Светлые национальные цели и «темные» массы граждан

Большинство американцев не следят за научной жизнью. Но это не помешало США получить Илона Маска. Фото Saul Martinez/Getty Images

Исторически всегда и от «царского гнева», и от разъяренной «толпы», и от коллективного бессознательного «глубинного народа» науку спасала только поразительная ее эффективность в решении социально-политических и экономических проблем: порох, железные дороги, канализация, динамит, электричество во всех его приложениях, вакцины, химическое оружие, нейлон, пенициллин, ядерное оружие и атомная энергетика, полупроводники, лазеры, интернет…

Сейчас я хочу отметить только одну любопытную метаморфозу во взаимоотношениях общества и науки. Сотворил эту метаморфозу, как и много чего еще в последние полгода, конечно же, COVID-19. Речь о том, как неожиданно дружно высшие руководители государств заговорили о магической силе науки и необходимости эту силу холить и лелеять. Два примера.

30 июня премьер-министр Великобритании Борис Джонсон, выступая с обращением к британцам, заявил, что видит Британию как будущую «научную сверхдержаву». По его мнению, Великобритании следует поставить цель, разработать первый в мире пассажирский самолет с нулевым уровнем выбросов в атмосферу и способный летать на долгую дистанцию.

Почти синхронно, 23 июня, президент России Владимир Путин в обращении к гражданам России: «…Ведущие страны делают выбор в пользу технологической, промышленной самостоятельности, понимая, что в вопросах безопасности и развития сейчас, в этой ситуации, можно полагаться прежде всего на себя – на человеческий, кадровый, научный потенциал своей страны».

Менее чем через месяц эта декларация была конкретизирована в президентском указе о национальных целях развития РФ до 2030 года. Через 10 лет Россия должна войти в десятку ведущих стран мира по качеству общего образования и объему научных исследований и разработок, в том числе за счет создания эффективной системы высшего образования.

Но вот публика как раз охладевает и к ученым, и к науке. «Человеческий потенциал», на который так рассчитывает президент РФ, выглядит скорее как свинцовая туча на фоне таких светлых национальных целей 2030 года.

Так, большинство граждан РФ (75%), согласно результатам опроса ВЦИОМа, в той или иной мере склонны доверять оценкам ученых. Но это доверие, как считают социологи, носит ограниченный характер на фоне оценок и прогнозов ученых по ситуации с COVID-19. Полностью оценкам ученых доверяют только 12% россиян, скорее доверяют 63% сограждан. Не доверяют – 16%. Показатель абсолютного доверия ученым более чем в два раза снизился за прошедшие 10 лет, а за последние три года – в три раза. В общем, как подчеркивают аналитики ВЦИОМа, «теперь восстановление репутации зависит от того, будет ли способна современная наука найти вакцину или эффективные лекарства от коронавируса». (Всероссийский опрос проведен 6 июля 2020 года среди 1600 респондентов в возрасте от 18 лет.)

Некоторые комментаторы тут же вынесли приговор: явная пробуксовка в работе популяризаторов науки и научпопе как таковом. Мол, и то и другое «остаются очень нишевыми и не затрагивают широкие массы граждан». Но эта традиционная ссылка на бессмысленный, ничего не означающий метафорический штамп, «широкие массы граждан», абсолютно не работает. Широкие массы граждан везде примерно одинаковы в своем естественно-научном невежестве. Только 55% американцев знают, что Солнце – звезда... В 1979 году 49% взрослых американцев проявляли интерес к науке и научной политике, но лишь 25% понимали научную информацию, полученную из СМИ, на минимально приемлемом уровне. Через 30 лет ситуация не изменилась: в 2007 году 70% жителей США не способны были понять статьи, которые публикует в разделе «Наука» газета New York Times.

Сравните. В феврале 2018 года, согласно опросу того же ВЦИОМа, 49% россиян считали, что мировая наука находится на подъеме. При этом 72% затруднились назвать какие-либо достижения последних десятилетий. То есть что в США, что в РФ «широкие массы граждан» (по 70%) пребывают в дремотном естественно-научном неведении. Но это не мешает почти каждому второму американцу и россиянину (по 49%) интересоваться время от времени наукой.

Такова судьба науки, дошедшей до «широких масс граждан».

И это ни хорошо и ни плохо. Во всяком случае, данное обстоятельство не помешало американцам получить за последние 40 лет несколько десятков Нобелевских премий; не стало это и препятствием для появления Билла Гейтса, Стива Джобса, Илона Маска. По-настоящему переживать надо о другом.

Замена фундаментального западного концепта «истинности» (или хотя бы «объективности») на концепт «политкорректности» приводит и к изменению статуса научного знания. Сегодня явная или скрытая абсолютизация политкорректности делает маргинальной саму науку. Один из совсем недавних примеров приводит в своей статье в Wall Street Journal физик-теоретик, профессор Аризонского университета Лоуренс Краусс. Он подчеркивает, что последние годы, и особенно после убийства полицией негра Джорджа Флойда, руководители академических учреждений в США стали подвергать цензуре любое инакомыслие. «В июне Американское физическое общество (APS), – пишет Краусс, – которое представляет 55 тыс. физиков по всему миру, одобрило «забастовку за жизнь чернокожих» путем «прекращения точных наук» в академических учреждениях. Они закрыли и свой офис – не для того, чтобы протестовать против насилия или расизма со стороны полиции, а чтобы «искоренить расизм и дискриминацию в научных кругах», заявив, что «физика не является исключением». В теоретической физике, видите ли, очень низкий процент негров – значит, физику как науку следует «прекратить»…

В России до «прекращения точных наук» по расовому или гендерному признаку пока еще не дошло. Зато имеется богатый исторический опыт «идеологической сегрегации». В 1931 году, например, в редакционной статье официозного издания «Научное слово» отмечалось: «…Во всю широту встает задача реконструкции науки, естествознания, техники, медицины, агрономии и т.д. (…) Должна быть создана совершенно новая наука, плодотворно обслуживающая прежде всего дело социалистического строительства». Статьи с говорящими названиями, скажем, «О марксистко-ленинской науке в кузнечном деле» – характерная примета того времени. А в 2013 году одним щелчком, во многом исходя из сугубо кланово-политических интересов, «прекратили» Российскую академию наук.

И теперь «широкие массы граждан» почему-то вдруг требуют, чтобы появилось какое-то волшебное лекарство от COVID-19. Так не бывает.