Юрий Тавровский
На Каирской конференции в 1943 году китайской делегации было оказано подчеркнутое уважение. На фото: глава китайской делегации, генералиссимус Чан Кайши, президент США Франклин Делано Рузвельт и премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль. Фото из Библиотеки им. Франклина Д. Рузвельта. 1943
Идея переформатирования мирового порядка получила «второе дыхание» с возвращением в Белый дом Дональда Трампа. Его претензии на части территорий и даже целые государства демонстрируют риски для базовых принципов ООН, на которых держится мир по окончании Второй мировой войны. Эти принципы были выработаны руководителями СССР, США и Великобритании на Ялтинской конференции в феврале 1945 года.
Среди предложений о глобальных реформах обсуждается и проведение «второй Ялты», встречи руководителей государств-цивилизаций, которые ныне реально определяют судьбы всей планеты. Двусторонние встречи мощных руководителей – вождей России, Китая, Америки и Индии состоятся уже в скором времени. Но существует ли вероятность собрать их вместе и провести «вторую Ялту»? В столицах четырех держав такую возможность обсуждают с разной интенсивностью и разным отношением. Я остановлюсь на позиции Китая.
«Что говорил Си Цзиньпин о Ялтинской конференции 1945 года?» Модный китайский чат-бот DeepSeek в ответ на мой вопрос предлагает «лучше поговорить о математике». Неосведомленность искусственного интеллекта простительна – китайский руководитель в речах и статьях, очевидно, не обращался к истории встречи «Большой тройки» в Ялте. Эта тема непопулярна среди китайских историков и дипломатов. В неофициальных беседах ее даже включают в длинный перечень событий XIX–XX веков, которые символизируют «столетнее унижение Китая».
Китайцы выделяют в этом перечне Версальский договор (1919). Он подводил итоги Первой мировой войны, в конце которой Китай участвовал на стороне победителей. На фронты были направлены десятки тысяч чернорабочих «кули», которые строили укрепления и рокадные дороги.
Власти и общественность рассчитывали на благодарность союзников. Однако на открывшейся 18 января 1919 года в Париже мирной конференции китайскую делегацию не допустили к обсуждению. Ставшие известными в первые дни мая решения Версальской конференции о передаче Японии германской колонии Циндао на Шаньдунском полуострове вызвали сначала разочарование, а затем и гнев китайцев. В массовых демонстрациях участвовали студенты и преподаватели университетов, старшеклассники и рабочие. Именно тогда площадь Тяньаньмэнь перед Императорским дворцом стала всекитайской политической трибуной. Из зародившегося в те дни «Движения 4 мая» вышли первые коммунисты. Среди них были библиотекарь Пекинского университета Мао Цзэдун и его наставник профессор Ли Дачжао.
От Версаля до Каира
Если в коллективной памяти китайцев рядом с Версальской конференцией стоит жирный минус, то знак плюса выставляется при описании другой конференции – Каирской. Она проходила 22–26 ноября 1943 года в столице Египта с участием глав США, Великобритании и Китайской Республики. Сам факт приглашения на встречу лидеров великих держав означал признание нового статуса Поднебесной после долгих годов пренебрежения. На конференции с ней обсуждали не столько мировые проблемы, сколько дальнейшее взаимодействие в войне против Японии. Даже два года после «Дня бесчестия» в Пирл-Харборе (7 декабря 1941) Китай оставался чуть ли не единственной военной силой, способной противостоять армии Японии на суше.
К тому времени тотальная фаза японской агрессии в Поднебесной уже стоила Китаю потери Пекина, Шанхая, Нанкина, Уханя и других крупных городов, а также обширных территорий с десятками миллионов жителей. В начале этой фазы летом 1937 года те же США, Англия и другие страны Запада не оказали Китайской Республике не только военной, но даже дипломатической поддержки.
На помощь пришел только Советский Союз. Был подписан «Договор о ненападении» и заключены соглашения о военном и экономическом сотрудничестве. В Китай пошел поток современных самолетов и танков, стрелкового оружия и боеприпасов, прибыли опытные пилоты, в том числе участники Испанской войны. Твердая поддержка Москвы усилила позиции Чан Кайши и других патриотов в правящей партии Гоминьдан, которым противостояли сторонники капитуляции.
