Вы нынче умрете

У Печорина больше загадок, чем мы думаем. Михаил Врубель. Портрет военного (Печорин на диване). 1889. Киевский национальный музей русского искусства, Украина

Кто убил свинью?

Ныне взрослым прочтением текстов Лермонтова занимаются преимущественно профессиональные лермонтоведы. И чего только не придумывают, размышляя над образами Печорина и поручика Вулича! Называют их игроками со смертью, объявляют носителями идеи предопределения. Увы, когда дело доходит до образа свиньи, погибшей на страницах повести «Фаталист» от руки пьяного казака, воображение исследователям отказывает. А ведь это самый загадочный образ повести.

Сюжет «Фаталиста» известен из школьной программы. Прапорщик Григорий Печорин приезжает в казачью станицу, встречается с офицерами, играет в карты, обменивается размышлениями о предопределенности судьбы. Затем, возвращаясь домой, натыкается на что-то «толстое и мягкое, но, по-видимому, неживое» – труп. «Предо мной лежала свинья, разрубленная пополам шашкой». Его окликают два казака, говорят, что их дружок пьян, крушит что ни попадя, вот свинью порубил шашкой, может убить кого-нибудь. Вскоре Печорин узнает: пьяный казак зарубил шашкой поручика Вулича… В финале пьяного убийцу героически обезвреживает Печорин. Что неясного?

Из текста следует: все персонажи встречаются на территории казачьей станицы в три часа ночи. В это время отправляются по домам Печорин, Вулич, офицеры, игравшие в карты в доме безымянного майора. Но откуда в 3 часа ночи посреди казачьей станицы взялась гуляющая свинья, которую зарубил пьяный казак? В эту пору все свиньи в хлеву, тем более в станице, где дислоцирован пехотный батальон, солдаты которого могут запросто пустить бесхозное животное на шашлыки. Сомнительно и что несчастная хрюшка приняла свою внезапную гибель беззвучно – никакого предсмертного поросячьего визга станица не услышала.

Около четырех часов утра к Печорину приходят три офицера и сообщают: Вулич убит. Он спросил встретившего его пьяного казака: «Кого ты, братец, ищешь?» – «Тебя!» – отвечал казак, ударив его шашкой и разрубив его от плеча почти до сердца..»

Но откуда офицеры узнали вопрос Вулича и ответ казака? Из текста следует, что умирающий поручик произнес лишь два слова: «Он прав!»

Действие повести «Фаталист» происходит поздней осенью 1837 года, первая публикация состоялась в ноябрьском номере 1839 года в журнале «Отечественные записки».

Зачем Печорин приехал в казачью станицу? В тексте об этом:

«Мне как-то раз случилось прожить две недели в казачьей станице на левом фланге; тут же стоял батальон пехоты; офицеры собирались друг у друга поочередно, по вечерам играли в карты».

С первых строк видно: Печорин избегает точных данных. «Мне как-то раз случилось»? В каком году, в какой станице? Почему такая скрытность?

В повести «Тамань» Печорин говорит о себе: «странствующий офицер… по казенной надобности». То есть офицер по особым поручениям. Из текста следует, что он успел не раз переброситься в картишки, собрать сплетни об амурных делах и боевых подвигах Вулича. И при чем здесь свинья? Неужели нельзя было умолчать о безобидной, но бессмысленной странице командировки? Посмотрим, чем занимался «странствующий офицер» чуть раньше в Тамани. Собирал данные о группе контрабандистов, торгующих то ли галантереей, то ли оружием. В «Фаталисте» большую часть времени Печорин посвятил сбору информации о поручике Вуличе. Принудил его к пари, давил на психику. («Вы нынче умрете».) В самом деле, ситуация подозрительная: из раза в раз проигрывая, Вулич не испытывает нужды в деньгах, даже начальник-майор ему должен. Может, перед нами вор? Эту гипотезу и предстоит расследовать Печорину?

Собравшись в доме майора, командующего пехотным батальоном, офицеры играют в карты, игра называется бостон. Затем бросают карты на пол, предаются увлекательной беседе. Деталь походной жизни? И зачем – карты на пол? Словарь Брокгауза и Ефрона: «Бостон – игра, очень распространенная в конце XVIII и первой половине XIX века».

В бостон играют вчетвером, колодой в 52 карты. Расчет в игре производится фишками. Количество их 480... По окончании партии необходимо согласие всех партнеров на раздел кассы. Если хотя бы один не согласен, игра продолжается, пока ничто в кассе уже не будет принадлежать отказывающемуся.

Почему об этой игре сказано впроброс? Нет ни фишек, ни кассы, ни споров по разделу выигрыша, а есть внезапное пари вне игры. Карты игроков валяются на полу, а в руках у Печорина оказывается червонный туз. Откуда, если игра закончена?

Есть и другой вопрос к автору «Фаталиста». Видали ли вы когда-нибудь, чтобы приглашенный в дом начальника подчиненный без разрешения входил в спальню хозяина, брал его личные вещи? Но… «Вулич молча вышел в спальню майора; мы за ним последовали. Он подошел к стене, на которой висело оружие, и наудачу снял с гвоздя один из разнокалиберных пистолетов».

