Кому принадлежит Кузмин

В "EL-НГ" 18 января было помещено письмо г-д Тимофеева, Шерона и Перкинса, где утверждалось, будто издание критической прозы М.А. Кузмина в кн.: Кузмин М.А. Проза и эссеистика: В 3 т. Т. 3. Эссеистика. Критика. М.: Аграф, 2000. 768 с. - осуществлено с нарушением Закона РФ об авторском праве и смежных правах. В ответ мы должны сообщить следующее: а) указанное утверждение основано на превратном толковании закона и откровенной подтасовке фактов; б) расценивая его как публичную клевету, издательство "Аграф" намеревается подать в суд.

Здесь можно было бы поставить точку, однако логика авторов письма настолько причудлива, что мы сочли необходимым прояснить для читателей некоторые подробности.

Ни г. Тимофееву, ни его американскому коллеге г. Шерону, ни тем более издателю "Berkeley Slavic Specialties" г. Перкинсу не принадлежат и по закону не могут принадлежать исключительные права на литературное наследие М. А. Кузмина. Поскольку 50 лет со дня смерти автора давно истекли, печатать его произведения - по прижизненным публикациям или по архивным источникам, выборочно или с ориентацией на полноту, в хронологическом или в ином порядке - закон позволяет любым лицам. Права же означенных лиц могут распространяться только на плоды их собственного труда, связанного с подготовкой конкретного издания. При этом, согласно ст. 11 Закона РФ об авторском праве и смежных правах, "авторское право составителя не препятствует другим составителям осуществлять самостоятельный подбор или расположение тех же материалов для создания своих составных произведений" (выделено нами).

Является ли наша книга "плагиатом" по отношению к двум томам критической прозы М.А. Кузмина, один из которых, по словам г-д Тимофеева, Шерона и Перкинса, был выпущен в США в 1998, а второй - в 2000 г.? Не является и являться не может, о чем прямо свидетельствуют факты, приведенные самими же авторами письма. Как им удалось обнаружить, порядок расположения материала в российском издании совпал с таковым в издании американском на лишь 11 (sic!) страницах (напомним: в т. 3 - 768 с., а во всем трехтомнике - 2048). Объясняется это просто. Структура третьего тома "Прозы и эссеистики", обусловленная спецификой интересов составителей, нетрадиционна: статьи и заметки М. А. Кузмина сгруппированы по источникам, далее - по рубрикам и лишь затем - по времени первой публикации. О достоинствах и недостатках подобной "гнездовой" структуры можно дискутировать, но в любом случае аналогов она пока не имеет.

При подборе текстов для "Прозы и эссеистики" составители пользовались собственными материалами, собранными в процессе работы над серией аннотированных библиографических указателей "Периодические издания. Альманахи. Сборники: Россия. Конец XIX - начало XX века", первый выпуск которой появился в 1997 г. (М.: История и филология; Диалог-МГУ). Вступительная статья повторяет основные положения диссертации Е.А. Певак "Проза Михаила Кузмина в контексте эстетических исканий в русской литературе начала XX века" (филологический факультет МГУ, 1996). Полностью подготовленная рукопись трехтомника была сдана в "Аграф" в 1998 г. и тогда же запущена в производство.

Библиографические описания первоисточников, помещенные в комментариях к каждому из трех томов, - не "повторение" и не "заимствование", а отражение объективных фактов. Текст этих описаний составлен с установкой на максимальную полноту и оформлен в соответствии с ГОСТом, ничьей интеллектуальной собственностью не являющимся.

Итак, обвинения, выдвинутые в злополучном письме, противоречат закону и здравому смыслу и если кого и могут изобличить, то лишь самих г-д Тимофеева, Шерона и Перкинса, не потрудившихся даже облечь свою клевету в более стройную и логичную форму.