Разграничение Косово: что скажет Москва

Фото Sean Gallup/Getty Images

В среду в Москву с рабочим визитом приезжает министр иностранных дел Сербии Ивица Дачич. У него запланированы встречи с российским коллегой Сергеем Лавровым, вице-премьером Юрием Борисовым, возглавляющим с нашей стороны межправительственную российско-сербскую комиссию, и, возможно, с президентом Владимиром Путиным. Визит формально был давно запланирован и приурочен к 140-летию открытия посольства Княжества Сербии в Российской империи.

МИД РФ анонсировал переговоры глав внешнеполитических ведомств по «самому широкому кругу вопросов», включая увеличение товарооборота и культурного сотрудничества. Но, вероятнее всего, главная тема переговоров – будущее края Косово, которое станет предметом обсуждения на предстоящей встрече в Берлине лидеров Сербии, Албании, Косово, Германии и Франции.

Как уже было объявлено, 29 апреля в столице Германии состоятся переговоры канцлера Ангелы Меркель с президентами Франции и Сербии Эмманюэлем Макроном и Александром Вучичем, премьер-министром Албании Эди Рамой и лидером самопровозглашенного Косово Хашимом Тачи. Их целью заявлено урегулирование ситуации вокруг Косово. Подписанное еще в 2013 году Брюссельское соглашение по нормализации ситуации в этой непризнанной Белградом республике, как тогда казалось, могло облегчить жизнь всем заинтересованным сторонам, и в первую очередь косовским сербам, компактно проживающим преимущественно на севере края. Но этого, увы, не случилось – несмотря на регулярные уступки сербских властей, Приштина не выполнила ни одного из подписанных пунктов.

Весной 2018-го на подконтрольной сербам территории края был арестован с целью дальнейшего выдворения из Косово глава сербской канцелярии по делам Косово и Метохии, правая рука президента Вучича Марко Джурич. А осенью прошлого года началось резкое обострение. В октябре Тачи в сопровождении спецназа неожиданно посетил север Косово, самоуправляющийся сербскими муниципалитетами; объявил о преобразовании республиканской полиции в настоящую армию (что противоречит всем подписанным соглашениям и резолюции 1244 Совета Безопасности ООН), а в довершение ко всему правительство косовского премьера Рамуша Карадиная ввело 100-процентный налог на поставки любых товаров из Сербии. Теперь для обеспечения продуктами питания косовских сербов, составляющих около 5% населения края (100 тыс. человек), приходится их завозить в объезд через Македонию, что удлиняет логистику и удорожает товары. Наверняка в этом есть и прямой экономический интерес косовских властей.

Весь прошлый год, по большей части неофициально – что вносило известное раздражение в и без того вечно недовольную белградскую интеллигенцию, – шли переговоры между Белградом и Приштиной о поиске приемлемого решения по статусу края. Тогда таким виделось так называемое разграничение, то есть, по сути, взаимная уступка этнически окрашенных территорий – сербонаселенный север Косово, возвращаемый под власть Белграда, в обмен на два албанонаселенных района Южной Сербии в Прешевской долине (Прешево и Буяновац). Это позволило бы в известной степени снять межнациональное напряжение в обеих точках, в противном случае грозящее перерасти в новый конфликт. Однако теперь уже разделились в своих позициях власти Косово – радикальный албанский националист Карадинай выступил категорически против Тачи, готового к уступкам.

Регулярные встречи с российским президентом сербского лидера Александра Вучича и нерегулярные – Хашима Тачи (в Париже на 100-летие окончания Первой мировой в ноябре 2018-го) свидетельствовали о безусловной роли, которую играет в этом процессе Владимир Путин. По словам главы сербского внешнеполитического ведомства Дачича, еще в 2014 году возможность разграничения территорий обсуждалась в ходе переговоров в Москве. В то же время призывы  МИД России к необходимости следовать резолюции 1244 СБ ООН (согласно которой Косово считается неотъемлемой частью Сербии) указывает на приверженность более сложным подходам на российском официальном уровне. И дело здесь вовсе не в возможных обвинениях в предательстве национальных интересов, как это кажется на первый взгляд.

С одной стороны, конечно, прецедент Косово, кто бы что ни говорил, сыграл свою безусловную роль, которой по умолчанию Москва воспользовалась уже в августе 2008-го в Южной Осетии и Абхазии, а в марте 2014-го – в Крыму. С другой стороны, опасность данного примера для любой европейской федеративной модели, включающей автономные/национальные республики/края, очевидна. В том числе по этой причине, как бы это ни выглядело странным на первый взгляд, Германия до недавнего времени и выступала против перекройки границ на Балканах – вероятно, опасалась возможных последствий для других склонных к сепаратизму европейских регионов.

В то же время с точки зрения интересов российского экономического присутствия снятие напряжения вокруг Косово путем частичного разграничения могло бы сыграть позитивную роль – прежде всего в силу планирующейся прокладки по территории Южной Сербии европейской ветки газопровода «Турецкий поток». А для этого Москва также могла бы выступить в качестве посредника в переговорном процессе. Тем более что не только Вучич, но и Тачи продемонстрировал понимание роли России в решении данного вопроса.

Упреждая одну из главных претензий против разграничения – позицию Сербской православной церкви, стоит отметить, что в этом случае все сербские памятники и церкви получили бы экстерриториальный статус по аналогии с «государством в государстве» – Афоном в Греции. Милорад Додик, многолетний лидер Республики Сербской (РС) в составе соседней Боснии и Герцеговины, ныне выполняющий функции председателя президиума страны, был первым сторонником политики всеобщего разграничения территорий на Балканах – с расчетом на последующее присоединение территории РС к Сербии.

Будет ли реализован подобный сценарий на практике – вопрос отдельный. Но то, что на Балканах давно следовало бы стирать линии межнационального напряжения, – факт бесспорный.