Андрей Кротков Миновало десятилетие с того знаменательного момента, как советское книгоиздание вышло из периода дикого постперестроечного хаоса и трансформировалось в российский издательский бизнес.
К 1994 году почти все издатели-дилетанты авантюрного склада, где-то что-то слышавшие о чудесной доходности гутенберговского изобретения, вчистую разорились, и к делу стали помаленьку возвращаться оттесненные профессионалы.
Пришло время уточнить цену и качество вернувшегося профессионализма.
Богатство ассортимента, кажущееся истинным изобилием при воспоминании о книжном голоде советских времен, - явление, характерное лишь для двух столиц.
Региональный же ассортимент скуден, поскольку оптовики не хотят идти на увеличение накладных расходов при транспортировке в регионы - компенсационный рост цен окончательно убьет покупательную способность провинциалов-книжников.
В среде издательских предприятий идет процесс укрупнения и монополизации. Количество зарегистрированных, но существующих только на бумаге фантомно-виртуальных издательств уменьшилось именно за счет общей тенденции к укрупнению.
В политике книгоиздания преобладает издательская инициатива. К выпуску планируются, как правило, книги актуальной тематики, заказываемые авторам на основе договоров, или сочинения, выбранные издателями по рейтингам читательского спроса на авторское имя.
Тиражная политика во многом исходит из показателей оцениваемого реального риска. Гарантированный объем продажи отпечатанного тиража должен, как минимум, обеспечить покрытие оборотных средств, затраченных на выпуск книги, как максимум - дать прибыль, достаточную для запуска очередной плановой позиции. По этой причине средние тиражи колеблются в диапазоне от 1500 (так называемый тираж нулевой рентабельности) до 10-15 тыс. экземпляров (последняя цифра считается даже высокой).
Из-за низкой нормы прибыли авторские гонорары невелики, процент выплаты потиражных по переизданиям невысок, оплата труда издательских работников оставляет желать лучшего. Лишь издательские монстры имеют возможность капитализировать часть прибыли и частично обеспечивать свое развитие без сторонних "долларовых инъекций".
Одна из основных проблем - издание книг, права на которые надо выкупать у зарубежных правообладателей и праводержателей. Обеспечивая юридическую сторону вопроса, издатели вынужденно экономят на оплате переводчиков и редакторов, в силу чего уровень литературного перевода, за немногими персональными исключениями, опустился ниже всякой критики.
Типология изданий также претерпела существенные изменения. Почти полностью исчез тип издания, когда-то бывший основным на советском книжном рынке, - многотомные авторские собрания сочинений, распространявшиеся по подписке. Перемены в политике и технологии издательского процесса сделали такой тип неконкурентоспособным в розничной торговле. Читатели не хотят даже частично авансировать грядущий товар, поскольку не доверяют стабильности издательских начинаний и хорошо помнят расцвет "подписного кидалова" в начале 1990-х. Издатели соответственно предпочитают выбивать под такие издания государственные гранты и либо отгружают их книготорговым предприятиям по символическим ценам (прибыль уже в кармане), либо пускают "целевым назначением" для библиотек и книгохранилищ.
Не находят отклика у издателей и предложения выпускать коллективные сборники, альманахи, ежегодники (вроде достопамятного "Дня поэзии"). Покупательский спрос на издания подобного типа нулевой. Если они и предпринимаются, то как разовые акции, и главным образом за счет авторов, пускающих шапку по кругу; тираж обычно раздается участникам альманаха в качестве подарка на добрую память.
Основные современные типы изданий - авторский сборник или монографический текст. Почти непременное условие - включение издаваемой книги в издательскую серию. Ведущий принцип издательской политики - серийный. В среднем издательства параллельно выпускают 5-6 серий различной тематики. Крупнейшие издательства и издательские объединения поддерживают листы серий в 15-20 наименований, но таких тяжеловесов немного.
Тематическое поле современного книгоиздания просматривается лишь приблизительно. В беллетристическом секторе "тематика" практически вытеснена "жанром" - криминально-детективная проза, сентиментальная проза, женский роман, фантастика, фэнтези, отечественная и зарубежная классика, "яйцеголовая" литература (модерн, постмодерн, гиперинтеллектуализм), литература для "нетрадиционно ориентированных".