В военное время в зоне боевых действий нежелательно в публичном пространстве упоминать конкретные фамилии. Хозяин дома обозначен только «майор С***». Остальные игроки: «сказал кто-то», «подхватил другой», «закричал третий», «сказали многие». Автор умышленно наводит тень: будто в помещении находилось более шести-семи человек («многие»). В повести указаны трое: майор С***, поручил Вулич и сам Печорин/Лермонтов. Кто был четвертым?

В Тамань Печорин прибыл вместе с безымянным денщиком. Однако денщик вряд ли мог сидеть за одним столом с офицерами.

«Фаталист» описывает пребывание прапорщика Печорина на левом фланге войск Кавказской линии. Начальником штаба русских войск был дядя Лермонтова Петров, сам штаб размещался в Ставрополе. Именно туда, в Ставрополь, Лермонтов требовал отправлять из столиц почту на его имя. В военное время вся почта должна проходить через военную цензуру.

Посмотрим на пари Вулича и Печорина. Когда потребовалось испытать судьбу, Вулич отправился в спальню майора, брать чужой пистолет. Почему никто не возразил? Вероятнее всего, замечания мог делать лишь человек, обладающий высшим чином среди присутствующих! Видимо, полковник и был четвертым игроком в бостон. Это предположение не так уж странно. Полковник должен был знать, что в одном из батальонов его полка ведет расследование прибывший из Главного штаба офицер по особым поручениям. Только штатские лермонтоведы, не служившие в армии, могут думать, что «странствующий офицер» – это что-то вроде странствующего рыцаря. Перемещается куда хочет, совершает подвиги, пленяет дам.

В армии, тем более в военное время, существует определенный порядок действий. Если офицеры-картежники в чем-то подозревали Вулича, они должны были подать рапорт майору, командующему батальоном. Майор, в свою очередь, обязан доложить полковнику. А офицер (Печорин) обязан по окончании расследования доложить майору и полковнику о результатах проверки и провести первичное дознание в отношении подозреваемого. Дознание могло иметь поводом обычную партию в бостон.

С вероятностью в 90% в доме майора находились четверо: майор, Печорин, Вулич и командир полка. Возникает туманная картина суда над поручиком. Даже майор обозначен только чином и инициалом, а полковника нельзя было никак обозначать вообще! Потому в тексте тот персонаж скрывается за неопределенными: «сказал кто-то», «сказали многие». Более того, возможно, некоторые реплики полковника Печорин приписал себе. Например, реплика «Предлагаю пари».

Лермонтов актуален. Времена насильного покорения территорий не кончились.    Илья Занковский. Кавказ. Наблюдательный пост. 1880-е. Частное собрание

В чем подозревали поручика Вулича? В экспозиции есть намек. Рассказ о том, как однажды при объявлении тревоги Вулич остался за карточным столом (в доме майора?), так был увлечен игрой. И лишь потом присоединился к цепи солдат, участвующих в перестрелке. В чем вина? Остался один в чужом доме? Опоздал к бою?

Миссия выполнена

«Фаталист» – самая таинственная глава в «Герое нашего времени», – пишет современный петербургский литературовед Влащенко. Он же задает вопросы: «Кем является Вулич? Как объяснить странный поступок: «приставив пистолет ко лбу… спустил курок»? Как объяснить «печать смерти», увиденную Печориным на его лице?

Интересно бы познакомиться с отчетом о командировке на левый фланг русской армии в ноябре 1837 года. Однако в телеинтервью известный патриарх разведки Юрий Дроздов сказал: «В российской истории есть сюжеты, засекреченные на двести и триста лет».

Мы можем реконструировать события ноября 1837 года? Во-первых, можем определить даты, в течение которых происходило действие в «Фаталисте». Драматические события на левом фланге произошли в дни ноябрьского полнолуния: «Я возвращался домой пустыми переулками станицы; месяц, полный и красный, как зарево пожара…» Полный месяц – луна в полнолуние. Шекспироведы знают: в «Макбете» есть сцены, происходящие в полнолуние. Макбет оказался орудием в руках англичан. Вулич – английский агент?

Вернемся к началу повести и к картам, брошенным на пол. Но в руках Печорина червонный туз – карта, помогающая узнать будущее. Странность возникла в результате того, что в отчете Печорина было указано слово, которое в повести указывать было нельзя, и он его выкинул. Но для командования никакой несуразицы не возникало. Видимо, сообщение звучало так: мы отбросили военные карты и занялись бостоном. Но это в корне меняет смысл!

Возникает картина офицерского совещания. Офицеры намечают на карте селения, в которые завтра должны войти. Именно на участке, за который отвечает поручик Вулич, на следующий день происходит ЧП – на солдат его отряда нападают горцы. Откуда горцы узнали, что именно этим маршрутом пойдут русские бойцы? В первых страницах повести Вулич так увлекся карточной игрой, что отправил своих солдат под обстрел. Видимо, подобное уже было. Но как уличить предателя?

