Красивый способ попрощаться

Дети превращаются во взрослых...
Кадр из фильма

С премьерой заключительного фильма «Гарри Поттер и Дары Смерти-2» эпопея о юном волшебнике закончена. Продолжения не будет. «Я не позволю, чтобы о Гарри Поттере писал книги кто-то другой, – категорично заявила в интервью немецкому журналу «Фифти-фифти» Джоан Роулинг. – Гарри Поттер только мой, только я его понимаю. Было бы заблуждением полагать, что продолжение нашумевших приключений может написать любой автор». На первый взгляд такой культурный эксцесс трудно поддается пониманию и истолкованию. Даже те, кто писал книги для конкретных, самых настоящих детей: Кэрролл (Чарльз Доджсон) – для дочки своего декана Алисы Лиддел, Андерсен имел в виду принцессу Дагмару, будущую русскую императрицу, леди Калькотт написала «Историю Англии для детей» для своего племянника Артура – не проявляли подобного мелкобуржуазного собственничества. Джоан Роулинг писала «Гарри Поттера» наедине с чистым листом бумаги или монитором, а не в энергетическом поле детского взгляда, устремленного на импровизирующую сочинительницу.

Ни в коем случае не умаляя сюжетных находок Роулинг, отметим, что культурные слои, на которые она опиралась, видны достаточно ясно. Будучи преподавательницей словесности, Джоан Роулинг не могла и не хотела избежать литературного контекста. В ее книгах находим и меч, спрятанный в потаенном пруду, и кельтский Котел Анвена – Кубок Огня, от которых до Чаши Грааля рукой подать, там же Гарри, как сэр Гавейн, нисходит в загробный мир┘ Сама писательница обмолвилась, что идею «Даров Смерти» она почерпнула из «Рассказа продавца индульгенций», части «Кентерберийских рассказов» Джеффри Чосера. Следить, как известные сюжеты преображаются во взгляде Роулинг, занятно. У Чосера, как мы помним, речь идет о трех гуляках, решивших сразиться со Смертью, однако «все втроем они попали в ад» (перевод Кашкина). По сюжету заключительного романа серии Роулинг «Гарри Поттер и Дары Смерти» героям завещаны несколько предметов, в том числе книга «Сказки барда Бидля» (The Tales of Beedle The Bard). В «Сказке о трех братьях» из этого сборника, встретивших Смерть, вынужденную выполнить их желания, первый просит всепобеждающее оружие – Смерть отламывает ветку бузины, второй – средство воскрешения любимых – Смерть подбирает камень, а третий брат желает получить возможность укрыться от Смерти – она вынуждена снять с себя мантию-невидимку; в результате Смерть все-таки заполучила старших, а младший глубоким стариком вышел к ней навстречу сам. (У Чосера три друга встречают старика, ищущего Смерть.) Имя, созвучное Бидлю, встречаем в философской сказке другого преподавателя-словесника Джона Рональда Руэла Толкина «Лист работы Ниггля», там же «маленький, симпатичный поезд», отправляющийся в иное пространство. В другой его сказке, «Кузнец из Большого Вуттона», Волшебную страну посещает молодой человек с серебряной звездой во лбу, которая с возрастом его покидает, как шрам – Гарри Поттера.

Покопавшись, любой найдет и еще массу аллюзий. Но надо ли объяснять, что легендарные сюжеты прихотливее любого вымысла? По крайней мере точно, что ребенок, познакомившись с Гарри Поттером, будет гораздо более уверенно чувствовать себя в мире шекспировских пьес, памятников Артуровского цикла. В литературном контексте Джоан Роулинг ориентируется весьма уверенно. Но идет и дальше, с фантазией реализуя проекты, о которых говорится в романах, словно овеществляя предметы из Волшебной страны.

Изящным творческим ходом писательница пресекла возможные попытки продолжения ее эпопеи. Книги, упомянутые в романах, ею самой уже написаны. «Квиддич с древности до наших дней» издан в соавторстве с вымышленным Кеннилуорти Уиспом, наиболее осведомленным экспертом и любителем этого спорта. Семь (по числу книг о Гарри Поттере) экземпляров «Сказок Барда Бидля» – в книге, как выясняется с окончанием завершающего романа, описаны артефакты, которые предстоит найти Гарри и его друзьям, – Джоан Руолинг написала, отиллюстрировала своей рукой и подарила ближайшим соратникам, таким как Дэниел Рэдклифф и ее первый литературный агент Кристофер Литтл; последний, седьмой экземпляр в роскошном переплете под новый 2008 год почти за 2 млн. фунтов был куплен с аукциона Amazon, деньги пошли в благотворительный фонд Children’s Voice.

