Киты, спруты и Христофор Колумб

Главное, что придумал Жюль Верн, – это «Наутилус» с его капитаном Немо. Альфонс де Невиль. Наутилус. XIX век

Верн исписался быстро; вынужденный встать на конвейер сочинительства ради денег, которых требовалось все больше, чтобы поддерживать привычный образ жизни, писатель гнал откровенную халтуру – однообразные сюжеты, похожие герои. Хочу сразу пояснить свое отношение к Верну. И он, и Герберт Уэллс, и Конан Дойль, конечно же, никакими писателями в высоком смысле этого слова не являлись. Это были добросовестные поставщики остросюжетного чтива для масс. Бунин сказал бы, что их опусы «вне литературы». Но при всей своей «внелитературности» и Верн, и Уэллс, и Дойль оказали громадное воздействие на мировую культуру, и ту же литературу в частности. Такое бывает – писатель так себе, без особого или даже никакого таланта, но удачно запускает в публику придуманные им образы или сюжеты.

Главное, что придумал Жюль Верн, – это «Наутилус» с его капитаном Немо, мчащийся в подводных глубинах корабль, управляемый гордым таинственным одиночкой. Замысел оказался очень продуктивным и породил множество фильмов, сериалов, комиксов, продолжений. Причем не только в популярном жанре, но и в высоком также: вспомним «Летающие острова» Чехова, «Капитан Немо в России: Глава из Жюля Верна, никем и нигде не напечатанная» Случевского, «Новый Жюль Верн» Бродского.

Само повествование весьма нудное – бесконечные перечисления из энциклопедий и учебников сведений по ихтиологии, геологии, истории географических открытий и т.д. Для того времени с его малым доступом к информации это, наверное, сходило, сегодня же воспринимается как нестерпимый архаизм, препятствие для чтения. Но мне бы хотелось остановиться на ряде соображений о романе.

В самом его начале, в первой главе, дважды упоминается Моби Дик, гигантский кит, морское чудовище. Напомню, «Моби Дик» – это название романа (по имени кита) американского писателя Германа Мелвилла, считающегося ныне классикой мировой литературы. Но тогда, в 1869–1870 годы, когда печатались «Двадцать тысяч лье», Мелвилл, испытавший полную неудачу на литературном поприще и бросивший писательство, работал на нью-йоркской таможне. Он был уже забыт у себя на родине, а тут вдруг французский писатель про него вспоминает, и не просто вспоминает, а в самом популярном своем романе, который был незамедлительно переведен на все основные языки мира (а в итоге на 174 языка всего). Правда, такое упоминание своего персонажа Мелвиллу никак не помогло, он так и умер непризнанным в 1891 году.

Возникает закономерный вопрос – а откуда узнал Жюль Верн об американском коллеге? В феврале 1853 года в журнале «Ревю де дё Монд» появился подробный пересказ романа Мелвилла, напечатанного в 1851 году в Лондоне. Оттуда Верн и позаимствовал имя Моби Дика. Вряд ли он запомнил имя его автора. Когда он в своем романе упоминал Моби Дика, он писал о нем как об имени нарицательном, не как о порождении фантазии Мелвилла. Для Верна этот кит являлся чем-то вроде чудовищного кракена, персонажа моряцких легенд.

Любопытно, что изначально так оно и было, сам Мелвилл позаимствовал кита из статьи 1839 года в журнале «Никербокер», в которой рассказывалось об огромном белом кашалоте по прозвищу Моча-Дик, жившем в начале XIX века у берегов Чили у острова Моча, которого никак не удавалось загарпунить китобоям. Об этом альбиносе мореходы сложили немало легенд.

Таким образом, косвенное упоминание Жюлем Верном не признанного при жизни гения было случайным и к Мелвиллу не привлекло внимания. И неизвестно – узнал ли сам американец, что имя Моби Дика прочли миллионы читателей еще при его жизни? Может быть, это ему смягчило бы горечь от непризнания.

Вторая глава начинается с того, что в 1867 профессор Аронакс возвращается из шестимесячного путешествия по Небраске. Но что делать в относительно небольшом штате шесть месяцев? Если разобраться, то выясняется, что речь идет совсем не о штате. Штат Небраска был организован только в 1867 году. А до этого, с 1854 года существовала территория Небраска, в которую входили земли нынешних штатов Небраска, Монтана, Вайоминг, Колорадо, Северная и Южная Дакота. То есть это была огромная территория для путешествий. Да, в 1861–1863 годах большую часть земель у Небраски отрезали. Но вряд ли Верн об этом знал – это были чисто внутриамериканские дела, которые к тому же затуманивались начавшейся Гражданской войной. Поэтому классический перевод: «…я возвращался из путешествия по штату Небраска в Северной Америке» – неверен. В оригинале стоит так: je revenais d’une exploration scientifique entreprise dans les mauvaises terres du Nébraska, aux États-Unis. Как видим, ни про какой «штат» Небраска не говорится.

Кстати, о переводах. У Марко Вовчок, у Евгения Корша и Нины Яковлевой упоминается пароход «Кристобал-Колон», хотя это «Христофор Колумб». В переводе Игнатия Петрова пароход назван правильно, но зато он зачем-то удалил все упоминания о Моби Дике, видимо сочтя его никому не известным именем.

И несколько слов об именах персонажей. Нед Ленд (Ned Land) – очень странное имя для квебекского (!) гарпунера древнего французского происхождения, на что делает упор автор. То есть и фамилия и имя чисто английские, а родной язык – французский в квебекском варианте. Консель (Conseil) – слуга фламандского происхождения. Тоже непонятное имя для фламандца. Conseil – по-французски «совет», и это обыгрывается в романе. Пример фламандской фамилии – Vlaminck или Verhaeren, то есть они резко отличаются от французских и бросаются в глаза.

Любопытно и показательно для нравов того времени, что за весь огромный роман Консель ни разу не назван по имени, и мы его не знаем, только фамилию. Это как у Чичикова слугу звали Петрушкой и только. Но у крепостных не было фамилий. А тут уничижительно высокомерное отношение к слуге: назвать по имени – значит допустить интимность. А ее в отношениях между слугой и барином быть не должно. Кстати, у другого знаменитого жюль-верновского слуги – Паспарту – мы знаем имя – Жан (Jean Passepartout), хотя не знаем фамилии (Паспарту – прозвище). Но и его господин ни разу по имени не зовет.

И последнее, сцену борьбы со спрутами Верн позаимствовал у Виктора Гюго, из его романа «Труженики моря», вышедшего в 1866-м, тремя годами ранее. Верн называет чудовище по-старому, словом poulpe, тогда как Гюго использовал ранее неизвестное слово pieuvre, взятое им из джерсийского диалекта. Диалектизм оказался столь удачным, что в кратчайшее время вытеснил из французского старое слово, более того, перешел в итальянский – piovra, именно так называется в оригинале сериал, потрясший советских телезрителей в конце 80-х. Когда я писал книгу о Гюго для «ЖЗЛ», я еще не знал этого факта, а теперь возвращаю долг своему герою.