Некоторые мысли о книге "Русская история: Государство. Цивилизация. Внешний мир"

Торкунов А.В., Дегоев В.В. Русская история: Государство. Цивилизация. Внешний мир. –М.: Издательство «Аспект Пресс», 2024. – 687 с.

Труд академика РАН Анатолия Васильевича Торкунова и профессора Владимира Владимировича Дегоева можно считать успешным шагом в этом направлении. Книга «Русская история: Государство. Цивилизация. Внешний мир» уже своим названием намекает на сложность задумки, так как авторы взяли на себя нелегкую работу обозрения российской исторической традиции на протяжении более 10 веков, стремясь показать ее органичность и преемственность. Не стоит удивляться авторскому пояснению, что произведение является «книгой для чтения»: в планы ученых не входило написание очередного учебника, к которому обратились бы лишь школьники и студенты; не хотели они создавать и многотомное научное издание, которое бы неизбежно оказалось перегружено ссылками и литературой, если бы авторы приводили по сноске на каждую мысль. «Книга для чтения» доступна для всех читателей вне зависимости от того, посвятили они исторической науке всю свою жизнь или впервые заинтересовались глубиной веков, оригинальных мыслей, позволяющих каждому найти в книге что-то свое и выступающих в качестве приглашения к дискуссии, а также живого слога, о котором следует сказать отдельно. На страницах «Русской истории…» исторические персоналии оживают перед нами в своих великих деяниях и мучительных раздумьях на развилках исторических дорог в неведомое будущее. Ненужного морализаторства в книге нет: исследователи позволяют нам самостоятельно оценить, насколько верным в исторической ретроспективе оказался тот или иной шаг русских правителей. Предоставленная читателю широкая свобода размышления не означает, что голоса авторов не слышны. Везде избегая ультимативных суждений, ученые все же демонстрируют нам свое отношение к отдельным персоналиям: поведение Петра III, как становится ясно из соответствующей части повествования, абсолютно не соответствовало российским интересам, а Александр I не мог забыть о Наполеоне даже после Березины. Приглашая читателей обсудить с ними особенности хода русской истории, Анатолий Торкунов и Владимир Дегоев напоминают, что лишь в ходе широкой конструктивной дискуссии можно прийти к заключениям, актуальным для сегодняшнего дня.

Знакомство с содержанием книги дает представление о том, что все три компонента, вынесенные в наименование труда, переплетаются между собой и рассматриваются в этой сложной взаимосвязи. «Государство» раскрывается посредством обращения к отечественной внутренней политике и особенностям складывания российского политического пространства. «Цивилизация» предстает перед читателями в виде специфики принятия решений отечественными деятелями, восприятия окружающего мира, формулирования национальных интересов и приверженности к собственным культурным ценностям. Неудивительно, что «русская цивилизационная матрица», как верно подмечают авторы, впитала в себя все черты исторического развития: наблюдая за формированием и укреплением России на протяжении веков, читатель привыкает к тому, что какие-то сюжеты, описанные авторами в отношении, к примеру, Древней Руси, могут стать вновь актуальными и в Средневековье, а затем неожиданно настичь страну и в XIX веке. В книге четко прослеживается эволюция института самодержавной власти и даются характеристики русским правителям (великим князьям, царям, императорам). Уже при создателе Русского государства Иване III появились, а при Василии III были сформулированы провиденциалистские идеи политического мировоззрения на основе мысли о преемственности династии с римской и византийской историей (Москва – Третий Рим). А при Николае II была предложена графом Сергеем Семеновичем Уваровым триединая формула «православие – самодержавие – народность», включающая единство духовного, политического и национального начал. Эта триада являлась сконцентрированным воплощением русской монархической доктрины, доказывающей, что самодержавие – единственно возможная форма правления в России.

Наконец, заключительная часть названия книги – «Внешний мир» – погружает читателя в богатство отечественной внешнеполитической истории. Будучи признанными специалистами в области истории международных отношений, Торкунов и Дегоев демонстрируют многообразие политических комбинаций, разыгрываемых на международной арене. Особое внимание авторы намеренно уделили внешней политике России, поскольку ее взаимодействие с внешним миром являлось одним из важнейших факторов, формировавших национальное самосознание и открывавших возможность лучше понять себя и свое историческое предназначение. Приведем один пример: описывая ситуацию XIII века, авторы объясняют хитросплетения отношений между всеми заинтересованными игроками, будто бы намекая на то, что мир международной политики никогда не сводился к банальной дружбе и вражде между государствами. Порой ученые погружают читателя в материи, не слишком привычные даже для искушенных знатоков того или иного исторического периода: рассмотрение русско-грузинских отношений при Иване III призвано, помимо прочего, еще и проследить динамику отношений между Россией и государственными образованиями Кавказа, которые нередко оказываются вовлеченными в международные перипетии.

