Фото pixabay.com
Судебный департамент при Верховном суде РФ опубликовал статистику за 2018 год. Кроме уже никого не удивляющего малого процента оправдательных приговоров показательны стабильно высокие «проценты удовлетворяемости» судьями ходатайств правоохранителей о заключении под стражу (89%) и продлении срока содержания под стражей (98%), проведении обысков в жилище (95%) и осуществлении оперативно-разыскных мероприятий (99%). Почти в 100% случаев суды разрешают и прослушку телефонных переговоров.
Европейский суд по правам человека еще в 2015 году по делу «Роман Захаров против России» констатировал несколько системных проблем, связанных с прослушкой телефонных переговоров российскими спецслужбами. Одна из них состоит в том, что национальные суды при выдаче санкции не проверяют наличие обоснованных подозрений для прослушки конкретного лица, а также необходимость и соразмерность ограничения его прав. После 2015 года ситуация не стала лучше.
В 2016–2018 годах ЕСПЧ вынес еще несколько постановлений против России, в которых указал, что судебные решения, санкционирующие прослушку телефонных переговоров, должны проверяться судом, рассматривающим уголовное дело по существу. Если судья не имел доступа к санкционирующему решению и материалам, которые подавались в обоснование ходатайства о прослушке, он не мог проверить, имелись ли относимые и достаточные причины для выдачи разрешения, а также соблюдали ли следственные органы условия судебных санкций во время самой прослушки (постановления по делам «Родионов против России», «Раджаб Магомедов против России»).
Есть и внутрироссийские правила. Например, Конституционный суд РФ еще в 2008 году в определении № 460-О-О прямо указывал, что результаты оперативно-разыскных мероприятий, проводимых на основании судебных решений, должны представляться следователю или в суд вместе с копиями этих судебных решений. Использование результатов оперативно-разыскных мероприятий в качестве доказательств не допускается без наличия судебного решения или его копии в материалах уголовного дела.
Межведомственная инструкция 2013 года о порядке представления результатов оперативно-разыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд также сдержит правило о том, что вместе с результатами прослушки должны передаваться и копии санкционирующих судебных решений.
При всей ясности и однозначности этих правил следователи и судьи на местах, мягко говоря, не считают себя связанными ими. Например, во Владимирской области суды при рассмотрении уголовных дел отказываются запрашивать для проверки копии судебных решений о прослушке и материалы оперативного учета. Таким образом, они не проверяют ни содержание этих документов, ни законность оснований для прослушки, ни соразмерность ограничения прав человека в ходе нее, ни ее проведение именно в тот промежуток времени, который санкционирован судом. Однако это не мешает судьям использовать результаты прослушки в качестве доказательств – вопреки правовой позиции Конституционного суда РФ о недопустимости в случае нарушения положенных процедур.
Такое же отношение, к сожалению, демонстрирует и Верховный суд РФ. Он неоднократно отклонял кассационные жалобы, которые содержали доводы, ставящие под сомнение законность прослушки и использования ее результатов в приговорах.
Аналогичная ситуация сложилась и с результативностью обжалования адвокатами «стражных» решений и санкций на обыск в жилище. У ЕСПЧ по этим вопросам давно выработаны устойчивые правовые позиции, так что Россия ежегодно выплачивает денежные компенсации в несколько тысяч евро тем, кто пострадал из-за своеобразного отношения отечественных правоприменителей к страсбургским подходам.
И статистические данные, и практика по конкретным делам по-прежнему свидетельствуют о крайне низком «пределе уступчивости» российских судов к процессуальным просьбам сотрудников правоохранительных органов. И потому во многом эфемерной остается юридическая защищенность частной жизни от вмешательства силовиков.
Не дает поводов для оптимизма и другая тенденция – все более увеличивающиеся разрывы в правовом поле. ЕСПЧ и даже весьма осторожно высказывающийся Конституционный суд РФ могут формулировать любые правовые позиции, которые формально общеобязательны, но если у судей «на местах» есть склонность поддерживать требования силовиков, помноженная на уверенность, что вышестоящие инстанции на национальном уровне это «засилят», – они будут продолжать принимать те решения, которые для них более привычны.
комментарии(0)