в течение последних двух лет политика санкций Евросоюза в отношении России трансформируется. В январе 2019 года ЕС ввел так называемые «химические санкции», которые в октябре 2020 года были расширены в связи с «кейсом Навального». В мае 2019 года в ЕС создали механизм санкций за деятельность в киберпространстве, который ЕС применил в 2020 году в том числе против российских граждан. 7 декабря 2020 года в Евросоюзе появился механизм для использования санкций за нарушения прав человека, который в случае необходимости могут задействовать против России. При этом общей почвой для сближения США и ЕС на санкционном направлении могут стать ценности, продвижение идей демократии, прав человека, борьба с нелиберальными режимами.

Вместе с тем пересечение интересов двух стран может привести к прогрессу диалога по таким темам, как стратегическая стабильность, контроль над ядерными вооружениями, кибербезопасность, изменение климата, охрана окружающей среды, Арктика. Однако фактор российско-американских отношений несет существенные риски для внешнеэкономической динамики отношений России с третьими странами.