Ашуги - любители фронтовых дорог

	Издатели обеих книг порой даже слишком откровенно показывают ужасы чеченской войны.

Роднящая черта и того и другого описания войны - доминирующая эклектичность: составители (или авторы - кто они, сложно сказать) просто сложили вместе тексты, которые отыскали в недрах своих ведомств ("Белая книга" - в базе данных РИА "Новости" по разделу МИДа, а "Кавказский крест" - в газетах и журналах МВД). В целом же невозможно отделаться от впечатления, что без особого разбора свалено в кучу все, что попалось под руку. В результате ощущаешь себя в положении некоего попутчика безыскусного ашуга. Ты вынужден слушать его нескончаемые мелодии, на которые накладываются незатейливые тексты. Что видит, о том поет. Обобщений и ярких образов - никаких. Исключение составляют, быть может, фотографии, их предельно жесткий натурализм, обнажающий переходную грань от жизни к насильственной смерти.

Другое дело - столь же ярко описать все, что остается за кадром фотообъектива, что он в силу своих физических свойств не может охватить. Показателен "Кавказский крест": стилистически целые разделы написаны без единой точки или другого синтаксического знака, означающего окончание периода. Заголовки и подзаголовки нового повествования представляют собой в прямом смысле не что иное, как окончание предложения предыдущего абзаца. Более-менее профессиональный ашуг вряд ли позволил бы придерживаться подобного стиля.

"Кавказский крест" обозначил свою целевую установку как так называемый "дембельский альбом" для военнослужащих внутренних войск. Но, судя по тому, что в нем преобладают интервью высоких генеральских лиц, адресован он прежде всего им, а уж они после чеченской войны уходить на дембель не собираются. Другие боевые эпизоды и интервью, да простят меня за это сравнение, походят на некий необязательный гарнир, обработано описание боевых эпизодов весьма небрежно, и подчас даже трудно установить, к какой из чеченских войн - первой или второй - они относятся, не говоря уже о более точных датах и именах людей.

Вряд ли представляются достойными попытки политизировать войну в Чечне, вписать в "дембельский альбом" социальное напутствие, а именно каких политических взглядов следует придерживаться солдатам и сержантам на будущее. Это тем более непонятно, если принять во внимание, что "Кавказский крест" составлен штатными сотрудниками внутренних войск, а по существующему законодательству политическая агитация в силовых структурах запрещена. Социально направленному анализу прохановского "Чеченского блюза" с его ходульными персонажами в стиле горьковского романа "Мать" отведен аж целый раздел. У "дембеля" не должно остаться сомнений, что воевал он не за правое дело, а в угоду паразитирующих новых русских. Не хватает только большевистского лозунга, против кого необходимо потом повернуть штыки...

Нечто похожее происходит и со второй "Белой книгой". Публикация в ней выступления Масхадова характеризует его чуть ли не как идейно-политического союзника Москвы. Занимает оно одно из центральных мест в книге и вполне способно привести читателя в крайнее недоумение: так кто же он, этот Масхадов, - террорист из террористов или союзник Кремля?

Возможно, это некий пропагандистский реверанс в сторону иностранного читателя, но явно неуклюжий и совершенно непонятный для соотечественника. Отсутствие полноценного комментария в этом и в других местах сборника оставляет его материалы недостаточно вразумительными.

На войне, конечно, может происходить все что угодно, но в описаниях войны следует быть предельно корректным, внимательным и ответственным.