Как художники помогали писателям

Москвич поневоле, художник Юло Соостер. Фото из архива Юрия Максимова

Сборник Аркадия и Бориса Стругацких «Далекая радуга. Трудно быть богом» подписали в печать 21 мая 1964 года. То есть этой книге исполнилось 50 лет (подробно о повести читайте в «НГ-EL» от 24.07.14). Сам я книгу купил в «книгарне» местечка Круглое Могилевской области, где тогда жил. Спустя год, когда я уже перебрался в Симферополь, в небольшом книжном магазине на Севастопольской улице, рядом со строительным техникумом, в котором учился, приобрел второй похожий сборник Стругацких «Попытка к бегству. Хищные вещи века». Эти книги тех лет в числе весьма немногих сохранились в моей библиотеке. Нельзя не заметить: настоящий книжный бум еще не наступил. Фантастику и вообще хорошие книги тогда еще можно было обнаружить в свободной продаже.

Обе книги вышли в «Молодой гвардии». Они были скромно, но изящно, как-то по-новому оформлены. Чувствовалось единство содержания и внешнего облика. Художник первой книги Игорь Огурцов – имя малоизвестное. О нем можно лишь сказать, что был членом МОСХа, то есть попал в справочники тех лет. Больше никаких сведений. Вторую книгу оформил более известный Роберт Авотин, который много и удачно работал над иллюстрированием фантастики и научно-популярной литературы для журналов «Техника – молодежи», «Юный техник» издательства «Молодая гвардия» и др.

Художественный редактор издательства «Мир» Юрий Максимов.

Выход книги «Далекая радуга. Трудно быть богом» ознаменовал возникновение новой, другой, советской фантастики. Произошел переход от популяризаторства и приключенчества к чему-то иному. Появилась фантастика с ее, по выражению Ариадны Громовой, «мысленными экспериментами, моделированием явлений». Аркадий Стругацкий позже писал: «На смену убогой фантастике «ближнего прицела», не выходившей за рамки научно-художественного очерка и воспевавшей технические свершения недалекого будущего, пришла фантастика широких социальных и философских обобщений». А Евгений Войскунский по поводу выхода в свет названных произведений братьев Стругацких заметил, что они «определили новое для советской фантастики социальное направление, утверждавшее принципы нравственности как главную ценность бытия человека».

Конечно, она возникла не вдруг, что-то важное было опубликовано в 1963 году, а что-то появилось в 1965-м. То есть нынешнее 50-летие – дата достаточно условная. Однако, как мне кажется, отсчет стоит вести от выхода в свет именно сборника «Далекая радуга. Трудно быть богом».

Заметным поставщиком современной фантастики была тогдашняя периодика, среди которой выделялся журнал «Знание – сила». Хорошо помню, как радовал, даже потрясал своим необычным оформлением этот журнал – орган Госкомитета по профтехобразованию СССР. «Техника – молодежи» была несколько скромнее, стандартнее. Но из всего прочитанного в нем почему-то врезалось в память яркое название: «Сиреневая токката махаона». Готовясь к данной публикации, заказал в Ленинке ряд комплектов начала 60-х и довольно быстро обнаружил этот рассказ. Это оказался № 5 за 1962 год (мне тогда шел 13-й год). Автор – некто «В. Марин», а его фантастическая новелла, как следовало из подзаголовка, поступила на международный конкурс. Но самое интересное – это оформление новеллы. Две линогравюры в тексте и одна – большая и цветная – на 4-й странице обложки. Автором указан «В. Ковенадский». Здесь произошла ошибка, небольшое искажение фамилии. Конечно же, это Владимир Ковенацкий, художник и поэт большого таланта и трагической судьбы.

Первые изменения в облике журнала «Знание – сила» появляются в 1962 году. Среди иллюстраторов научно-популярных статей замечены Эрик Булатов, Борис Кыштымов, Дмитрий Лион, Илья Кабаков. А вот фантастику весьма удачно иллюстрирует Борис Алимов. Позже среди художников журнала появляются такие имена, как Борис Жутовский, Анатолий Брусиловский, Николай Калинин, Рубен Варшамов, Николай Попов. В 1964 году к ним прибавляются Юло Соостер, Владимир Янкилевский, Ильдар Урманче, Михаил Ромадин. Среди последующих иллюстраторов журнала назовем Эрнста Неизвестного, Франциско Инфанте, Олега Целкова, Сергея Алимова, Вагрича Бахчаняна, Дмитрия Плавинского, Михаила Верхоланцева, Александра Рюмина, Александра Антонова, Николая Кошкина. Искусствовед Галина Ельшевская обратила внимание на то, «что в порыве создать совокупный стиль журнала художники как бы энергетически подпитываются друг от друга».

Как видим, среди перечисленных имен немало художников-нонконформистов, представителей московского андеграунда. Борис Жутовский спустя много лет рассказывал, что научно-популярная литература (как и фантастика) была тогда наиболее далека от власти, от ее догляда. Для художников же это было и интересно, и за это еще и платили. Иллюстрация была отдушиной. При этом художников журнала он назвал людьми, исповедующими «внутренние профессиональные принципы сюрреализма».

