Святослав Тимченко
С людьми, которых стражи порядка считают нарушителями, они, как правило, не церемонятся.
Фото Артема Житенева (НГ-фото)
Изольду Васильевну Ронжину нашли мертвой на лавочке недалеко от ее дома на аллее Поликарпова в Санкт-Петербурге. У женщины случился сердечный приступ. Это произошло вскоре после обыска в квартире, где Ронжина жила с сыном Юрием. Но этот обыск, возможно, стал лишь последней каплей. В последнее время ряд сотрудников питерских правоохранительных органов превратили жизнь семьи Ронжиных в сущий ад.
═
Цена доверчивости
═
Сын Изольды Васильевны Юрий, окончив Военно-воздушную академию им. Можайского, служил на космодроме Плесецк. Затем вернулся в Петербург и служил в лаборатории, занимавшейся военно-космическими исследованиями. В 1997 году капитан Ронжин подал рапорт об увольнении.
Традиционный путь ушедшего со службы военного – охранные структуры. Не миновала участь сия и Юрия Ронжина. Получив соответствующую лицензию, он стал охранником в большом магазине. В апреле 2002 года к нему обратился незнакомец с предложением работать у крупного бизнесмена телохранителем. Юрий согласился и стал сопровождать нового хозяина. А через некоторое время шеф заявил, что ему нужен вооруженный охранник, а потому, если Ронжин хочет продолжать работать, должен найти пистолет, расходы на покупку которого обещал возместить. Юрий Ронжин впервые в жизни пошел на правонарушение – через малоизвестных людей разыскал торговца оружием, у которого и купил пистолет Макарова.
В один из дней шеф велел Ронжину сопровождать его на дачу, за город Кировск Ленинградской области. По пути они свернули на проселочную дорогу, углубились в лес и в уединенном местечке опробовали оружие, постреляв по банкам. В Кировске шеф предложил охраннику зайти в кафе «Снежинка». Только вышли из машины, как их окружила милиция: проверка документов, осмотр содержимого карманов и, конечно, машины. Сразу же обнаружили пистолет. Юрию ничего не оставалось делать, как признаться, что оружие приобретено им. Только тут Ронжин догадался о значении звонков с мобильного телефона, которые делал его хозяин по пути в Кировск. Юрий понял, что его элементарно «сдали», а его шеф – лицо, внештатно сотрудничающее с милиционерами. На такое обычно идут люди, которые попадаются на чем-то и остаются на крючке у милиции, отрабатывая свой грех. Вот и теперь сотрудники через своего агента решили получить человека для обвинения по уголовному делу-«глухарю», история которого брала начало в 1992 году.
═
«Старательному» оперу «глухарь» не помеха
═
Конечно, факт незаконного приобретения Ронжиным пистолета – нарушение закона, но это не превращает его автоматически в серийного убийцу. Однако именно так и случилось. Залежавшееся дело об убийстве 12 человек требовало закрытия, а для этого нужен был «преступник». В апреле–мае 1992 года жертвами неизвестного маньяка в течение 20 дней стали восемь петербуржцев, трое москвичей и один житель Твери. Это были таксисты, водители частных машин, работник автосервиса. Судя по почерку, все убийства совершены одним человеком и из одного и того же оружия, револьвера с характерной особенностью – смещенным бойком. Выстрелы производились в голову. После этого преступник забирал у жертв наличность и исчезал.
Поскольку первые убийства были совершены в Петербурге, их расследованием занялась прокуратура Северной столицы. Следующие три убийства с тем же почерком произошли в Москве, и дело было передано в Белокаменную. До 1995 года им занималась Генеральная прокуратура России. Три следователя по особо важным делам, профессионалы высочайшего класса в конечном итоге вынуждены были приостановить дело, так и не установив личности серийного убийцы. Пропылившись в Москве еще семь лет, дело снова вернулось в Петербург по настоянию родственников убитых.
Питерские оперы решили утереть нос московским коллегам и во что бы то ни стало найти убийцу... или хотя бы подобрать человека на эту роль. Тут и сгодился попавшийся на незаконном хранении оружия Ронжин. Оставалось только убедить его во всем сознаться.
