Пытаясь избежать мобилизации, некоторые уходили из РФ в Грузию пешком, с минимумом вещей. Фото Reuters
В 2022 году Россия пережила самую заметную волну эмиграции с момента распада Советского Союза. Точных данных о том, сколько людей покинуло страну, нет: Росстат заявлял о 96 тыс. в первой половине года, а источники, многие из которых в РФ уже заблокированы, называли цифры от 150 до 800 тыс. человек к концу лета. Статистику по эмиграции-2022, таким образом, можно считать частью политического спора.
Стоит выделить две фазы эмиграции. Старт первой пришелся на весну, это произошло сразу после начала специальной военной операции (СВО). Для многих российских граждан она стала шоком, и эмиграцию можно назвать реакцией на общую непредсказуемость: политическую, экономическую, социальную. Часть общественно-политических деятелей, журналистов, представителей творческой интеллигенции посчитали нужным уехать, опасаясь ограничений свобод и возможностей работать так, как они привыкли.
Некоторые из уехавших признавались, что за границей им придется многое начинать с нуля, их эмиграция не была подготовленной и заранее продуманной.
Вторая фаза пришлась на осень, и началась она после объявления частичной мобилизации. Официальной и проверенной статистики нет и здесь, были сообщения о сотнях тысяч уехавших уже в первые недели. Это были мужчины призывного возраста, часто обеспеченные, образованные городские жители. Часть вернулась после того как Владимир Путин объявил о завершении мобилизационных мероприятий, а призывные участки закрылись. Часть по-прежнему опасается нового этапа мобилизации и не спешит ехать обратно. Осенью было немало сообщений о том, что мужчин не выпускали из страны, разворачивали в аэропортах, ссылаясь на распоряжения военкоматов. В Северной Осетии, на границе с Грузией, сформировалась невиданная пробка: люди в автомобилях сутками ждали возможности выехать.
Некоторые направления эмиграции были заданы еще до СВО. Оппозиционеры, чьи организации признавались экстремистскими, нелегальными, переезжали в Грузию еще в 2021 году. Именно туда, а также в Казахстан, Армению, Азербайджан, Киргизию, страны Балтии отправлялись россияне в 2022-м. Власти Казахстана, Грузии и Киргизии сообщали о том, что многие россияне у них не задерживались и отправлялись в другие страны.
Закрытые в России СМИ размещались в Латвии и Германии, каналы и радиостанции продолжали вещание оттуда. Там же случился и казус «Дождя» (признанного в РФ СМИ-иноагентом): латвийские власти отозвали у него лицензию на вещание после слов ведущего, интерпретированных как поддержка спецоперации. Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков, комментируя этот случай в разговоре с журналистами, подчеркнул, что за границей уехавшие нашли иллюзию свободы. Как бы то ни было, скорость принятия решения латвийскими властями отчасти свидетельствует о настороженности в отношении новых российских иммигрантов.
Волна эмиграции из России вызвала разные оценки среди европейских политиков. Некоторые (особенно из стран Балтии и Восточной Европы) призывали регулировать этот процесс, отказывать гражданам РФ в визах, выдавать их лишь в особых случаях. К таким мерам призывали и украинские власти. Всеобщей поддержки это предложение не нашло, но получить визы после начала СВО россиянам стало действительно сложнее, отчасти – из-за бюрократических процедур, реорганизации диппредставительств и консульств, санкционных нюансов.
Эмиграция коснулась активной и образованной части населения, задействованной в самых современных секторах экономики. Весной власти РФ пытались остановить отток IT-специалистов, предлагая им различные социальные и экономические льготы. Уже осенью, на волне «мобилизационной эмиграции», в парламенте озвучивались идеи наказания или ограничения для тех, кто покинул страну, но продолжает работать на российские компании удаленно. Впрочем, вид конкретного законопроекта эти идеи не обрели. Кажется, в Кремле и правительстве они тоже пока не нашли однозначной поддержки. Никакого комплекса мер, направленных на возвращение россиян из-за границы, власти не приняли, вероятно, понимая, что без политической оттепели это невозможно.
На фазы эмиграции российские власти разного порядка реагировали неоднозначно. Тот же Дмитрий Песков весной заявлял, что не считает уехавших предателями и врагами России. Многие из них, по его словам, «испугались и не поняли» происходящего. Президент Владимир Путин уже в конце года отказался давать характеристику тем, кто уехал на волне мобилизации, добавив, впрочем, что некоторые из этих людей, возможно, не считают Россию «своей страной». У некоторых депутатов и приближенных к власти общественных деятелей были другие, более радикальные оценки и предложения – в частности, о лишении уехавших российского гражданства. Тех, кто покинул страну во время частичной мобилизации, с парламентской трибуны называли «предателями».
Екатерина Трифонова 