Советская фантастика – это по крайней мере стильно. Обложка книги. Издательство «Мир». Оформление Юрия Максимова

Нельзя не сказать о тех, кто делал журнал. В начале 60-х его главным редактором был Владимир Мезенцев, затем недолго, с № 8 за 1964 год по № 10 за 1965 год – Игорь Адабашев, далее – Нина Филиппова, которую все, кто писал про журнал или упоминал о нем, называли не иначе как легендарным главным редактором (25 лет у руля). Имя главного художника в выходных данных появилось в № 5 за 1967 год – Юрий Соболев, такая же легендарная личность. Он немного сделал как художник, но вошел в историю нашего книжного и журнального искусства как один из самых блистательных организаторов художественного оформления. По воспоминаниям художника Александра Антонова, это «был гуру, жрец, его обаяние было подавляющим. Курил трубку, носил ницшевские усы, вьющиеся волосы цвета темного пепла обрамляли лицо. В общем, Ницше и Фрейд в подлиннике, тантризм, дзэн, психоанализ и т.д. и т.п. При этом был очень снисходителен и демократичен. Плюс – увлеченный джазмен». Описание – яркое, но на фотографиях более ранних художник был другим, похожим на своего друга Юло Соостера. Соболев оставался главным художником до середины 1980 года. Много лет, с конца 1962 года, художественным редактором журнала был Александр Эстрин, по свидетельству все того же Антонова – «милейший, деликатнейший человек».

Если в случае с «Техникой – молодежи» память сохранила название, то в журнале «Знание – сила» запомнилась необычная картинка. Кто? К чему иллюстрация? Этого не запомнил. И вот спустя много лет пролистываю подшивки в библиотеке и обнаруживаю памятный рисунок. Мартовский номер за 1965 год, Эрнст Неизвестный, иллюстрация к отрывку из книги Станислава Лема «Summa technologiae» («Сумма технологий»), которая вышла в издательстве «Мир» спустя три года.

Журналы – важный, оперативный, доступный источник информации. Но они, однако, – издания летучие, исчезающие со временем. Книги всегда – и для авторов, и для читателей – оставались более значимыми, надежными, авторитетными изданиями. И более долговечными.

Упомянутое издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия» было тогда основным поставщиком научной фантастики. С 1962 по 1991 год здесь выпускали альманах «Фантастика» (некоторые выпуски оформлены Игорем Огурцовым, большинство – Робертом Авотиным). Тот же 1964 год отмечен выходом в «Молодой гвардии» знакового романа Ивана Ефремова «Лезвие бритвы» (талантливый и весьма продуктивный иллюстратор Николай Гришин). С 1967 года здесь выходила серия «Библиотека советской фантастики», к оформлению которой причастны также многие известные художники.

Однако книги другого издательства тогда производили более сильное впечатление. Свидетельствую как активный читатель середины 60-х, а имею в виду, разумеется, издательство «Знание» (основано в 1951 году, находилось в ведении всесоюзного общества с таким же названием). Обратилось к фантастике это издательство в 1963 году, видимо, не без участия уже упомянутого мною художественного редактора Юрия Соболева, пришедшего тогда работать в издательство. В 1963 году вышло два сборника фантастики, оформление которых было необычным, неожиданным, непривычным, хотя и скромным: все сводилось лишь к обложке. Первую книгу – «Новая сигнальная» – оформил Николай Калинин, вторую – «Черный столб» – Анатолий Брусиловский.

Опыт собирания под одной обложкой нашей и переводной фантастики, статей и рецензий о ней оказался настолько удачным, что в «Знании» решили продолжить этот ряд в виде альманаха, ежегодника, в тех же формате и объеме. Так, в 1964 году появился альманах «НФ» – «Альманах научной фантастики». Опять 50-летний юбилей! Первый выпуск 1964 года оформил художник Виктор Пивоваров, который в то время удачно упражнялся преимущественно в детской литературе. Единый стиль альманаха сохранялся еще несколько лет, но художники числились разные. Две расположенные друг под другом буквы «Н» и «Ф» образовывали главную композицию обложки. При этом внутри буквы «Ф» размещался рисунок. Автор рисунков на обложке второго и третьего выпусков – Л. Зоберн (инициал, увы, расшифровать не удалось, фамилия художника не вычисляется). Далее к оформлению альманаха (позже в нем появились заставки, иллюстрации) привлекались такие мастера, как Юрий Селиверстов, Михаил Ромадин, Николай Гришин, Гариф Басыров, Александр Антонов, Вячеслав Савела, Юрий Ващенко, Андрей Бисти.