Упорство и жертвенность войск Гоминьдана и Гунчаньдана (Компартии) контрастировали с поведением некогда непобедимых солдат Запада. В течение нескольких дней после атаки на Пирл-Харбор пали мощный английский гарнизон в Гонконге и «неприступный бастион Британской империи» Сингапур. В плен попали 70 тыс. англичан и австралийцев. Французские войска в Индокитае (Вьетнам, Лаос и Камбоджа) выполнили приказ капитулянтов из Виши и не оказали японцам никакого сопротивления. Около месяца сопротивлялись голландцы на Бали и Тиморе, потом также капитулировали гарнизоны на Яве и Суматре. Американская колония Филиппины была полностью покорена к 8 мая 1942 года. Англичан выбили из Бирмы и Малайи, только сезон штормов помешал десантной операции в Индии и на Цейлоне.
Вступивший в единоборство с Японией еще в 1931 году, Китай во время Второй мировой войны дважды выполнил роль «второго фронта». Сначала, в 1941 году, он фактически предотвратил уже запланированное на конец августа нападение японцев на Сибирь и Дальний Восток. Ставка в Токио после колебаний решила отложить данное Берлину обещание, опасаясь ослабить китайский фронт.
Роль «второго фронта» Китай сыграл и в войне на Тихом океане. Оттягивая на себя миллион с лишним японцев, он помогал англичанам и американцам воевать в Бирме на подступах к Индии. Китайцы позволили союзникам выиграть время, нарастить военное производство, собрать силы для ударов по островам Тихого океана, Окинаве. За 14 лет сопротивления Японии Китай потерял 35 млн человек, понес колоссальные материальные потери.
В разгар Второй мировой войны Китай снова оказался «на правильной стороне истории», и это снова вселяло в китайские элиты большие надежды. Они связывались с Каирской конференцией (22–26 ноября 1943 года). На самом мероприятии китайцам оказывали подчеркнутое уважение. Это относилось не только к главе делегации, генералиссимусу Чан Кайши, который был назначен командующим сил союзников на Китайском театре военных действий. Своей красотой и нарядами блистала его жена Сун Мэйлин, министр авиации. Она легко получила от президента Рузвельта обещание займа в миллиард долларов. Чан Кайши получил предложение после войны включить в состав Поднебесной Вьетнам. Само собой разумеется, китайский флаг должен был снова подняться над всеми захваченными японскими агрессорами искони китайскими землями, включая Маньчжурию и Тайвань.
От Каира к Ялте через Тегеран
Надежды союзников на прочность «китайского фронта» Тихоокеанской войны в известной степени сыграли против интересов самого Китая. Его не пригласили ни на Тегеранскую, ни на Ялтинскую конференции. В случае со встречей в столице Ирана (28 ноября – 1 декабря 1943) отсутствие Китая обычно объясняют стремлением Москвы не провоцировать Токио, с которым действовал подписанный в 1940 году «Договор о взаимном нейтралитете». По этой же причине СССР не участвовал в Каирской конференции, прошедшей несколькими днями ранее.
Участники встречи в Тегеране понимали как тактическую ценность, так и стратегическую ограниченность военного потенциала Китая. Его было достаточно, чтобы держать фронт и не допустить капитуляции по образцу Франции. Такое развитие событий было вполне реально – японцам еще в 1940 году удалось создать марионеточную «Республику Китай» со столицей в Нанкине. В ее состав были переданы оккупированные китайские земли, кроме Маньчжоу-го. Возглавил это образование влиятельный деятель партии Гоминьдан Ван Цзинвэй. Этот «китайский генерал Власов» создал жизнеспособную систему управления, аппарат безопасности и армию в 700 тыс. штыков. В январе 1943 года режим Ван Цзинвэя даже объявил войну США и Великобритании.