Благодаря изучению внешнеполитической стратегии российских правителей, становится ясно, насколько остро перед страной стояла проблема безопасности. Акцентируя на этом внимание, подчеркивая значимость момента (например, защита Новгорода от пришедших с Запада захватчиков названа экзистенциальной задачей), авторы объясняют далеко не всегда очевидные для начинающего свое погружение в историю человека детали. Это, повторимся, является одним из важнейших достоинств труда: работа будет интересна каждому, не требуя от читателя знания огромного количества деталей или самостоятельного выявления замысловатых причинно-следственных связей. Кроме того, акцент на внешнеполитическом измерении, который, как нам показалось, становится все более явным по мере приближения авторов к процессам XX века (виной тому, конечно, является тесная взаимосвязь между происходящим в России и в мире), дает возможность проследить, как складывалась та самая «цивилизационная матрица», формирующаяся в том числе в ходе взаимодействия с другими государствами. Показательными в этом контексте можно назвать размышления Ивана Грозного, который принимает во внимание «цивилизационный опыт не вполне авторитарной Византии», и при этом его привлекает «деспотический пример Османской империи». За устоявшейся на какой-то момент в России привычкой смотреть на Запад и сравнивать себя в ходе исторического процесса преимущественно с ним авторы все же не забывают напоминать о важности того, что одна из голов российского орла всегда была обращена на Восток. Значимость восточного направления для России становится ясна в свете реалий середины XVI столетия, когда Иван IV присоединяет Казанское и Астраханское ханства, что сами авторы считают «поворотным пунктом в геополитической и социально-экономической истории России». Очень ценно то, что анализ различных направлений внешнеполитической активности России не превращается в сухое перечисление того, когда и с кем прошли военные конфликты, либо, наоборот, установлены дипломатические отношения. Даже описывая последствия победы на Куликовом поле, Анатолий Торкунов и Владимир Дегоев приходят к тому, что это событие следовало бы воспринимать как «начало новой эпохи русско-азиатского синтеза».

Как и любая сложная для реализации задумка, книга «Русская история…» вызовет споры на тему справедливости и обоснованности авторского подхода к изучению предмета их изысканий. Кому-то может показаться, что в труде недостает более подробных историографических экскурсов, чем те, которые Торкунов и Дегоев дают в отношении научных дискуссий об итогах монгольского присутствия на Руси, особенностях правления Ивана Грозного, петровской «революции», личности и деяниях Павла I. Решение это, как нам видится, удачное, так как «книга для чтения» и не должна предлагать спектр всех возможных мнений, ее задача – развивать интерес к исторической науке и предлагать читателю самостоятельно определиться в своих мыслях по поводу тех или иных событий. Насыщение книги обильным справочным аппаратом, помноженным на десятки концептуальных подходов советских и современных исследователей, привело бы к тому, что читатель попросту начал бы путаться в многообразии взглядов на одну и ту же проблему. Более того, работа лишь с фактологическим материалом и мнениями дореволюционных ученых во многом продолжает традицию отечественной школы: многие начинали свое знакомство с историей с работ Василия Осиповича Ключевского, Сергея Михайловича Соловьева, Сергея Федоровича Платонова – все эти авторы стремились заставить нас мыслить самостоятельно и не давали нам перечень мнений их предшественников по всем вопросам мироздания. Именно по этой причине данный труд может быть очень привлекателен и для современной молодежи: побуждение узнать что-то новое и сформировать свое видение истории гораздо ценнее учебного пособия, не оставляющего читателю никаких шансов дойти до истины самим.

Еще одним аспектом, который вызовет противоположные эмоции, станет отсутствие в книге глав, посвященных советскому периоду отечественной истории. Несложно догадаться, что, во-первых, включение в книгу процессов последнего столетия привело бы к ее увеличению по меньшей мере в два раза и, во-вторых, это значительно усложнило бы задачу сохранить нейтральный тон, не становясь адвокатом одной из противоборствующих парадигм. Советский период, который осмыслять, безусловно, необходимо, вызывает такое количество споров по любым, даже самым мелким деталям, что обращение к нему неизбежно сделало бы из «книги для чтения» нечто куда менее цельное. Не сомневаемся, что Торкунов и Дегоев справились бы с анализом рассматриваемой ими «триады» и в советскую эпоху, однако закончить повествование на имперской странице было правильным решением. В конце концов желающие узнать, что же происходило дальше и по какой причине, обратятся к соответствующей исторической литературе, и это тоже можно будет считать успехом авторского замысла, коль скоро ученым удалось пробудить интерес к тем векам нашей истории, без которых не было бы их советского и постсоветского продолжения.