На следующий день после задержания Ронжина в райцентр Кировск прибыл оперативник десятого (убойного) отдела ГУВД подполковник Вадим Ильин. Компанию ему составил сотрудник Кировского ГОВД некто Саша по кличке Лютый. Они сразу заявили Ронжину, что их не интересует «ствол», а он должен рассказать, как «мочил» таксистов. Юрий оторопел от абсурдности обвинения.
– С первого же дня начались пытки, – вспоминает Юрий Ронжин, – мной «занимался» тот самый Саша-садист из города Орешек. Мне сковывали руки за спиной наручниками, сажали на стоявший посреди комнаты стул, завязывали глаза, после чего начинались истязания. Саша разбегался и бил меня ногами в грудь и живот, а когда это не возымело успеха, истязатели стали пристраивать ко мне электропроводку с оголенными проводами: один провод – к руке, другой – к голове. Но и этого им показалось мало. Тогда повалили на пол, раздвинули ноги на ширину плеч и били в промежность и по почкам. На «десерт» питерский опер налил в полиэтиленовый пакет нашатырный спирт и напялил пакет мне на голову.
═
Был бы человек, а статья найдется
═
Потом были знаменитые «Кресты». Ронжина швыряли по камерам, где содержались водители и таксисты. При этом тюремщики заблаговременно предупреждали их о том, что Ронжин «мочил» таксистов. Следствие между тем топталось на месте. У Ильина и принявшего дело к производству следователя питерской горпрокуратуры Андрея Поздняка имелись лишь опознания составленного фоторобота двумя свидетелями. При этом один из них сомневался: «Может быть, он, а может, и нет». Еще одна свидетельница вспомнила, что видела похожего человека в поезде Петербург–Москва (фоторобот показали тогда в телепрограмме «600 секунд»). Впоследствии, сравнив фотографию Ронжина с фотороботом, она сказала, что обозналась.
Также у оперов якобы имелись отпечатки пальцев, оставленные Ронжиным на местах убийств. Впоследствии выяснилось, что отпечатки принадлежали другому человеку.
В конце декабря 2002 года Юрия осудили за приобретение пистолета на два года условно, в зале суда освободили и вновь арестовали уже по делу об убийствах. Дело передали в начале марта 2003 года в Главную военную прокуратуру – в силу того, что на момент совершения убийств Ронжин являлся военнослужащим. В Петербург прибыла бригада из 14 опытнейших следователей, возглавляли которую следователи по особо важным делам следственного управления Главной военной прокуратуры полковник юстиции Андрей Печегин, а затем полковник Николай Рамишвили. Результатом полуторамесячной работы бригады стало то, что дело против Ронжина, отсидевшего в «Крестах» больше года, рассыпалось.
Следователь Поздняк и его сотоварищи даже не потрудились или просто не захотели сделать элементарного: проверить алиби подозреваемого. А они говорят сами за себя. Вот лишь один из примеров. Убийство в Москве совершено в 5 часов утра, на следующий день – еще одно убийство в это же время. А уже в 9 часов утра в дни преступлений офицер Ронжин, согласно проверенным данным, был в Петербурге, на службе в Академии им. Можайского (заведение – режимное, поэтому здесь очень строгий учет прибытия и убытия военнослужащих). Если следовать версии питерских оперов, Ронжин, взяв у таксиста ничтожную сумму, должен был за три часа добраться до Питера, а самолеты в такую рань из Москвы в город на Неве не летали и не летают. Более того, отслужив положенные восемь часов, Ронжин должен был снова вылетать в Москву, чтобы утром следующего дня (в 5 часов с минутами) убить другого таксиста и за неполных три часа снова вернуться в Петербург на службу.
25 июня 2003 года Юрий Ронжин был освобожден из-под стражи прямо в зале суда. Но следователи предупредили Ронжина: соскочишь с одной статьи, пойдешь под другую. К сожалению, так и вышло. На сей раз Юрия упекли по статье, связанной с «черным риелторством», к чему он опять же имел лишь опосредованное отношение, так как недолго был охранником этого «черного риелтора».
* * *
По данным осведомленных источников, настоящего убийцу таксистов все же вычислили, но не питерские оперы-истязатели, а московский следователь Главной военной прокуратуры полковник Николай Рамишвили. Ронжина на днях освободили из-под стражи под подписку о невыезде до решения суда. И вопреки неписаным тюремным правилам он даже не был отпущен на похороны матери.
Санкт-Петербург