Армии Китайской Республики под командованием Чан Кайши хватало сил, чтобы удерживать контроль над оставшимися районами на западе и юго-западе Поднебесной. Обширные районы северо-запада контролировала Компартия Китая во главе с Мао Цзэдуном. Даже с учетом ограниченной помощи соответственно от США и СССР они не имели сил для стратегических операций и вытеснения противника с материка. Эту задачу мог решить только Советский Союз. Обсуждение форм, а главное сроков вступления СССР в войну против Японии началось в Тегеране, а затем стало важнейшим пунктом повестки дня в Ялте.
Ялта глазами китайцев – минусы и плюсы
«Фигура умолчания» о Ялтинской конференции объясняется китайскими экспертами несколькими обстоятельствами. Прежде всего Китай не пригласили за стол переговоров великих держав. Одно это рассматривается как проявление высокомерия, идущего еще со времен Версальского договора. Был сделан шаг назад от признания Китая равным себе на Каирской конференции. Тогда от Китая много чего зависело на Тихоокеанском театре. В начале 1945 года расклад на востоке был уже очевиден, Москва еще в Тегеране пообещала присоединиться к войне с Японией, Америка сжимала кольцо окружения Японских островов. Подошло время создавать новые структуры мирового управления, рисовать карты с новыми границами.
Заслуги и интересы Китая не были вовсе забыты. В Ялте его включили в «Большую пятерку» стран-победительниц, которым предстояло взять на себя ответственность за будущее человечества. В Ялте было подтверждено, что под юрисдикцию Китая возвращались все захваченные Японией с конца XIX века части страны, включая Тайвань и Маньчжурию. В то же время не сбылись надежды Чан Кайши на утверждение контроля Китайской Республики над Внешней Монголией, как называли провозгласившую суверенитет еще в 1921 году Монгольскую Народную Республику.
«Сохранение status quo Внешней Монголии (Монгольской Народной Республики)» было записано первым пунктом в подписанном 11 февраля важнейшем документе Ялты. Он назывался «Крымское соглашение трех Великих Держав по вопросам Дальнего Востока». Этот и другие пункты были призваны компенсировать Советскому Союзу усилия и жертвы за годы войны с Германией и ее европейскими союзниками, а также те, которые предстояли на заключительном этапе войны с Японией.
В последующих пунктах фактически речь тоже шла о status quo, существовавшем в начале ХХ века. Они предусматривали «Восстановление принадлежавших России прав, нарушенных вероломным нападением Японии в 1904 году». Так, Советскому Союзу возвращалась южная часть острова Сахалин и все прилегающие острова.
Президентом Рузвельтом был предложен пункт «о интернационализации торгового порта Дайрена с обеспечением преимущественных интересов Советского Союза в этом порту и восстановления аренды на Порт-Артур как на военно-морскую базу СССР». Надо пояснить, что построенные Россией город с незамерзающим портом Дальний (Далянь в китайском и Дайрен в японском чтении) и соседняя военно-морская база Порт-Артур отошли Японии, согласно Портсмутскому договору 1905 года по итогам Русско-японской войны.
Из этого пункта логично вытекал следующий «о совместной эксплуатации Китайско-Восточной железной дороги и Южно-Маньчжурской железной дороги, дающей выход на Дайрен, на началах организации смешанного Советско-Китайского Общества с обеспечением преимущественных интересов Советского Союза, при этом имеется в виду, что Китай сохраняет в Маньчжурии полный суверенитет».
В отдельном пункте документа говорилось о передаче Советскому Союзу Курильских островов.
Относящиеся к Китаю пункты «Крымского соглашения» не были рассчитаны на безусловную поддержку правительства Чан Кайши. С учетом этого Рузвельт вызвался оказать необходимое давление. Это было даже отражено в двух пунктах Соглашения:
«Предполагается, что Соглашение относительно Внешней Монголии и вышеупомянутых портов и железных дорог потребует согласия генералиссимуса Чан Кайши. По совету Маршала И.В. Сталина Президент примет меры к тому, чтобы было получено такое согласие.
Главы Правительств трех Великих Держав согласились в том, что эти претензии Советского Союза должны быть безусловно удовлетворены после победы над Японией».