Не меньше вопросов вызовет у отдельных читателей и то, что социально-экономическому компоненту исторического развития уделяется не приоритетное внимание. С одной стороны, отрицать значимость этого измерения было бы бессмысленно, так как без понимания специфики экономического развития невозможно строить любые планы на будущее. С другой – авторское решение абсолютно понятно: социально-экономический пласт огромен и воспринимать его следовало бы с позиций изучения количественных показателей, статистических данных и т.д. Включить все это в «Русскую историю…» значило бы, во-первых, очень сильно ее перегрузить и, во-вторых, отклониться от курса, который был заложен «триадой», сформулированной в названии книги.

Наконец, по-разному, возможно, воспримутся и смелые авторские метафоры, неожиданные и яркие. Внутригосударственный конфликт в правлении Василия II предстает в виде «мучительного политического катарсиса», Ливония – в образе «больного человека Прибалтики», а Киев и вовсе похож на Вавилон! Все это, на наш взгляд, придает книге живость и показывает, как тесно исторические реалии могут переплетаться между собой. Начинающие историки скорее всего соблазнятся возможностью перенять и развить необычную стилистику. Специалисты же, вероятно, увидят в этом повод вновь обратиться к уже исследованным вопросам и взглянуть на них с нового ракурса. Хорошим примером является мысль Торкунова и Дегоева о том, что Нарва была подобна Северной Пальмире, что она являлась «Новым Новгородом» и «прообразом Петербурга» одновременно. Авторы также подробно и по-новому разбирают вопрос главного вызова времени после Французской революции в самом конце ХVIII столетия – появления французского императора Наполеона Бонапарта с претензией на мировое господство и череды кровавых Наполеоновских войн. Роль России в событиях этого бурного времени возросла необычайно после феноменальной победы в 1812 году и взятия русскими войсками Парижа в 1814 году, а российский император Александр I стал самым влиятельным монархом и одним из наиболее искушенных дипломатов в Европе, а также одним из главных создателей Венской системы международных отношений.

Привлечет исследователей и то, что авторы рассматривают классические проблемы через далеко не самую типичную призму: чего стоит только идея сравнения бисмарковской и постбисмарковской систем международных отношений в Европе на рубеже XIX–XX столетий, а также предложение рассмотреть сложность конфигурации сил в мире на примере противостояния Петербурга, Лондона и Берлина на Ближнем Востоке в канун Первой мировой войны.

Завершая краткий анализ труда Анатолия Торкунова и Владимира Дегоева, отметим еще одну важную особенность работы. Как было сказано в самом начале, на страницах книги ее герои благодаря удачному использованию авторами приемов литературно-портретной «живописи» оживают и вызывают у нас вполне определенные чувства – кому-то хочется сопереживать, а кто-то удостаивается лишь неприязни. Однако это не превращается в персонификацию исторического процесса: ученые, несмотря на частую концентрацию, особенно в начале книги, на личностях показывают, что есть объективные факторы, о которых можно на время забыть, но уйти от них невозможно. Наверное, впервые при чтении эта мысль приходит в момент знакомства с политикой Владимира Святого, который выступает в качестве защитника язычества в период противостояния со своим старшим братом Ярополком Святославичем, однако в дальнейшем, осознавая невозможность опоры на языческие верования в ходе централизации власти, становится крестителем Руси. Объективные факторы, следующие из географического положения нашей страны, климатических особенностей и политического окружения, в долгосрочной перспективе все же побеждают и заставляют нас задуматься о том, что за их незнание или непризнание может поплатиться вся страна.

На наш взгляд, замысел Торкунова и Дегоева успешно реализован. «Книга для чтения» пробуждает желание узнать, что же еще скрыто за теми событиями, о которых нам столь живописно рассказали авторы, и погрузиться в самую толщу русского исторического процесса, в бесконечный мир его полутонов. Книга продолжает блестящую дореволюционную традицию написания трудов, доступных своим ярким слогом и ясной мыслью для любой аудитории, позволяющих каждому вынести из прочитанного что-то свое, вдохновляющее или предостерегающее. И почему бы в таком случае не поставить ее в один ряд с учебной литературой для нового поколения молодых россиян, поколения, которое хочет жить в суверенной стране с великим прошлым, достойным гордости.