Заметно снизился интерес к фантастике и фэнтези (если не считать "пропиаренных" ажиотажных кампаний, вроде пресловутого "Гарри Поттера", но это скорее область детской литературы, о которой разговор особый). Абсолютно преобладавшие несколько лет назад импортный детектив и импортный сентимент сдают позиции наступающей мировой классике и заметно растущему интересу к новейшей, с пылу с жару, отечественной прозе. Особенно лихо указанные жанры и направления раскупаются в техническом исполнении серийных обложечных покетбуков, чем косвенно подтверждается падение интереса к "монументальным" изданиям в переплетах (и отнюдь не только в силу их дороговизны).
В небеллетристическом секторе тематика выражена гораздо более ясно. Удельный вес в общем ассортименте книг гуманитарной тематики выражает продолжающуюся тенденцию к гуманитаризации. Книги по истории (военной и политической), философии, психологии, религии, искусству безусловно лидируют в читательском интересе и покупательском спросе. С ними на равных конкурирует компьютерная литература для всех категорий пользователей ПК - интерес и спрос здесь носят совершенно явный опережающий характер, поскольку возможности высоких информационных технологий только сейчас (во всяком случае в России) стали открыто выступать конкурентами традиционных книжных форм. Заметный факт книжного рынка - постоянно растущий спрос на учебную литературу по иностранным языкам.
Книгоиздание для детей - отдельный сектор издательского бизнеса, имеющий свои специфические особенности. Здесь наблюдается своего рода реванш отечественных авторов - книги русских и советских детских писателей издаются широко и расходятся очень успешно, что свидетельствует как о не достигнутом и по сию пору "насыщении" ими так и о несомненной феноменальности отечественной литературы для детей - ее не должно было быть, но она есть.
Отдельной строкой в списке проблем книгоиздания для детей идет плюралистический перехлест в ассортименте школьных учебников. Их слишком много разных, но не всегда хороших и всегда дорогих. И одновременно слишком мало по абсолютно необходимому количеству, поскольку школьные учебники относятся к самым короткоживущим изданиям по причине быстрого физического износа.
Для кого современная российская книгоиздательская ситуация крайне неблагоприятна, так это для литераторов-дебютантов всех родов и жанров, особенно для поэтов. Дебютная книга "молодого начинающего" - рекомендация, услышав которую издатели норовят сбежать из офиса через черный ход. Их можно понять, поскольку их деловые интересы в данном случае гарантированно пострадают - вероятность коммерческого успеха "проб пера" составляет исчезающе малые доли процента, какие бы маститые аттестации к ним ни прилагались. Не случайно львиную долю партионного запаса (изданий, нераспроданных в течение 5 лет) у оптовых и розничных книготорговцев составляют именно сочинения дебютантов и нераскрученных.
Букинистическая торговля тоже бессильна помочь дебютантам. Особенность бизнеса букинистов состоит в том, что свою комиссионную прибыль они получают через установление вилки между высокими ценами на антикварные книги и гораздо более низкими (но высокими по отношению к товарному виду) ценами на неантикварный ассортимент. Не нашедшие спроса новейшие издания букинисты либо вообще отказываются принимать (скупка по цене издателя их разорит), либо скупают по бросовым ценам для реализации на так называемых "диких развалах", где назначенная продажная цена оказывается заведомо ниже цены первичной продажи, оправдывает расходы букиниста, но никоим образом не может поправить материальное положение автора.
Общий вывод о состоянии и перспективах современного российского книгоиздания трудно сформулировать кратко. Коммерческий принцип издательского бизнеса значительно уменьшил, но полностью не устранил присутствие на рынке "макулатур-фактора". Пресловутый книжный дефицит устранен за счет роста цен и падения покупательной способности населения. "Планирование снизу", каковым в сущности и является коммерциализация издательского дела, не всегда оказывается лучше советского "планирования сверху", поскольку часто приводит к сходным результатам - на прилавках можно найти все, что угодно, кроме того, что нужно. Процесс укрупнения издательских предприятий и монополизации ими секторов рынка, превысив разумные пределы, неизбежно поведет к конфликтам криминального характера, чему уже есть многочисленные примеры.
Но даже нынешнее состояние российского книгоиздания заведомо предпочтительнее государственной издательской монополии советского типа, которая не могла существовать без идеологической цензуры и ориентировалась, говоря словами Петра Столыпина, "на слабых и пьяных".
