Наука готова возвратиться в лоно религии

Иллюстрация Pixabay.com

30 октября в здании президиума Российской академии наук прошла очередная, 12-я торжественная церемония вручения премий памяти митрополита Московского и Коломенского Макария (Булгакова) по гуманитарным наукам. Премия была учреждена в 1867 году. С 1918 по 1996 год не вручалась.

«Эта премия соединяет науки светские и богословские. И это единство служит на благо науки, церкви и нашего государства», – подчеркнул на церемонии Святейший патриарх Московский и всея Руси Кирилл.

«Давайте вместе будем работать над тем, чтобы такие очень важные интегрирующие цели были достижимы. А это возможно, если мы объединим усилия науки и усилия РПЦ в плане идеологического воспитания нашего общества, прежде всего молодежи», – отметил президент Российской академии наук Александр Сергеев (курсив мой. – А.В.).

Понятно, что пафосные банальности в речах на такого рода мероприятиях неизбежны. Банальность потому и называется банальностью, что она фиксирует нечто всем очевидное.

Умные люди, патриарх и президент РАН, произносят эти банальности осознанно. Следовательно, это диктуется обстоятельствами и целями, которые они перед собой ставят. Не самые благолепные, турбулентные времена переживают сегодня и Российская академия наук, и Русская православная церковь. Отсюда – притяжение двух «одиночеств». Отсюда – стремление вписаться в политическую повестку.

Собственно, руководство РАН давно и последовательно проводит линию на стирание границ между научным знанием и боговдохновенным откровением. «Создание любой стройной научной системы неизбежно приводит к мысли о существовании, как в нашей среде говорят (курсив мой. – А.В.), абсолютного разума», – заявлял в марте 1998 года тогдашний президент РАН Юрий Осипов на соборных слушаниях «Вера и знание: наука и техника на рубеже столетий».

Не менее откровенен был митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, будущий патриарх Московский и всея Руси, когда в 2001 году в своей программной статье в журнале «Современная Европа» (кстати, журнал Российской академии наук) настаивал: «Невозможно оставаться христианином за дверью собственного дома, в кругу семьи или в уединении своей кельи и переставать быть им, поднимаясь на профессорскую кафедру, говоря перед телевизионной камерой, голосуя в парламенте или приступая к научному эксперименту».

В более афористичной форме все это сформулировал один из Отцов Церкви блаженный Августин (354–430): «Бог хотел сделать людей христианами, а не математиками».

Абсолют – это как раз область религиозной риторики. Наука же в принципе не интересуется абсолютной истиной. Как замечает российский историк и философ науки Анатолий Ахутин, «знание научно, если точно определены условия его истинности, то есть его условность…». Поэтому «соединение наук светских и богословских», о котором пекутся патриарх Кирилл и президент РАН Сергеев, – это фикция, семиотический фантом, теолого-политические игры.

Кстати, не случайно в отнюдь не атеистической Великобритании Министерство образования с 2012 года лишило финансирования школы, в которых креационизм преподается как наука и в которых отрицается учение Чарлза Дарвина. Для здоровья общества – в том числе и социально-экономического, и духовного – чистота жанров оказывается полезнее…

Но в России – синхронно зеркальная картина. С 2012 года приказом Минобрнауки РФ предмет «Основы религиозных культур и светской этики» включен в школьную программу в качестве федерального компонента. А в январе 2015 года Высшая аттестационная комиссия Министерства образования и науки РФ утвердила теологию как новую научную специальность.

Мутант, которого пытаются создать совместными усилиями РАН и РПЦ, не принесет никакой «добавленной стоимости» ни естественно-научному, ни гуманитарному знанию. Скорее научная рациональность растворится без остатка в церковной схоластике. Это вообще характерно: религия всегда стремится свести науку к интеллектуальной игре, в которой допускается выдвижение хитроумных гипотез с добавлением затейливой математики.

Руководству РАН, прежде чем говорить о каком-то «объединении усилий», стоило бы всерьез принять к размышлению слова, которые произнес патриарх Кирилл во время воскресной проповеди 21 апреля этого года: «Как эти ученые сегодня имеют ничтожно малое понятие о Вселенной, так и всякие последующие попытки познать мир будут всегда составлять незначительную часть от всего объема божественной тайны».

И это именно на такой платформе предлагает президент РАН объединить усилия с РПЦ в деле «идеологического воспитания нашего общества, прежде всего молодежи»? Но тогда не надо удивляться и всем произошедшим с Академией наук за последние шесть лет пертурбациям. Такая «наука», нацеленная на познание «божественных тайн», даже откровенно поддерживающему прозелитизм РПЦ правительству не нужна.

Поэтому наивно выглядит и другой пассаж из макарьевской речи Александра Сергеева: «Мне кажется, что мы вместе – ученые и наши уважаемые представители РПЦ – должны предлагать новые подходы, идеи, концепции, чтобы мы действительно решали эти проблемы народосбережения, чтобы мы действительно могли увидеть через 5–10 лет, что мы растем и формируемся как некая общность». Речь идет о национальном проекте «Демография».

Кстати, вот какое решение демографической проблемы предлагал Михаил Ломоносов в известном своем сочинении «О сохранении и размножении российского народа» (1 ноября 1761 года): «Если б наша Масленица положена была в мае месяце, то Великий пост был бы в полной весне и в начале лета, а св. неделя около Петрова дня, то бы, кроме новых плодов земных и свежих рыб и благорастворенного воздуха, 1-е) поспешествовало бы сохранению здравия движение тела в крестьянах пахотною работою, <…> 2-е) ради исправления таких нужных работ меньше бы было праздности, матери невоздержания, меньше гостьбы и пирушек, меньше пьянства, неравного жития и прерывного питания, надрывающего человеческое здравие, а сверх того, хотя бы кто и напился, однако, возвращаясь домой, не замерз бы на дороге, как о Масленице бывает, и не провалился бы под лед, как в случае на св. неделе».

На что уж Михаил Васильевич был человеком верующим, и то понимал – догматы догматами, а сельскохозяйственные работы лучше все-таки проводить на сытый желудок и трезвую голову.