Изъятие денег есть единственный способ их получения

Инициатива помощника президента Андрея Белоусова по «изъятию сверхприбыли» у компаний ряда отраслей наделала много шума. Правительство вроде бы не спешит эту инициативу реализовывать, а пресс-секретарь президента Дмитрий Песков даже сказал, что резолюция Путина «согласен» означает согласие не с самой инициативой, а с необходимостью ее проработать. Идея может вовсе остаться на бумаге, но главное в ее появлении – вовсе не возможная потеря частными компаниями сотен миллиардов рублей в результате действий государства, как минимум сомнительных с юридической точки зрения.

Предложение Белоусова показывает две тенденции в подходах власти к текущей ситуации, которые могут (и скорее всего будут) носить долгосрочный характер.

Первая тенденция – это отношение власти к деньгам частных компаний как к своим. Масштабное сращивание государства с бизнесом, происходящее в России уже более 20 лет, в последние 10–15 лет сопровождается усилением самой власти. Как следствие, она сейчас воспринимает бизнес исключительно как потенциальный денежный мешок для своих нужд. Если на что-то нужны деньги, надо просто придумать какой-нибудь новый способ их, выражаясь языком Белоусова, изъятия. Сегодня может быть очередь нефтяников, завтра – металлургов, за ними – строительных компаний и т.д.

Вторая тенденция – она, пожалуй, является даже более значимой – состоит в том, что государство во многом вообще оставило попытки улучшать условия для развития бизнеса и – шире – экономики в целом. Хотя о важности экономического рывка и темпах роста выше среднемировых говорится много, непохоже, чтобы у власти имелось сколько-нибудь явное намерение превращать эти слова в дела. Вместо этого как правительство, так и Кремль все больше концентрируются на поиске денег в режиме «здесь и сейчас» для тех потребностей, которые надо удовлетворить именно сегодня.

Причина этого понятна: возможности что-либо значимо улучшать в экономике, избегая при этом политических и институциональных реформ, практически исчерпаны, а на такие реформы власть идти не готова и в обозримом будущем готова не будет.

Вместе две описанные тенденции позволяют достаточно четко представить подход власти к любым экономическим вызовам в ближайшее время. Подход этот прост. Сначала объявляется какая-нибудь громкая цель (или набор целей), как это было с майским указом Путина несколько месяцев назад. При этом никакой предварительной проработки достижимости этих целей не ведется, как и оценки того, насколько вообще необходимо их достигать. Затем, когда цель уже объявлена, начинается поиск ресурсов, прежде всего финансов, для ее достижения. Предложение Белоусова – как раз результат такого поиска.

В этот момент суть подхода раскрывается полностью: власть не пытается создавать условия для притока инвестиций в объявленную приоритетной сферу, не пытается стимулировать создание рабочих мест, не предлагает компаниям налоговых и иных льгот, не открывает экономику для иностранного капитала. Тем более власть не пытается снизить собственный контроль над экономикой и свое прямое в ней присутствие. Вместо этого действует универсальный метод: осмотреть подконтрольное поле с тем, чтобы найти кого-то, у кого можно изъять деньги.

Обычно эта роль отводится крупным бизнес-структурам. Но со стартом подготовки к повышению пенсионного возраста и простые граждане больше не могут чувствовать себя в безопасности. Расчет на то, что «богатые тоже плачут», тут вряд ли сработает. Само предстоящее повышение, бесспорно, не является прямым изъятием каких-либо денег, но принцип в целом тот же. К тому же уместно вспомнить про уже состоявшееся повышение НДС – налога, оплачиваемого любым конечным потребителем. Граждан уже порадовали и предстоящим повышением тарифов ЖКХ. Перспективы изъятия, пусть даже частичного, банковских вкладов пока кажутся фантастическими, но горизонт планирования у российской власти в последнее время редко достигает даже года, поэтому за данным горизонтом нельзя отвергать никакую возможность.

Все это уже даже не знаменитая советская административно-командная система. Та, пока не деградировала полностью, еще была способна решать отдельные экономические задачи, преимущественно мобилизационного характера. Нынешняя же политика больше похожа на элементарное собирание дани для покрытия тех или иных нужд государства. Государство в таком режиме существовать еще какое-то – и даже не очень короткое – время может, а вот о развитии экономики, похоже, следует забыть.