Ада Горбачева
Фото pixabay.com
Назначение Михаила Мурашко министром здравоохранения было встречено с энтузиазмом. Новый министр получил медицинское образование, работал акушером-гинекологом, потом заведующим отделением, потом главным врачом, потом министром здравоохранения Коми и, наконец, главой Росздравнадзора.
Послужной список достойный. И врачебный опыт имеет, и большой опыт работы организатором здравоохранения. Все при нем. И даже то, что министром стал мужчина, внушает почему-то особые надежды. Ну, что поделаешь: Россия – страна патриархальная. Кончится женское царство, и железная мужская рука поведет наше расшатанное здравоохранение правильным путем.
Здравоохранение, конечно, расшатанное, что уж там. Только расшаталось оно до того, как попало под женское руководство. Нынешние реформы, злополучную оптимизацию придумали не Голикова со Скворцовой. Монетизация льгот, которую теперь многие клянут, да и все остальное, если кто забыл, началось при министре Михаиле Зурабове.
Что касается железной руки, то это была как раз бархатная женская ручка Татьяны Голиковой, которая пробила оптимизацию и новый закон об обязательном медицинском страховании (ОМС) через все преграды и возмущение общественности. После ее ухода разбираться с последствиями досталось Веронике Скворцовой.
А тут еще пресловутые майские указы президента, по которым врачам должны платить зарплату в 200% от средней по региону. Как это сделать, если финансирование не увеличивается? Извернулись таким способом, чтобы численность врачей при том же фонде зарплаты стала в два раза меньше. При несложном арифметическом действии получилось каждому из оставшихся в два раза больше. Пришлось объявить, что врачей у нас избыток, стали сокращать врачей, закрывать целые отделения, больницы и поликлиники. Врачи начали протестовать, да кто же их слушает? Это вам не Франция, где только что прошла забастовка медиков.
Наконец, возопили больные, которым стали недоступны специалисты. Министр Вероника Скворцова пыталась всех примирить. Собственно, весь период ее пребывания на посту министра она отбивалась от нападок и оправдывалась. Ну да, она была исполнителем. А остальные министры разве были не исполнителями? Не сумела она добиться увеличения финансирования. А кто сумел, кроме военных и правоохранительного блока?
В здравоохранении есть такая особенность: от разрушения его больно не фигурально, а в самом прямом смысле слова, физически. От разрухи в образовании тоже больно, но, так сказать, морально, и реальный ущерб почувствуется не прямо сразу. Если же заболел, а лечиться негде и не у кого, то болит сегодня, сейчас, помощь нужна немедленно. Тут у самого долготерпеливого народа терпение кончается.
Вступая в должность, новый министр обозначил ключевые направления деятельности ведомства. Главным будет то, что он назвал пациентоориентированностью. Иными словами, главным в здравоохранении должен стать пациент. Вообще-то, как кажется, для этого и существует медицина, для этого она и возникла много веков назад – чтобы лечить, облегчать страдания. Каким же было наше здравоохранение до сих пор, если приходится об этом напоминать? Может быть, не пациенториентированным, а бизнесориентированным?
Есть основания так думать: ведь закрытие медицинских учреждений, сокращение врачей и медсестер, крен в сторону платной медицинской помощи кому-то выгодны. Михаил Мурашко намеревается этому противодействовать, ликвидировать или по крайней мере сократить дефицит медицинского персонала в государственных лечебных учреждениях. Собирается он и навести порядок в обеспечении лекарствами.
Высказался новый министр и по поводу вторжения правоохранительных органов в сферу медицины: «Уголовное преследование врача должно быть минимизировано, к этому должно быть четкое показание – только халатность. Все остальное должно уходить не в уголовное поле».
Проблемы все не новые, но дошли уже, как кажется, до последней черты. Впрочем, как известно, снизу могут и постучать. Авансов и добрых пожеланий Михаил Мурашко получил много. Хотелось бы надеяться, чтобы надежды хотя бы в какой-то мере оправдались.
комментарии(0)