«Это как подниматься вверх после глубокого ныряния, – рассказала о «Сказках Барда Бидля» Джоан Роулинг. – Я написала об этом мире. Это не о Гарри, Роне или Гермионе, но оно происходит из того же мира. Для меня это было, как терапия, красивый способ попрощаться». Однако писательница ревностно оберегает границы созданного ею мира от тех, кто желает его изменить или дополнить. Быстро почувствовавший потенциал проекта молодой филолог Дмитрий Емец спровоцировал суд между американской компанией AOL Time Warner, правообладательницей знаменитого обложечного изображения Гарри Поттера (к слову, напрочь лишенного диснеевского китча), и голландским издательством Biblos Publication, желавшим переиздать его книгу «Таня Гроттер и волшебный контрабас». Издательство оштрафовали. Когда становится опасно, Дмитрий Емец объявляет свою Таню пародией на книги о Гарри Поттере, но все мы понимаем, что дети такого рода пародий не читают, а он рассчитывал именно на них, на детей.

В середине 90-х молодые детские прозаики и поэты с семинаров Литературного института организовались в объединение при издательстве «Черная курица». Много разного наиздававшие участники проекта были все же более ответственны и милосердны к чужому творчеству, хотя никаких конвенций подписано не было и судом никто не угрожал. Джоан Роулинг всегда поощряла фанатскую деятельность и в 2004 году собственноручно вручила награду Fan Site Avards американскому школьному библиотекарю Стиву Вандер Арку за создание сайта Harry Potter Lexicon. Но когда издательство RDR Books попыталось издать лексикон в бумажном виде, сама Роулинг и киностудия Warner Bros. мгновенно подали иск в федеральный суд Манхэттена. На заседании библиотекарь плакал. В русскоязычном Интернете фан-артов по мотивам романов о Гарри Поттере великое множество, есть и переводные, и среди всякого мусора попадаются вполне достойные, от трагических до смешных и трогательных, – но все авторы непременно пишут: «Персонажи принадлежат Дж. Роулинг». Показательными судами писательница дает понять, что будет защищаться, а юристы у нее серьезные. С другой стороны, в общем понятно, что продолжений избежать не получится. В глобальном смысле это ничего не значит. Ну, написал Ник Перумов продолжение «Властелина колец», книгу сколь обширную, столь и путаную. А некто Василий Старой даже создал сиквел «Пьер и Наташа», продолжение «Войны и мира», не имеющее прецедентов по наглости притязаний. Тем не менее понятно, что речь идет о величинах несоизмеримых. Здесь важно, что, пока впечатление свежо, Джоан Роулинг не желает искажать влияние своих книг, которое она ответственно и, насколько могла, точно рассчитала.

Здесь писательница тоже действует в традиции. Повесть Фрэнсис Бернет «Маленький лорд Фаунтлерой», которая многим современным детям да и взрослым читателям покажется чрезмерно слащавой и назидательной, в свое время выполняла конкретную задачу, лепила идеал молодого британца Викторианской эпохи. Сравним героя англо-американской писательницы с Гарри: оба добрые и храбрые, не теряя достоинства, переносят удары судьбы, сыплющиеся на них градом, воспитаны и стараются быть любезными, даже куртуазны с дамами. Если копнуть глубже (или обобщить), то получится, что общественный идеал сливается с детской невинной естественностью, что есть дело самое обыкновенное и объяснимое, как стремление к построению царства Божия на земле. Но русского читателя в этом условно педагогическом вопросе подстерегает опасность.

В нашей ситуации выбор книг для детей представляет собой своего рода рулетку. Их выбирают родители исходя из возможности кошелька и уровня собственного вкуса, то есть глядя на цену и обложку. Подойдите в книжном магазине к полке с детскими книгами, и вы поймете, что оказались в супермаркете, где товар самый разный, в том числе контрафакт и просрочка или творения вышеупомянутого оборотистого Емца. Риск ошибиться очень велик. Одна из заслуг Джоан Роулинг состоит в том, что она лишила родителей права безоговорочного диктата: не купить ребенку первого «Гарри Поттера» они, если не являются приверженцами какой-либо суровой секты, не смогут, и маленький читатель, если захочет, будет взрослеть, так или иначе имея в виду серию Джоан Роулинг. Но в Британии и западном (европейском) мире существуют педагогические традиции, в которых эта детская эпопея более или менее естественна. У нас же традиции нет никакой – ни дореволюционной, ни советской, ни какой-либо другой, и даже сколь угодно квалифицированные и добросовестные преподаватели наших дорогих частных школ быстро создать ее не могут. Поэтому беспокойство представителей некоторых кругов, например околоцерковных, толкующих о волшбе и чародеянии, понятно. Не верят они в то, что родители смогут доступно объяснить ребенку: приключения Гарри происходят в ином культурном пространстве.