Союзники довольно легко пошли навстречу Москве в удовлетворении ее стремлений. Черчилль был поглощен вопросами будущего Польши и разделом Германии. Его удовлетворяло сохранение на китайской территории колонии Гонконг и колоний в Тихоокеанском бассейне. Для Рузвельта приоритетом было скорейшее вступление СССР в войну. Генералы в Вашингтоне опасались переброски миллионной Квантунской армии на Японские острова и затягивания наземной операции на месяцы, а то и годы. В Тегеране Сталин дал обещание выдержать паузу в шесть месяцев между завершением боевых действий на Западном фронте и вступлением Красной армии в войну на Восточном. В Ялте этот срок был скорректирован до «двух-трех месяцев».
Свою роль сыграло и желание Рузвельта возместить России ущерб от невыгодного Портсмутского договора 1905 года, который в интересах Японии продвигал его однофамилец, тогдашний президент Теодор Рузвельт.
Что касается Москвы, то она исходила не только из желания восстановить историческую справедливость и вернуть территориальные и материальные активы, утраченные в результате столкновения с Японией. Это столкновение было в значительной степени вызвано стремлением оказать Китаю поддержку в противостоянии, которое привело к поражению в Китайско-японской войне (1894–1895). Опасаясь новых покушений на китайские земли, правительство Империи Цин инициировало переговоры с Россией, которые завершились в 1896 году подписанием «секретного» Московского договора. На основании этого документа Россия за свой счет строила железные дороги для переброски войск, сооружала новые города и морские базы.
Накануне Ялтинской конференции в Москве видели ускоренное сближение правительства Чан Кайши с Америкой и располагало информацией о предложении создать военно-политический союз, которое Рузвельт сделал Чан Кайши во время встречи в Каире. Перспективы Компартии Китая были еще весьма туманны, и Сталин подошел к подведению итогов войны на Дальнем Востоке с чисто стратегических принципов. Он не расширил геополитическое присутствие Советского Союза, но закрепил статус-кво в Монголии и традиционный контроль военно-транспортных объектов на северо-востоке Китая.
Москва выполнила обещание, зафиксированное в заключительном пункте Соглашения: «Со своей стороны Советский Союз выражает готовность заключить с Национальным Китайским Правительством пакт о дружбе и союзе между СССР и Китаем для оказания ему помощи своими вооруженными силами в целях освобождения Китая от японского ига».
Красная армия своими мощными ударами действительно помогла Китаю, разгромив Квантунскую армию в Маньчжурии, сделав бессмысленным сопротивление и в других оккупированных частях Китая. Самим китайцам «избавиться от японского ига» собственными силами было весьма проблематично, а американцы и англичане категорически отказывались воевать на континенте. Было выполнено и пожелание заключить «пакт о дружбе и союзе».
После Ялты
Советско-китайский «Договор о дружбе и союзе» был подписан 14 августа 1945 года, всего через несколько дней после вступления СССР в войну против Японии (9 августа 1945). Он был первым международно-правовым документом, который отражал новый статус Китайской Республики как одной из стран-победительниц во Второй мировой войне. Документ фиксировал итоги войны и обеспечивал реализацию Ялтинских соглашений по Дальнему Востоку. Без разгрома Красной армией Квантунской группы армий и многочисленных войск Маньчжоу-го начатая в 1931 году Антияпонская война китайского народа продолжалась бы еще не один год. Недаром в тексте документа говорилось о решимости сторон «вести войну против Японии до полной победы».
Компромиссы правительства партии Гоминьдан и лично Чан Кайши при заключении Договора были сделаны не только под сильным давлением Америки. Это было также выражением благодарности за помощь в создании современной армии в 1920–1930-е годы, за помощь в отражении японской агрессии начиная с 1937 года. Кроме того, Чан Кайши добивался невмешательства Советского Союза в гражданскую войну, которая была неизбежна.