Для этого и был направлен на левый фланг «странствующий офицер». По итогам расследования офицер Вулич должен был попасть под трибунал, за предательство – смертная казнь. Но трибунал – это скандал, пострадают и майор, и полковник. И неясно, не поднимет ли шумиху в столице жена полковника («жена полковника была неравнодушна к его (Вулича) выразительным глазам»).

План Печорина состоял из двух частей. Первая – во время планирования операции сделать вид, что все в порядке, все доверяют Вуличу. После этого затянуть разговор максимально долго (без разрешения полковника Вулич не мог уйти!) и всячески ему намекать, что лучше бы ему покончить жизнь самоубийством. «Вы нынче умрете!.. Послушайте, или застрелитесь, или повесьте пистолет на прежнее место. Отчего мне казалось, будто вы непременно должны нынче умереть».

Ночное застолье, как бы несерьезное пари, нетрезвые намеки… Шанс, что Вулич будет деморализован и пустит себе пулю в лоб. Остаться в памяти сослуживцев и родственников предателем. Суицид (допустим, из-за большого проигрыша) списали бы на несчастный случай, никакого позора, трибунала…

Первый план провалился. Вулич надменно сказал Печорину: «Теперь ваши замечания мне кажутся неуместны». Взял шапку, ушел. План второй. Взять с поличным. Тогда Вулич предстал бы перед военным судом. В десятилетия, предшествующие Крымской войне, Крым и Кавказ были наводнены английскими деньгами, агентами, контрабандным оружием.

Надо было дождаться трех часов ночи. Это описывает Печорин во второй половине повести. На краю леса появляется условный сигнал – огонь! Видимо, за Вуличем следили, выяснили порядок его действий. И Печорин, возвращаясь домой, хоть и размышляет о связи звезд и судеб, все ж фиксирует «огонек, зажженный на краю леса беспечным странником». В три часа ночи в лесу? Условный сигнал.

Реконструкция второго плана Печорина такова. Два казака, следившие за Вуличем, убедились из укрытия, что Вулич передал сведения о завтрашней экспедиции казаку Ефимычу, чтоб тот отправился на огонек на краю леса, на встречу с горцами. Вознаграждение за полезную информацию Ефимыч должен был принести Вуличу и передать «в пустой хате на конце станицы» (откуда и деньги на бесконечные проигрыши!).

Все шло по плану, два казака вполне могли задержать Вулича живехоньким. Но на свете полной луны первый казак обнаружил себя, и Вулич спросил: «Кого ты, братец, ищешь?» «Тебя!» – ответил первый казак, но Вулич выхватил шашку… Тут второй казак, спасая товарища, по-макбетовски раскроил напавшего. В это время в переулке появился Печорин – контролировать исполнение плана. Надеялся увидеть связанного казаками Вулича, а здесь ему подложили свинью! Вместо живого предателя – труп.

Вот первый казак и винится перед Печориным, а второй бежит туда, где в пустой хате ждет Вулича его денщик, казак Ефимыч, как бы и этот не сбежал или не покончил с собой!

По тексту «Фаталиста» уже рассвело и все на ногах. Заметив, что к пустой хате сбегаются станичники и офицеры, казак Ефимыч запирается. Ему предлагают сдаваться. Дескать, покорись, грех попутал. Ефимыч отказывается. Он вооружен: пистолет, шашка. А вот окровавленная ли она? Это потом, на суде, свидетели будут клясться, что она была окровавлена.

Но в темном переулке над трупом Вулича Печорин решил, что он не может написать в отчете командованию, что линейный казак зарубил шашкой офицера в целях самообороны. А вот повесить убийство Вулича на его денщика (казака Ефимыча) – в самый раз, тем более что при нем, видимо, обнаружатся принесенные за предательство деньги… Поэтому в заключительной части операции мы видим Печорина, который, рискуя жизнью, бросается в окно хаты и не дает казаку Ефимычу застрелиться.

Миссия выполнена, предатели обнаружены и нейтрализованы: один убит (случайное жертвоприношение Аресу, жертва войны), второй схвачен живым.

В заключительных строках Печорин излагает мнение Максима Максимыча об оружии. Оно объясняет, почему пистолет Вулича, приставленный ко лбу, дал осечку. Объяснение реалистичное: Вулич не раз бывал в доме майора и пистолет со стены снял не наудачу, а точно зная о его особенностях.

Вулич – предатель, работающий на английскую разведку. Осечка пистолета, приставленного ко лбу, – его хорошее знание «особенностей азиатских курков». «Печать смерти», увиденная Печориным на лице Вулича, – уверенность, что он будет разоблачен и военным судом казнен.

Есть ответ и на вопрос заглавия. Кто убил свинью на левом фланге? Натуральную станичную хрюшку никто не убивал. Остается вопрос о национальности. «Он был родом серб, как видно из его имени», – пишет Лермонтов. Но поскольку имя вымышленное, получается, и национальность вымышленная. О национальности реального предателя можно догадываться, исходя из всего романа «Герой нашего времени», но догадки обнародовать не будем: военная тайна.