В 1963 году в издательстве «Знание» вышло первое переводное издание – сборник Лема «Формула Лимфатера» (художник Рубен Варшамов). Через год – еще две книги. Сборник «Фантастика Рэя Брэдбери» оформил Юло Соостер, это был его дебют в иллюстрировании фантастики (правда, в выходных данных использован псевдоним: Ю. Смородин). Еще одно издание памятно с тех лет. Помню, как, читая книгу нового для себя западного автора (но с восточной фамилией), восхищался содержанием. Запомнилось предуведомление под названием «Три закона роботехники». И, конечно же, радовали иллюстрации. Сегодня, держа в руках книгу Айзека Азимова «Я, робот» (подписана в печать 12 мая 1964 года – еще один полувековой юбилей!), должен признать: ее образ, совершенно необычный, выбивается из общего, тоже весьма своеобразного стиля оформления фантастики того времени. Линогравюра была вообще редкой техникой в книжной иллюстрации, а к фантастике едва ли применялась. Уж слишком она была земной, естественной, натуральной. А тут Анатолий Брусиловский рискнул проиллюстрировать будущее этой обыденной техникой. Прием оказался и впечатляющим, и запоминающимся.

Среди других книг «Знания» стоит напомнить о трех, оформленных Юло Соостером. Две вышли в 1964 году. Это «Падение сверхновой» Михаила Емцева и Еремея Парнова и «На перекрестках времени» Евгения Войскунского и Исая Лукодьянова. Еще одна – в 1965-м: «Шесть гениев» Севера Гансовского. Если первые две выделились лишь стильными обложками, то третью художник дополнил несколькими интересными шмуцтитулами. К Юло Соостеру мы еще вернемся.

В ходе реорганизации печатной отрасли 1963–1964 годов на базе редакций естественно-научной и технической литературы Издательства иностранной литературы и Издательства литературы на иностранных языках было создано издательство «Мир». В 1964 году вышла единственная книга фантастики – переиздание «4510 по Фаренгейту» Рэя Брэдбери. Ранее Издательство иностранной литературы фантастику не выпускало. Редкие исключения – первое издание «4510 по Фаренгейту» (1956 год, художник Виктор Вакидин), сборник «Научно-фантастические рассказы американских писателей» и «Вторжение с Альдебарана» Станислава Лема (обе – 1960 год, художник Владимир Медведев).

В структуре нового издательства появилась редакция научно-популярной и фантастической литературы, которая по инициативе ее заведующего Евгения Дэвиса в 1965 году приступила к регулярной публикации переводов в рамках серии «Зарубежная фантастика». Серия сразу завоевала огромную популярность у читателей. Спрос, несомненно, стимулировался вмешательством художников.

Если в «Знании» иллюстраторов выбирал Юрий Соболев, то в «Мире» им находил работу художественный редактор Юрий Максимов. Во вновь созданном издательстве он оказался сразу по окончании Полиграфа и проработал здесь всю жизнь, дослужившись до главного художника. Книги серии «ЗФ» Максимов и сам порою отлично оформлял. А работая худредом, как водится, находил работу многим молодым, смелым, порою – непризнанным иллюстраторам или опять же представителям тогдашнего неофициального искусства: Евгению Бачурину, Борису Алимову, Владимиру Медведеву, Владимиру Янкилевскому, Франциско Инфанте, Михаилу Ромадину, Юрию Ващенко.

Несомненно, главный участник серии – Юло Соостер. Девять книг из серии «ЗФ», им оформленных, стали классикой не только в иллюстрировании фантастики, но и книжного искусства в целом. Не случайно искусствовед Юрий Герчук (недавно ушедший от нас), обратившись к творчеству художника, из всех его книг выбрал только фантастику.

Стоит напомнить, что Соостер, будучи студентом Тартуского художественного института, в 1949 году был арестован и пребывал в ГУЛАГе до 1956 года. В Эстонию с женой-москвичкой вернуться не получилось. Так он стал фигурой московского андеграунда. К книжной графике обратился в 1957 году. Оформил около 70 книг в разных московских издательствах, среди которых 14 – фантастика. Последняя из серии «ЗФ» книга датирована 1971 годом, где имя художника заключено в черную рамку. Юло Соостер умер 25 октября 1970 года в своей мастерской на Сретенском бульваре в возрасте 46 лет.

Позволю себе процитировать некоторые места из статьи Юрия Герчука о Соостере (1979): «Странная графика… неторопливые старомодные рисунки… рисует медленно, напряженно, сознательно некрасиво… в неподвижности, сонной статике скрыто ожидание чуда, внутреннее напряжение, тревога… образ противоречивого и тревожного мира с открытой и в то же время загадочной структурой… жесткие параллельные штриховки… неожиданные пространственные сдвиги… экспрессивный, вырывающийся за пределы привычных представлений, остро эмоциональный мир фантастики…» А вот слова из некролога: «...мир науки художник «одухотворил», дал ему настоящую жизнь: клетка стала дышать, космос – пульсировать».

Что-то из упомянутых здесь книг удалось сберечь через годы и десятилетия. Еще кое-что случайно попало в руки при разных обстоятельствах. Большую же часть книг (и отдельных номеров журналов) пришлось добывать специально, готовя данную публикацию. Они в большинстве своем зачитаны, плохо сохранились (иначе и быть не могло!), но они – лучшие друзья моей юности. Хочется низко поклониться и знаменитым фантастам того времени, и великолепным интерпретаторам их творчества – художникам-иллюстраторам.