Глеб Постнов
Фото Gettyimages
Обязательное изучение татарского языка в школах Татарстана, о вредности которого так долго и до недавнего времени безрезультатно говорили представители русской общественности республики, продолжает оставаться еще одной большой головной болью для главы региона Рустама Минниханова, особенно в преддверии выборов президента России. Только недавно, 8 ноября, на очередной сессии Госсовета Татарстана Минниханов объявил о достигнутом с федеральным Министерством образования компромиссе, мол, отныне преподавание татарского языка будет занимать лишь два часа в неделю. И уже на следующий день в хозяина Казанского кремля полетел очередной камень.
Лидер регионального отделения незарегистрированной Национал-демократической партии России и председатель Общества русской культуры Татарстана Михаил Щеглов уже 9 ноября отправил в адрес президента РФ Владимира Путина и генерального прокурора Юрия Чайки новое алармистское письмо. По мнению Щеглова, поведение татарстанских властей носит «откровенно провокационный характер», поскольку татарский язык остается обязательным в школьной программе. Тогда как «в республике широчайшие массы как русских, так и татар» восприняли слова президента о добровольном изучении национальных языков как «спасение своих детей от агрессивно навязываемого в непомерных объемах и преподаваемого по ужасным методикам предмета «Татарский язык».
Владимир Путин действительно говорил о добровольном изучении национальных языков в регионах. Выступая на Совете по межнациональным отношениям в Йошкар-Оле 20 июля, он подчеркнул, что «снижать уровень преподавания русского» недопустимо, и попросил обратить внимание на это региональных лидеров. В Татарстане ситуация была ожидаемо прокомментирована в пользу суверенной политики преподавания татарского языка. После того как министр образования республики Энгель Фаттахов объяснил журналистам, что Путин не имел в виду Татарстан, а совсем даже наоборот, представил регион чуть ли не как образец для подражания, слово взял первый президент Татарстана, а ныне госсоветник республики Минтимер Шаймиев. Он заявил, что, если «внимательно присмотреться, в выступлении президента России речь шла не о притеснении родных языков народов России, наоборот, он отметил необходимость их сохранения и развития». «Путин говорил о создании достойных условий для преподавания русского языка – государственного языка страны», – уточнил прежний татарстанский лидер, окончательно всех запутав.
По республике поползли слухи, что уроки татарского языка уберут, а преподавателей уволят. Ситуацией, близкой к панике, конечно, воспользовались представители русской общественности и социально-близкие к ним родители учеников, пострадавших от изучения татарского. Ольга Зиятдинова, например, потребовала от Министерства образования Татарстана компенсации за то, что ее сын восемь лет изучал чужой для него язык в ущерб родному. «В России учатся по учебному плану с 1200 часами русского языка и литературы, а в Татарстане учебный план – 700 часов. То есть 500 часов ежегодно недодается нашим детям», – цитирует Зиятдинову издание «Реальное время».
Судебная тяжба вполне ожидаемо переросла в конфликт, отдававший пресловутым «разжиганием межнациональной розни», что для Татарстана, всячески пестующего межнациональный мир и согласие на своей территории, вообще весьма опасная тема. Сторонники изучения татарского обвиняли Зиятдинову в ксенофобских настроениях. В своем письме прокурору и президенту Щеглов жалуется на «средства агитационного плаката и хештеги», которые в изобилии используют защитники татарского языка. На одном плакате, по словам Щеглова, мальчику в зеленой тюбетейке «некая рука вытягивает язык вверх так, что голова сильно запрокинута назад», при этом другая рука держит ножницы, а «из глаза юноши в форме мусульманского полумесяца капает слеза». На другом «вызывающего жалость вида» мальчик прижимает к себе «татарскую азбуку («Элифбэ»)», причем сам герой плаката, как уверяет Михаил Щеглов, списан с афиши «к спектаклю по книге великого педагога и гуманиста Януша Корчака «Король Матиуш I», только «агитационному мальчику» чья-то рука приделала «татарский разрез глаз».
Этот было бы смешно, если бы вся ситуация с преподаванием родной речи не была серьезной. Языковой вопрос разобщил жителей Татарстана. На стороне защитников обязательного преподавания татарского языка вся президентская рать плюс лидер местных мусульман Камиль Самигуллин, который заявил, что «сегодня татарский язык, попав в жернова общественного невежества и небрежности, вновь нуждается в нашей защите». На стороне противников обязательного изучения татарской речи – русские националисты из Общества русской культуры и, по слухам, Либерально-демократическая партия России.
Языковая проблема в Татарстане действительно есть, и она в том, что татарский язык, а с ним самобытная татарская культура стремительно исчезают. На улицах Казани можно услышать татарскую речь, но в девяти случаях из десяти ею пользуются сельчане, приехавшие в Казань по делам или навестить родственников, давно отказавшихся от своих татарских корней. Молодежь на татарском практически не разговаривает. И дело тут даже не том, что знание татарского вдруг перестало быть модным для молодежи. Сама методика преподавания родной речи – устаревшая и неинтересная (не говоря о политике сохранения национального языка и национальной культуры в Татарстане) – нуждается в серьезной корректировке.
