Кулебаки

Идем мы с Василием Шевцовым по выглядящей по-деревенски улице индустриального города Кулебаки непоздним августовским вечером.

Кулебаки - из столичных кафе глядючи - невероятная провинциальная глушь, совершенно непривлекательное, невыдающееся место, одно название которого вызывает у многих как минимум сочувственную улыбку. Глушь, глуше которой не бывает, минимум всяческой культуры и цивилизации.

Так вот, наша идея состояла в том, чтобы посмотреть: а как в этом самом минимуме культуры и привлекательности, так сказать, на обратном полюсе от Москвы, вообще живут люди? Живут ли они еще или "прозябают"? Для меня Кулебаки - во многом случайное место, а Василий там родился.

Проходим сквозь группку молодых ребят лет этак 9-10. Ребята то ли прервали свою игру ради нас, то ли кого-то ждали. Когда мы прошли, нам в спину раздался смех. Мы тоже усмехнулись: культура уличных игр подростков все еще жива. Посередине тропинки стоит пустая литровая пластиковая бутылка из-под воды. У ребят в руках длинные палки метр двадцать длиной. Бутылка от ребят в метрах пяти. Ясно, что они сейчас палками будут эту бутылку сбивать. Видно, что ребята не с тоски и не от тупости занимаются этим делом, они очевидным образом друг перед другом выделываются и друг друга подкалывают.

Это дети вымирающего народа?

Никакой жизни не осталось?

Как бы не так.

Сделав еще пару шагов, мы с Василием замираем. Невероятная сцена. Рабочая бригада строит новую крышу для уже пожившего одноэтажного дома. Собственно крыши еще никакой нет. Стены широкого приземистого дома стоят как коробка для ботинок, сверху стоят человек восемь рабочих, над ними - треугольная рама из тонких палок. Этот сияющий в лучах солнца светлый треугольник на фоне темно-синего неба непропорционально, невероятно велик. Он велик не только для этого дома, но и для всей улицы.

Мы постояли в ступоре перед душеподъемным зрелищем и спросили рабочих, почему такая крыша высокая у них получается. "А чтобы выше той башни", - нам махнули рукой на какую-то то ли антенну, то ли лапу динозавра, высящуюся из-за крыш.

Мы - солдаты антропологической службы, то есть люди серьезные, - уперлись не по-местному, плотники сжалились и пояснили, что крыша будет куда как более низкой и, кроме того, скошенной, а эта роскошная рама - то ли разметка, то ли прикидка.

Предполагают ли катастрофа, вымирание и апокалипсис, характеризующие сегодняшнее состояние русского народа, возведение солнечным августовским вечером новой крыши?

Перед киоском с мороженым стоят девушки в белых блузках.

Девушки выбирают, продавщица терпеливо ждет. Ждут и стоящие в небольшой очереди другие покупатели. Оценив ассортимент, девушки решают, что мороженое здесь "не очень", и направляются проверить, какое мороженое продается в киоске на соседней улице.

Вопрос: если народ в буквальном смысле слова гибнет и вырождается, носят ли девушки каждый вечер белые блузки? Если народ находится в состоянии катастрофы, покупают ли девушки мороженое на улице?

Что-то очень мне кажется, что нет.