...бродячие сюжеты – в плоть и кровь новых бестселлеров... Фото Алисы Ганиевой

Пространство это довольно ограничено. Помимо литературных границы содержатся и в самом тексте: это порядки британской частной школы или колледжа, Министерство магии, должно быть, подчиняющееся премьер-министру, вполне буржуазная мечта близнецов Уизли открыть магазин волшебных сюрпризов. В фильмах же это сознательное ограничение проявляется совсем наглядно и даже на слух. При отборе актеров главным условием было их британское происхождение и культурная среда. Единственное исключение – давно живущая в Англии гражданка США Зоэ Унамейкер, опытнейшая актриса, происходящая из семьи иммигрантов из России, командор Ордена Британской империи (Commander of Order of British Empire), при непосредственном участии которой был воссоздан шекспировский театр «Глобус». В экранизации «Гарри Поттера» она сыграла Роланду Хуч, тренера полетов на метлах. Блестящую компанию ей составляет великолепная леди Маргарет Натали Смит, за спиной которой Оксфорд и два «Оскара», DBE (дама-командор, для мужчин – рыцарь, награда на степень выше, чем у ее коллеги Зоэ Унамейкер, дающая право на дворянство), актриса Олд Вик театра шекспировского репертуара – профессор Минерва Макгонагалл, любящая обернуться кошкой. С мужским составом тоже все хорошо. Алан Сидни Патрик Рикман (шериф Ноттингемский в фильме «Робин Гуд, принц воров», Метатрон в «Догме», Антуан Риши – отец жертвы в «Парфюмере», судья Терпин в красивом мюзикле «Суинни Тодд, демон-парикмахер с Флит-стрит» и много кто еще, даже Распутин в одноименном кино 1996 года, обличающем глухое невежество создателей) точно олицетворяет мистическую сторону того, что именуется британским духом. Гэри Олдмен вне ореола безумного злодея выказывает классические стороны своего дарования. Ролью – в «Дарах Смерти-2» всего пара эпизодов – обидели молодого, но одаренного и опытного Тома Фелтона. Очаровательным ребенком он вполне старательно играл в колониальной, со слонами, мелодраме «Анна и король» по роману Маргарет Лэндон в компании с роскошной в кринолине и чепце Джоди Фостер. Заключительный фильм эпопеи, затемненный как по смыслу, так и визуально, снял Дэвид Йейтс, британский режиссер полицейских сериалов, которому доверили предыдущие четыре ленты.

Однако по законам издательского бизнеса границы в определенной мере должны быть преодолены. Русский перевод первых трех книг о Гарри Поттере в издательстве «Росмэн» выполнил Игорь Оранский. По выходе первого романа «Гарри Поттер и философский камень» специалисты хватались за голову, а переводчик оправдывался: «На работу над тремя книгами потратил три месяца┘ Текст простейший, примитивный, никакой образности┘ Редактура была поспешной и поверхностной┘ в итоге┘ вместо жабы появилась черепаха┘» Две переведенные Оранским книги в «Росмэне» выпускать не стали и обратились к уважаемому шекспироведу, профессору МГЛУ, опытной переводчице Марине Литвиновой. В ее переводе профессор Снэйп стал Снеггом, потому что Северус, неумный и действующий антипедагогическими методами мистер Дарсли стал Дурслем, а мистический злодей Волдеморт – Волан-де-Мортом, разве что на Патриарших прудах на скамейке не сидел. Логика переводчика понятна – максимальная адаптация, но фанаты, для которых малейшее отступление от канона – нож вострый, были, мягко говоря, недовольны. Зато переводчица точно заметила, откуда корни растут. «Гарри Поттер» восходит к пьесам Бена Джонсона, кельтскому, французскому фольклору, – говорит Марина Литвинова. – Например, герой Дин Томас – уэльский поэт Дилан Томас. И, конечно, он (цикл романов о Гарри Поттере. – С.Ш.) восходит к Шекспиру, который обожал каббалистические игры. Школа называется Хогвартс. Если первый и второй слог поменять местами, получится warthog – «кабан-бородавочник». А на чьем гербе был кабан? На гербе графа Ратленда». Профессор Литвинова – автор книг, убедительно подтверждающих неновую и вполне респектабельную гипотезу о том, что фамилию театрального деятеля Уильяма Шекспира для своих пьес взяли авторы, в числе которых был Роджер Мэннерс, пятый граф Ратленд, проживавший, между прочим, в замке в Шервудском лесу (см. соч. Гилилова, Шипулинского и др.). «Роулинг, – продолжает Марина Литвинова, – осуществила мечту Бэкона. Ясно, что внешне Хогвартс – это Кембридж и Оксфорд. А вы знаете, о чем мечтал Бэкон? Создать новый колледж. Бэкон бросил Кембридж в 15 лет┘ его убивала схоластика». Три последних романа в «Росмэне» переводили группы других переводчиков.

...а писатели – в классиков. Фото Reuters

Джоан Роулинг есть что защищать. С мистером Поттером, романы о котором были живой, в смысле продолжения в реальном времени, частью как массовой культуры, так и литературы для детей и тинейджеров, прощаться приходится не без сожаления. Мы к нему привыкли. Надо отметить, что эффект массового помешательства – The Beatles или зажигалка Zippo – в условиях либеральной экономики может возникнуть по утилитарным и маркетинговым причинам, и хорошо если к ним прибавится личная одаренность авторов. Однако в случае с Джоан Роулинг давайте признаем: все эти факторы сыграли свою роль в комплексе с интеллектуальной базой, жизненным опытом и ответственностью писательницы, с тем, что раньше называлось убеждениями. А это само по себе, даже не учитывая протяженность успеха, по нынешним временам необычно.