Видовой признак

Каждый, кто изъясняется на конвенциональном языке, – либо шизофреник, либо латентный шизофреник...
Рисунок Алины Витухновской и Михаила Бойко

1. Постановка проблемы

В статье «Является ли шизофрения платой за использование homo sapiens конвенционального языка?» (1997) английский психиатр Тимоти Кроу обосновал гипотезу, в соответствии с которой шизофрения является видовой болезнью человечества. Использование конвенционального языка, в котором означаемое (предмет) не похоже на означающее (знак), – это, по сути, расщепление мира, схизис. Таким образом, согласно Кроу, каждый человек, изъясняющийся на конвенциональном языке, – это либо шизофреник, либо латентный шизофреник.

Смущает, однако, то, что шизофрения – это довольно редкое и тяжелое заболевание. Легче предположить, что это предельный случай какой-то более распространенной видовой особенности. Маловероятно, что латентная шизофрения у большинства людей (за вычетом ярко выраженных шизофреников) проявляется только в языке. Естественно предположить, что латентная шизофрения имеет некоторое характерологическое проявление, но не такое сильное как шизофрения. Можем ли мы его отыскать?

2. Шизоидность как латентная шизофрения

Мы считаем, что характерологическим проявлением того, что Кроу назвал «латентной шизофренией», является шизоидность. Напомним, что шизоид (шизотим, аутист) – замкнуто-углубленный интроверт. Внешний мир, как его понимают и чувствуют сангвиник и психастеник, не существует для шизоида – его мир находится внутри его самого, а проявления внешнего мира суть лишь символы, еще глубже раскрывающие структуру мира внутреннего. По сути, шизоид удваивает мир (опять схизис) подобно тому, как это происходит в языке. В количественном отношении шизоидов несравнимо больше, чем ярко выраженных шизофреников.

Итак, мы можем сказать, что шизофрения и шизоидность суть две разновидности платы представителей вида homo sapiens за использование конвенционального языка. Достигли ли мы своей цели? И да, и нет.

Нет, поскольку шизоиды в большинстве характерологических систем – это всего лишь один из характеров в ряду других характеров. Почему же мы придаем ему статус видовой особенности? Что мешает нам считать видовой особенностью, например, циклоидность, эпилиптоидность, психастеничность и т.д.?

Правда, шизоидный характер действительно выделяется в большинстве типологий из ряда других характеров. Как правило, это единственный нереалистический характер в ряду реалистических характеров. Скажем, в стандартной отечественной характерологии насчитывается пять реалистических характеров: циклоидный (депрессивно-гипоманиакальный), истерический (демонстративный), ананкастический (педантический), психастенический (тревожно-сомневающийся), эпилептоидный (напряженно-авторитарный). И есть ли лишь один нереалистический характер – шизоидно-аутистический (замкнуто-углубленный).

Но даже в таком рассмотрении сохраняется теоретический диспаритет: у нас один (пусть и выделяющийся) нереалистический характер против пяти реалистических характеров. В теоретическом отношении шизоидность опять оказывается маргинальным, а не центральным случаем, как должно быть, если мы правильно интерпретировали гипотезу Кроу.

Очевидно, нам остается только построить новую типологию (или показать ее теоретическую возможность), в которой существует паритет реалистических и нереалистических характеров (еще лучше – преобладание последних), но которая сохраняла бы терминологию и практичность стандартной отечественной характерологии. Для этого нам придется пересмотреть всю теорию характеров.

3. Сложные характеры

Наша гипотеза состоит в том, что каждый характер реализуется в диалоге, триалоге, тетралоге и т.д. с другим характером или другими характерами. Поэтому имеет смысл рассматривать все возможные комбинации характеров. Как уже говорилось, мы будем модифицировать стандартную типологию с шестью базовыми характерами, из которых пять реалистических и один нереалистических. В дальнейшем мы покажем, как наш подход можно распространить на произвольную типологию, в которой существует n базовых характеров, из которых p – реалистических и m – нереалистических (n = p + m).

Введем несколько определений. Диальными характерами мы будем называть сложные характеры, реализующиеся в диалоге (естественно, двух) базовых характеров. Триальными характерами – соответственно, сложные характеры, реализующиеся в триалоге базовых характеров. Тетральными – сложные характеры, реализующиеся в тетралоге базовых характеров. Аналогично определяются пентальные и гексальные сложные характеры. Гептальные, октальные и сложные характеры более высокого порядка возможны, соответственно, только в характерологиях с числом базовых характеров n > 6, n > 7 и так далее.

