Пенсионный парадокс – дискриминация по возрасту

Фото агентства городских новостей "Москва"

Как геронтолог – специалист по болезням пожилых людей – я убежден, что трудовая деятельность продлевает полноценную жизнь. Огромное число научных работ подтверждает, что человек, выходящий на пенсию, имеет риск в 50% – в 50 процентов, вы не ошиблись! – заболеть в течение первого года своего заслуженного отдыха инфарктом миокарда, инсультом, сердечной недостаточностью, сахарным диабетом, тромбоэмболией легочной артерии, тяжелой пневмонией и даже раком. Каждый второй! Почему? Да потому что для пожилого человека всякая сшибка является стократно более опасной, чем для молодого. Неважно, из-за чего меняется стереотип его жизни: выносливости уже не хватает. Получается парадоксальная ситуация: пенсия является фактором укорочения жизни!

Откуда берутся болезни? Кто-то начинает регулярно выпивать, кто-то перестает выходить из дома и постепенно обездвиживается. Не только физические факторы играют роль. Важнейшая эмоциональная составляющая – ощущение своей ненужности. Работал – пользовался уважением, просили совета. Вышел на пенсию – и поговорить не с кем. Друзей у пожилых остается мало, молодые чураются общения. На работе общение происходит поневоле, а к пенсионеру – кто будет захаживать?

Постепенно, вышедшие на пенсию, опускаются, перестают следить за собой – «кто на нас смотрит». Гигиенические проблемы влекут за собой хронические инфекции, в первую очередь мочевые. Все взаимосвязано в медицине: одна болезнь тащит за собой целый букет. С лечением у нас сами знаете как. Пожилые склонны запускать свои болезни, тем более что никто не подтолкнет их, пенсионеров: сходи к врачу или сдай анализы. И этот фактор нельзя сбрасывать со счетов.

Работающий человек, даже если он скрипит и стенает, сохраняет волю к преодолению. Это не касается профессий, связанных с тяжелым физическим трудом, хотя и при них ранний выход на пенсию тоже неправильное решение – нужна смена профессии. Но подавляющее большинство сегодня занято не физическим трудом: учителя, медики, журналисты, экономисты – море профессий. И никого не удивляет, что среди них огромное число не просто пенсионеров, а глубоко пожилых людей.

Средний возраст фельдшеров и медицинских сестер на селе – за 65 лет. И почтальонов около этого. Да, у них маленькая зарплата, но они не просто держатся за свою работу, они часто являются «деревнеобразующим предприятием»: исчезает фельдшер – и через несколько лет деревня умирает. Да и остальные жители деревни тоже обычно немолоды. Живут подсобным хозяйством, возделывают огороды, держат кур. Свиней – нет, их повсеместно уничтожали в угоду крупным свиноводческим хозяйствам под эгидой борьбы с «африканской чумой свиней». И с коровой на селе сложности – сена старики не накосят. Вот и остаются куры. Но…

У сельских стариков редко бывают переломы шейки бедра. Да и вообще переломы нечасты. Несмотря на травмы. Из-за того, что они постоянно в движении, у них не развивается остеопороз, болезнь, которую считают старческой эпидемией. Единственный действенный способ борьбы с остеопорозом – движение. Лозунг «движение – это жизнь» в первую очередь важен для пожилых.

Не хочу обсуждать тут механизмы проведения реформы, банальную глупость про средний возраст и недожитие до пенсии. Проблемы другие – прежде всего дискриминация по возрасту. Легко найти пирамиду народонаселения страны и обнаружить в ней огромную прослойку пожилых, нависающую над малочисленными последующими поколениями.

Конечно, в медицине примеры не являются строгими доказательствами. Тем не менее трудоспособная старость – не редкость среди творческих людей, ученых. Мой отец, первый министр здравоохранения России академик Андрей Воробьев, еще несколько лет работал директором созданного им Гематологического научного центра, несмотря на инсульт, перенесенный им в возрасте старше 80 лет. Да и сейчас продолжает работать. В 89 лет выпустил две книги. Огромный багаж знаний, опыта позволяет ему делать удивительные предложения, выдвигать идеи, не приходящие в головы молодым врачам. Чего стоит только возможность излечения в 80–90% случаев от лимфосаркомы и лимфогранулематоза. Это результат работы с более чем тысячей больных, начатой под его руководством, когда ему было уже около 80 лет.

Вокруг меня всегда было много работающих пенсионеров. Мои наблюдения свидетельствуют, что рубежом нетрудоспособности становится возраст примерно в 85 лет, и то не у всех. Если уж говорить о пенсии, то она должна быть назначаема по нетрудоспособности, невозможности выполнять работу. Скорее нужно озаботиться созданием рабочих мест для пожилых, их переобучением, чем изгнанием их с работы.