Коммерсант – не значит неподсуден

Фото pixabay.com

На минувшей неделе президент Владимир Путин распорядился в очередной раз ослабить уголовно-правовой хомут, наброшенный на бизнес, «изможденный» давлением силовиков. В частности, к 1 августа кремлевской администрации совместно с Верховным судом, Генпрокуратурой и Следственным комитетом придется представить предложения о выведении из-под действия ст. 210 УК РФ предпринимателей (так называемых беловоротничковых преступников). Такое поручение президент дал по итогам «Прямой линии», состоявшейся еще 20 июня, отметив, что указанная статья не лишена недостатков.

Незадолго до этого активность проявил башкирский депутат Рифат Шайхутдинов, внеся в Госдуму сыроватый законопроект, предлагавший аналогичное решение проблемы. По его мнению, «предъявление дополнительного обвинения по ст. 210 УК учредителю, руководителю или иному лицу, обладающему управленческими полномочиями в организации, которая лишь формально подпадает под признаки преступного сообщества ввиду наличия в ее внутренней структуре самостоятельных подразделений или отделов», позволяет обходить запрет на заключение бизнесмена под стражу». Согласно финансово-экономическому обоснованию законопроекта, экономический эффект от внесения соответствующих поправок очевиден: снижение затрат на содержание в СИЗО предпринимателей и компенсационных выплат в случае их последующей реабилитации.

Правда, профильный комитет Госдумы (по госстроительству и законодательству) решил-таки оставить за президентом право первенства в урегулировании столь щепетильного вопроса, завернув законопроект Шайхутдинова по формальным основаниям – из-за отсутствия официальных отзывов правительства и Верховного суда.

Не остался в стороне и бизнес-омбудсмен Борис Титов, решивший подключить к этому делу Совбез. Один из аргументов уполномоченного по защите прав предпринимателей гласит: «Предприниматели направляются для отбывания наказания в места лишения свободы, предназначенные для лиц, совершивших особо тяжкие преступления (в том числе насильственные), что существенно повышает риски неправомерного давления на них с целью финансирования криминальной среды». Иначе говоря, бизнес не желает становится дойной коровой для «воровского общака».

Опуская обоснованность подобных суждений, заметим, что многострадальную статью 210 УК правили сравнительно недавно, а именно в апреле, и тоже по указке президента. Правда, тогда кремлевская администрация почему-то проигнорировала возгласы предпринимательского сообщества о неоправданно широком ее применении, а парламентарии без лишних препирательств в ударные сроки приняли президентский законопроект об ужесточении уголовной ответственности за организацию преступного сообщества и участия в нем. В результате чего выросли не только сроки, но и штрафы.

Между тем, по данным Главного информационно-аналитического центра МВД России, за пять месяцев нынешнего года число выявленных преступлений, предусмотренных 210-й статьей УК, сократилось на 4% – до 121, а лиц, привлеченных за их совершение, наоборот, увеличилось почти на 40% – до 520. Однако далеко не все из них являлись бизнесменами на момент задержания. Как правило, указанная статья шла в довесок к крупному мошенничеству или незаконной банковской деятельности.

Об отсутствии повальных уголовных репрессий в отношении представителей бизнеса свидетельствует и судебная статистика. По подсчетам Судебного департамента при Верховном суде России, за 2018 год по ст. 210 УК было осуждено всего восемь предпринимателей. Из них лишь трое по самой суровой 1-й части (за создание преступного сообщества). Кстати, по всем частям этой статьи в минувшем году осудили в общей сложности 483 человека. Оправдали при этом 239 обвиняемых (в основном тех, кому ч. 2 ст. 210 УК вменялась дополнительно).

Следует добавить, что по экономическим статьям Уголовного кодекса (169–200.5) было осуждено 7,7 тыс. человек, из которых лишь 812 имели предпринимательский статус. То же самое можно сказать и о преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях (гл. 23 УК), за совершение которых осудили всего 24 коммерсанта. За присвоение/растрату поплатились 208 бизнесменов, а за незаконные предпринимательство и банковскую деятельность – 404. И это на все 85 регионов страны.

Цель у предлагаемых бизнес-сообществом новаций вполне благая – защита основополагающих конституционных прав личности и повышение качества уголовного преследования лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность. Однако на деле предпринимательский статус все больше напоминает индульгенцию от тюрьмы, которым можно бравировать в случае попадания в опалу. Ведь далеко не секрет, что зачастую силовики сначала берут в оборот проколовшихся на чем-то бизнесменов, дабы потом отловить добычу покрупнее – высокопоставленного чиновника, с подачи которого и процветают многие внешне законопослушные «предприниматели».

Сегодня далеко не все из привлекающихся к ответственности бизнесменов являются порядочными людьми, а содеянное ими выглядит как невинные проступки. Например, для защиты своих интересов или урегулирования насущных вопросов бизнесмены не гнушаются и мзды. В минувшем году за дачу взяток было осуждено 159 предпринимателей. Причем подкупали они всех – от проверяющих до чекистов.

Вряд ли можно согласиться с утверждением бизнес-омбудсмена Бориса Титова о несовместимости экономических злодеяний с 210-й статьей УК. Чем нечистоплотный коммерсант, систематически обворовывающий обывателей или государство (в случае с госзаказом) в составе преступного сообщества, лучше квартирного вора или угонщика иномарок? Почему именно им даруется право избежать соразмерного содеянному наказания, отделавшись вполне посильным для уплаты штрафом или минимальным (а то и вовсе условным) сроком, вопрос открытый.