Базовые характеры в составе сложных характеров будем называть радикалами.

Как определить является ли данный сложный характер реалистическим или нереалистическим? Напрашивается следующий интуитивно понятный критерий: сложный характер, в состав которого входит хотя бы один нереалистический радикал является нереалистическим. Эквивалентная формулировка: сложный характер является реалистическим в том и только том случае, если в его состав входят только реалистические радикалы.

Как представить себе диалог, триалог и т.д. радикалов в сложном характере? Сконструировать эвристическую модель можно с помощью второй топики Фрейда (три инстанции – Оно, Я и Сверх-Я). Если отношения внутри пар инстанций (Я/Оно, Я/Сверх-Я, Оно/Сверх-Я) осуществляются способами, типичными для двух разных базовых характеров, то мы имеем диальный характер. Соответственно, если тремя способами – триальный характер. Если отношение внутри одной, двух или трех пар «мерцает» между способами, типичными для разных базовых характеров, то мы имеем, соответственно, тетральный, гептальный и гексальный характер. Отметим, что эта модель может служить лишь для интуитивного понимания функционирования сложных характеров, но не имеет самостоятельного теоретического значения в рамках данного исследования.

4. Шизодиальные характеры

Диальных характеров всего, очевидно, 15 (число сочетаний по два из шести). Из них реалистических – 10 характеров (число сочетаний по два из пяти), а нереалистических – 5 (остаток). Пять шизодиальных характеров для нас наиболее интересны. Назовем их, соответственно, шизоциклоидный, шизоистерический, шизоананакастический, шизопсихастенический и шизоэпилептоидный. Покажем, что диальные шизохарактеры не есть пустые теоретические конструкции, а наполнены конкретным смыслом и могут принести большую пользу в характерологии. Следует учитывать только, что наши краткие описания во многом это гипотетические патографические реконструкции, так как личность всегда сложнее ее описания.

4.1. Шизоциклоидный характер. Этот тип психической конституции наиболее парадоксальный. В типологии Марка Бурно его называют полифоническим характером. Он сочетает циклоидную теплоту, синтонность, с шизоидной замкнутостью и углубленностью. Пример – Людвиг фон Витгенштейн.

В отличие от чистого шизоида лорда Бертрана Рассела Витгенштейн сочетал усиленные занятия математической логикой с депрессивным бичеванием собственных грехов. Закончил «Логико-философский трактат» и решил покончить собой, так как делать в жизни больше было нечего. Потом передумал, отдал братьям и сестрам миллионное состояние и пошел в сельскую школу учить крестьянских ребятишек. Тем временем Рассел опубликовал его «Трактат» на двух языках. Витгенштейн одумался и стал на время профессором философии в Кембридже. Но оттуда сбежал в СССР. Там его не взяли в колхоз. Он вернулся в Лондон, где во время второй мировой войны работал в госпитале санитаром. Так и жизнь прошла.

4.2. Шизоистерический характер. Умная истеричка. Татьяна Ларина. Детство Татьяны – детство типичного шизоида:

Дика, печальна, молчалива,
Как лань лесная боязлива,
Она в семье своей родной
Казалась девочкой чужой.
Она ласкаться не умела
К отцу, ни к матери своей;
Дитя сама, в толпе детей
Играть и прыгать не хотела
И часто целый день одна
Сидела молча у окна.

Что мы здесь видим? Погруженность в себя, замкнутость, отсутствие синтонного тепла: она не хотела ласкаться к родителям, в семье казалась чужой девочкой, сидела молча в одиночестве у окна.

Но при этом на протяжении романа Татьяна все время плачет, как видно из следующей нарезки цитат: «Татьяна, милая Татьяна! С тобой теперь я слезы лью; Я плакать, я рыдать готова; Татьяны бледные красы,/ И распущенные власы,/ И капли слез; Перед тобою слезы лью; Она приветствий двух друзей/ Не слышит, слезы из очей/ Хотят уж капать; уж готова/ Бедняжка в обморок упасть; И между тем душа в ней ныла,/ И слез был полон томный взор; И облегченья не находит/ Она подавленным слезам; Я плачу... если вашей Тани/ Вы не забыли до сих пор; И этим письмам и слезам; И тихо слезы льет рекой,/ Опёршись на руку щекой; «Увижу ль вас?..» И слёз ручей/ У Тани льется из очей/ И долго плакала она».