Эта война началась в 1946 году. Симпатии Москвы были на стороне Компартии. КПК в тот момент истории не имела международно-правового статуса, он был закреплен за правительством Китайской Республики со столицей в Чунцине. Мао Цзэдун все еще оставался в пещерном убежище вблизи городка Яньань на северо-западе Поднебесной.
Стоит учитывать и неопределенность послевоенного будущего Китая. В Москве должны были считаться с возможностью победы поддерживаемых Америкой войск Гоминьдана. Этот вариант стал близок к реализации уже в 1947 году, когда правительственные войска одержали целый ряд побед над коммунистами и захватили их «столицу» Яньань. Даже вооруженные полученным от СССР трофейным японским оружием войска Компартии отступали. На определенном этапе Сталин даже предложил тайно эвакуировать Мао Цзэдуна и других руководителей на советскую территорию.
Разработчики Договора понимали всю глубину антирусских, антикоммунистических настроений руководства Гоминьдана. В Москве хорошо помнили о событиях 1929 года, когда китайские войска пытались захватить советскую собственность – КВЖД. Знали в Москве и о публикации в Чунцине «исторических» материалов и карт с утверждениями о неравноправности территориального размежевания в XIX веке.
Враждебность к Советской России неизбежно проявилась бы при правлении Чан Кайши всем Китаем. Уже в 1946 году администрация, полиция и армия в Харбине и других городах Маньчжурии развернули репрессии против служащих советских учреждений и граждан, живших на подконтрольной властям Гоминьдана территории. Около 200 семей было ограблено, сотни русских стали жертвами избиений и пыток, более 60 человек погибли. Армия приступила к захвату собственности КВЖД. Мало сомнений было в Кремле и относительно того, что в подконтрольной Чан Кайши Маньчжурии порты, железные дороги и иные стратегические объекты были бы использованы американцами в холодной войне против Советского Союза.
Забрали у Японии, вернули Китаю
Москва сочла возможным пересмотреть условия «Крымского соглашения» только после изменения обстановки в Китае. Кровопролитная гражданская война закончилась победой Компартии и провозглашением 1 октября 1949 года Китайской Народной Республики. СССР стал первым государством мира, признавшим новую власть. Всего через четыре месяца, 14 февраля 1950 года, в Кремле был подписан «Договор о дружбе, союзе и взаимной помощи». Исходя из понимания совпадения национальных интересов и близости видения мира двумя социалистическими странами, Советский Союз последовательно устранял те положения Договора 1945 года, которые задевали чувства национальной гордости китайцев. Так, Китаю были в течение нескольких лет возвращены все права на КВЖД, военно-морскую базу в Порт-Артуре и гражданский порт в Даляне. Китай безвозмездно получил также сопутствующее имущество и оборудование этих объектов.
Таким образом, Москва в считаные месяцы выполнила и даже перевыполнила свои обязательства по «Крымскому соглашению о Дальнем Востоке». С аналогичными жестами доброй воли не спешили остальные участники Ялтинской конференции. Великобритания хотя и установила дипотношения с КНР в 1972 году, но передала колонию Гонконг под китайский суверенитет только в 1997 году.
В принятых под диктовку Вашингтона решениях Сан-Францисской конференции 1951 года законное место Пекина в Постоянном комитете Совета Безопасности ООН было отдано Тайбэю. В этом документе не была прописана принадлежность Китаю острова Тайвань и прилегающих островов Пэнхуледао (Пескадорских). Не были четко установлены границы в Южно-Китайском море, что порождает конфликты со странами Тихоокеанского бассейна. США еще в 1949 году воспрепятствовали присоединению Тайваня и по сей день поддерживают сепаратистов в этой китайской провинции. С точки зрения пекинских ученых, Китай остается разделенной нацией, Вторая мировая для него не закончилась.
Можно ли удивляться, что в исторической памяти китайцев существует отрицательное отношение к двум международным конференциям по итогам двух мировых войн – Версальской и Ялтинской? Такое отношение надо знать не только ради понимания причин появления публикаций об «унижениях китайской нации». Приглашения во «вторую Ялту» могут осложнить обсуждение глобальных проблем с другими великими державами.
Дарья Гармоненко 
