Информаторов о коррупции обделили деньгами

Фото пресс-службы МВД РФ

Присоединившись к Конвенции Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) по борьбе с подкупом иностранных должностных лиц при проведении международных коммерческих сделок, Россия взяла на себя обязательство обеспечивать на законодательном уровне защиту лиц, сообщивших о коррупционных правонарушениях. С 2015 года Минтруд пытается подготовить удобоваримый закон о защите прав и интересов информаторов, уведомивших работодателя или прокуратуру о фактах коррупции в государственных (муниципальных) органах или организациях. Однако недавно внесенный в Госдуму правительственный законопроект оказался полностью выхолощенным. Минтруд почему-то отказался от полноценного закона, удовлетворившись внесением изменений в профильный закон 2008 года и ряд президентских указов.

После почти трехлетних раздумий государство ограничилось следующими мерами: в течение двух лет с момента регистрации уведомления о коррупционном правонарушении информатор будет защищен от неправомерного увольнения, перевода или привлечения к дисциплинарной ответственности, а также обеспечен бесплатной юридической помощью. Сведения о нем и сообщенном факте станут конфиденциальными. Правда, в случае участия в уголовном процессе к нему могут применить меры, предусмотренные законами «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов» и «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства».

Так и не сумев определиться с размером, правительство исключило из законопроекта одну из важных мер, призванную мотивировать лиц, которым стало известно о фактах коррупции, – материальное вознаграждение. Ранее предполагалось, что информатору может быть выплачено от 5 до 15% от суммы взятки, коммерческого подкупа или незаконно перемещенных денежных средств. Если его сообщение позволило предотвратить ущерб государственной казне или имуществу, он мог бы получить от 5 до 15% от суммы предотвращенного ущерба, установленного решением суда, Счетной палаты или иного уполномоченного госоргана, но не более 3 млн руб. Логика государства проста: зачем доплачивать служащим за обыкновенную порядочность?

Между тем аналогичные нормы весьма неплохо зарекомендовали себя в Канаде, США и Южной Корее. Так, в минувшем году 18 корейских информаторов получили от антикоррупционной комиссии 328 млн вон, сэкономив государству 2,4 млрд. А за неполный 2017-й 25 заявителям, сообщившим о коррупции на 1,8 млрд вон, выплатили уже 243,7 млн. В свою очередь, комиссия по ценным бумагам США за 2012–2017 годы выплатила 43 осведомителям около 153 млн долл., взыскав с нарушителей более 953 млн.

Отказались в правительстве и от защиты родственников заявителей, а также от иных мер поощрения последних (благодарностей, внесения в Книгу почета с выдачей соответствующего свидетельства и др.). Хотя с 2015 года негласное сотрудничество со спецслужбами (МВД и ФСБ) включается в пенсионный стаж (ст. 18 закона «Об оперативно-розыскной деятельности»).

Между тем уже сейчас есть большие сомнения в эффективности предлагаемого к принятию закона. В силу сложившихся традиций, имеющихся привилегий (высоких зарплат) и круговой поруки чиновники и сейчас не торопятся сообщать куда следует о предложенных взятках, не говоря уже о проделках коллег. По данным Генпрокуратуры РФ, за 2016 год – первое полугодие 2017 года было выявлено 408 фактов неуведомления государственными (муниципальными) служащими о склонении их к коррупционному правонарушению. Подавляющее большинство нарушителей занимали федеральные госдолжности. Однако уволили за этот проступок по утрате доверия всего шестерых чиновников.

Как показывает практика, коррупционеров охотнее сдают отнюдь не сослуживцы, а бизнесмены, которых те облагают непомерным оброком. Представители бюрократии распускают язык лишь под давлением обстоятельств (будучи пойманными за руку) либо с целью заключения досудебного соглашения о сотрудничестве, позволяющего избежать длительного срока. По итогам первого полугодия более половины из 6,7 тыс. осужденных по коррупционным статьям согласились с предъявленным обвинением, а 130 заключили досудебное соглашение.

Впрочем, далеко не факт, что начальник или правоохранители дадут ход бумажке порядочного чиновника, а следовательно, возведут его в статус заявителя со всеми вытекающими гарантиями. Так, за 2011–2015 годы Следственный комитет РФ по итогам рассмотрения 200 тыс. сообщений о коррупционных преступлениях возбудил около 120 тыс. уголовных дел (в основном о взяточничестве). В прошлом году соотношение было 23 тыс. дел против 35 тыс. сообщений. По какой причине следователи забраковали 92 тыс. заявлений, неизвестно, как не ясна и судьба самих жалобщиков.

Что говорить о каких-то частных заявлениях, если по-прежнему обескураживает правоохранительная реакция на материалы контрольно-ревизионных органов о многомиллиардных хищениях бюджетных средств. Так, за 2014 год – первое полугодие 2017 года по результатам рассмотрения 299 материалов Счетной палаты (СП) РФ следственные органы возбудили всего 89 уголовных дел. Остальные материалы либо куда-то приобщены, превратились в отказные, либо до сих пор проверяются. При этом, по словам главы СП Татьяны Голиковой, общая сумма бюджетных средств, потраченная «без достижения социально-экономического результата», по итогам прошлого года выросла в 12,5 раза. В рамках федеральной адресной инвестиционной программы было запланировано строительство 443 объектов, но фактически построены и введены в эксплуатацию лишь 244. В общей сложности 12 тыс. объектов, на которые было выделено 2,2 трлн руб., числятся как «незавершенное строительство». Из 37 госпрограмм 19 показывают низкую эффективность (в денежном выражении речь идет о 3,7 трлн руб., что в 2,3 раза больше, чем в 2015 году). Провал в реализации заявленных целей сопровождается резким ростом объема недостоверной бюджетной отчетности – 655 млрд руб., что в 5,5 раза превышает показатель позапрошлого года.

Получается, что ни дефицит федерального бюджета, ни регулярное ужесточение уголовного законодательства вовсе не мешают чиновникам воровать. Более того, масштабы воровства давно превышают все разумные пределы. А ничтожные сроки лишения свободы (два с половиной года условно вице-губернатору Приморья Сергею Сидоренко за превышение должностных обязанностей или полтора года колонии замглавы Минкульта Григорию Пирумову за хищение 164 млн руб.), назначаемые судами, вгоняют в ступор. В этой связи принятие очередного декларативного закона о противодействии коррупции вряд ли осложнит жизнь априори неприкасаемых, а следовательно, не изменит кардинально мышление чиновничьего сословия.