Однако когда Онегин уезжает, Татьяна берет себя в руки и поступает не как инфантильная истеричка: не плачет, не застывает в истерической обездвиженности, не носится в истерической фуге. Она идет в дом Онегина и читает его книги. То есть в ней просыпается ее зрелая шизоидная часть:

И в молчаливом кабинете,
Забыв на время все на свете,
Осталась наконец одна,
И долго плакала она.

Вот то сочетание шизоидного и истерического, о котором мы говорим: чтение книг в одиночестве, с одной стороны, и плач, с другой; и эти две части личности не вступают друг с другом в противоречие, а гармонически дополняют друг друга.

4.3. Шизоананкастический характер. Иммануил Кант. Кант был одним из величайших шизоидов мировой культуры. Его философская система носила замкнуто-углубленный характер – спекулятивная, оторванная от обыденной реальности, культивирующая схизис (страсть к антиномиям). В то же время Кант был болезненно педантическим человеком, никогда не знал женщин (что свойственно ананкастам), подчинил свою жизнь строгой гигиене и неукоснительно соблюдаемому распорядку дня (по нему можно было проверять часы). У Канта, таким образом, практически не было сферы Оно (Id). Этот суперинтеллектуализм парадоксальным образом привел его в конце жизни к слабоумию.

4.4. Шизопсихастенический характер. Это человек, который сочетает в себе замкнутую углубленность и дефензивность, чувство собственной неполноценности, неуверенность в себе, тревожные сомнения. Таким был Франц Кафка. С детства его отличали, одной стороны, одиночество и погруженность в себя, с другой, совестливость и патологическая правдивость. От окружающих его окружала стеклянная стена (характерный шизоидный образ). Как писателя он себя считал никчемным, испытывал приступы страха перед жизнью.

4.5. Шизоэпилептоидный характер. Напряженно-авторитарная замкнуто-углубленная личность. Людвиг ван Бетховен. Одинокий, погруженный в себя человек, писавший непонятную музыку, исполненную неземных гармоний. Глухой и больной призывал миллионы людей к братским объятиям. Раздражительный вспыльчивый, злобный. Когда ему в трактире принесли не то блюдо, опрокинул его официанту на голову. Однажды они с Гёте гуляли в саду. На встречу шел принц крови. Гёте низко поклонился и сошел с трассы. Бетховен набычился и пошел напролом. «Да ты чего?» – спросил Гёте. «А пусть знает, кто здесь настоящие короли», – ответил Бетховен.

Цифры говорят сами за себя...

5. Заключение

Мы видим, что если включить в рассмотрение сложные характеры, то доля нереалистических характеров (шизо-характеров) от общего числа возможных характеров резко возрастает. Общее число характеров в системе с n базовыми характерами на единицу меньше, чем 2 в степени n. Доказательство: число характеров из k радикалов равно количеству сочетаний по k из n, но сочетания по k из n – это коэффициенты в биноминальном разложении (1+1) в степени n. Единицу надо вычесть потому, что не существует нулевого характера (0-характера, не содержащего ни одного радикала).

В нашем расширении стандартной отечественной характерологии с шестью базовыми характерами отношение числа реалистических характеров к числу нереалистических характеров равно 31:32. Небольшой диспаритет в пользу нереалистических характеров возникает из-за того, что в ней есть один нереалистический гексальный характер, но нет симметричного ему 0-характера.

По нашим формулам аналогичное отношение можно вычислить для системы, в которой семь реалистических базовых характеров, но по-прежнему всего один нереалистический. Это отношение равно 63:64. Вообще, крохотный диспаритет в пользу нереалистических характеров сохранится, сколько бы дополнительных реалистических базовых характеров мы бы не ввели.

А что произойдет, если мы будем добавлять в систему нереалистические характеры? Как видно из таблицы, в этом случае диспаритет в пользу нереалистических характеров перестает быть крошечным. Для случая пяти реалистических базовых характеров и двух нереалистических характеров оно составит 31:96.

Резюмируем сказанное. Мы сделали два допущения: 1) включили в рассмотрение все теоретически возможные сложные характеры и 2) ввели критерий, согласно которому характер является нереалистическим, если в нем есть хотя бы один нереалистический радикал. В результате получили, что каким бы ни был первоначальный набор базовых характеров (если среди них есть хотя бы один нереалистический), то доля нереалистических характеров от общего числа теоретически возможных характеров (в данной системе) выше доли реалистических характеров. В полном соответствии с гипотезой Кроу.