Сейчас нужен гнев…

Яшин отлично знал, что написать всю правду означало одно – подписать себе смертный приговор.…  Фото из книги Александра Яшина «Дневники. 1941–1945»

Прорвало Яшина в начале оттепели. Вспомним его стихотворение-вызов «Нищий» и то ли рассказ, то ли очерк «Рычаги». «Нищего» поэт предложил вместе с другими стихами новому альманаху «День поэзии», а полуочерк он отдал в журнал «Новый мир». Но если стихотворение тут же было заслано в набор, то «Рычаги» Яшину завернули. Заместитель главного редактора «Нового мира» Александр Кривицкий посоветовал сталинскому лауреату рукопись полуочерка больше никому не показывать, а еще лучше сжечь.

Но в это время Эммануил Казакевич, Маргарита Алигер и еще несколько писателей объявили, что они собирались выпускать оттепельный альманах «Литературная Москва» и готовы были рассмотреть заявки других авторов. Не дожидаясь персонального приглашения, Яшин отправил коллегам «Рычаги».

Редколлегия «Литературной Москвы» пустила рукопись по кругу. Первые отзывы были очень теплыми. «Хороший очерк, – сообщил 27 мая 1956 года коллегам Александр Бек. – Думаю, что никакой более или менее серьезной авторской доработки он не требует. Надо лишь внимательно вместе с автором отредактировать». С Беком солидаризировалась Маргарита Алигер. «Я – за, – написала она под отзывом Бека. – В этом есть что-то очень настоящее и глубоко человеческое, но хороший редактор мог бы тут очень пригодиться и, выдернув из вещи главное, сделать ее еще . М.б., действительно Тендряков».

Третьим откликнулся Владимир Рудный. «Я, – признался он, – тоже «за» для раздела очерка. Но, по-моему, не хватает воинственности. Для такой темы сейчас нужен гнев, их протест – «рычагов», которые действительно хотят быть рычагами, но не в руках тупиц и бюрократов, а в руках партии. Надо же хоть попытку вырваться из состояния показухи». 4 июня 1956 года свой вердикт вынес Эммануил Казакевич. «Мне кажется, – написал он, – что рассказ хорошо додуман и отражает одну из наших «язв», верно показывает – хотя и без обобщения, – одни из недостатков нашей общественной жизни. Однако над ним нужно поработать.

Предлагаю:

1) Напечатать рассказ в отделе очерков.

2) Поручить В.Ф. Тендрякову и В.А. Каверину поработать с автором с тем, чтобы кое-что лишнее и развернутое сократить, а кое-что сделать ярче и выразительнее».

Но Каверин от этого поручения уклонился. Он сообщил: «Довольно и одного Тендрякова». Сильно ли поправил Тендряков рукопись, это выяснить пока не удалось. Точно известно только то, что редколлегия включила «Рычаги» во второй номер «Литературной Москвы». А вскоре пришла верстка с большой подборкой стихов Яшина и первого номера «Дня поэзии». Впору было заказывать банкет.

Писатель осмелел и все чаще стал публично высказываться в защиту гонимых авторов. Приведу только один пример. Когда осенью 1956 года литгенералитет пришел в ярость от первого номера возобновленного журнала «Молодая гвардия» и решил главреду этого издания Александру Макарову устроить головомойку, в частности, за стихи Евгения Евтушенко, он на секретариате Союза писателей СССР потребовал отстать от перспективного стихотворца. «Е. Евтушенко, – подчеркнул Яшин, – работает правильно, идет по верному пути, это человек думающий, а ему противопоставляется старое, неправильное понимание патриотизма в поэзии: обязательно давай в лоб!»

Похоже, это выступление сильно задело функционеров. Яшин сам тут же оказался под пристальным вниманием начальства. Как говорили, партаппаратчики буквально под лупой рассматривали верстку первого номера «Дня поэзии» с его стихотворением «Слезы из глаз». И они обнаружили то, что хотели. Аппаратчики увидели в этом стихотворении насмешку над достижениями колхозного строительства в деревне.

Яшин был вызван в отдел науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР, где ему устроили еще ту выволочку. Поэт сник. А партфункционеры потом доложили начальству: « после беседы признал, что подобное стихотворение является ошибочным и его не следует публиковать. По просьбе Яшина редколлегия исключила это стихотворение из сборника «День поэзии». Позже выяснилось, почему Яшин так легко согласился убрать свое стихотворение «Слезы из глаз» из альманаха. Дело в том, что это же стихотворение под другим названием было включено в его новый сборник, который собиралось выпустить издательство «Советский писатель», который курировал совсем другой отдел ЦК. Но он недоучел дотошность взъевшихся на него функционеров. Те ничего не упустили.

28 февраля 1957 года заведующий отделом науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР Николай Казьмин и инструктор отдела Михаил Колядич доложили руководству: «На днях в Отдел науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР поступил контрольный экземпляр книги стихов А. Яшина «Свежий хлеб» («Советский писатель», 1957), где опубликовано стихотворение «Слезы из глаз» (помещено под заглавием «Прочитали мы рассказ») (стр. 83–85) (книга прилагается). В книге имеются неверные утверждения и о других сторонах нашей действительности (см., например, стихотворения «Опять я целый день негодовал» – стр. 138, «Новоселие» – стр. 78–79, «Нищий» – стр. 19–22). Небезынтересно, что недавно в сборнике «Литературная Москва» (ГИХЛ, 1956, сборник второй) А. Яшин опубликовал рассказ «Рычаги», который был подвергнут критике на одном из партийных собраний московских писателей за неправильное изображение колхозной действительности. По сообщению директора издательства «Советский писатель» т. Корнева, книга стихов А. Яшина «Свежий хлеб» печатается в Ленинграде, в издательство представлен сигнальный экземпляр, тираж книги еще не выдан типографией.

Партком Московской писательской организации (секретарю парткома т. Сытину) предложено рассмотреть этот вопрос на заседании парткома.

Отдел науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР считает необходимым рекомендовать издательству «Советский писатель» пересмотреть подбор стихов для сборника А. Яшина «Свежий хлеб»

Как видим, два партфункционера попутно лягнули Яшина и за «Рычаги». Но как отреагировали верха? Совершенно спокойно. Секретарь ЦК КПСС Петр Поспелов дал указание тираж книги Яшина не задерживать. Скандал с возможным уничтожением тиража всего сборника из-за одного сомнительного стихотворения властям был не нужен. Но, похоже, это не устроило охранителей из Союза писателей. Стремясь утвердить в писательском сообществе свою гегемонию, ортодоксы объявили всем несогласным с их политикой литераторам бой. Того же Яшина вскоре заклеймил в «Литгазете» позором влиятельный литфункционер Дмитрий Еремин. Затем на писателя во все той же «Литгазете» обрушился критик Борис Соловьев. Одновременно литгенералы настроили против альманаха «Литературная Москва» и некоторых его авторов, в том числе и Яшина, руководителя страны Никиту Хрущева.

Впоследствии к критикам рассказа Яшина «Рычаги» присоединились Сергей Михалков, Анатолий Софронов, другие литгенералы. Яшин, по словам «дяди Степы», метил своим произведением в противника, а попал в своих.

Поэт был в отчаяньи. Он писал:

За все отвечать настала пора:

За то, что когда-то

я промолчал.

За то, что кричал во весь рост

ура,

А караул не кричал.

Но Яшина никто тогда печатать уже не решался. Писатель на несколько лет оказался, по сути, в издательской изоляции.