Как Конрад Аденауэр менял Германию

Конрад Аденауэр вошел в историю Германии как стратег – во внутренней и внешней политике. Фото с сайта www.kas.de

23 мая исполнится 75 лет со дня вступления в силу Основного закона ФРГ. Он был разработан и подготовлен Парламентским советом, который возглавлял первый канцлер ФРГ Конрад Герман Иозеф Аденауэр. С этим выдающимся политиком следует связывать корни и неоднозначно протекающих в нынешнем Старом Свете интеграционных процессов, и главенствовавшего в Германии в 1949–1969, 1982–1998, 2005–2021 годах Христианско-демократического союза (ХДС).

Появившийся на свет 5 января 1876 года Конрад Аденауэр – германец четырех эпох. С момента рождения до Ноябрьской революции 1918 года он был подданным кайзера. Первая для Аденауэра эпоха германской истории была отмечена получением высшего юридического образования, 12-летним членством в католической партии Центра, начальной фазой нахождения на посту обер-бургомистра Кёльна, браком с Эммой Вейер и смертью любимой супруги, которая подарила ему сыновей Конрада, Макса и дочь Марию.

Будучи республиканцем по разуму, демонстрируя глубокую приверженность идеалам христианской демократии, обер-бургомистр Кёльна восторженно встретил Ноябрьскую революцию, которая явилась стартовой точкой в истории первой германской республики. Все годы существования данной республики он будет оставаться на прежней должности, входить в число видных деятелей партии Центра. Исключительный управленческий талант, феноменальная работоспособность, природная интуиция помогли обер-бургомистру стать одним из самых рейтинговых региональных политиков. Он 12 лет возглавлял прусский Государственный совет.

Во вторую для себя эпоху германской истории Аденауэр впервые приобрел внушительную поддержку в деловом мире. Ряд крупных структур из сферы бизнеса и финансов посчитали за честь членство обер-бургомистра в их наблюдательных советах. Речь шла прежде всего об акционерных компаниях, полностью контролировавших энергетический, угольный сегменты промышленного комплекса, главном финансовом институте страны – Германском банке. Быстро набиравший политический вес Аденауэр не забывал азбучную истину: семья – прочный тыл. С 1919 года этот тыл ему обеспечивала Августа Цинсер. Августа не только заботилась о детях обер-бургомистра от первого брака, но родила еще четверых. Первенец Августы Цинсер и четвертый ребенок Аденауэра Фердинанд прожил менее года. Зато Пауль дожил до 84 лет, Либет – до 91 года, Георг – до 89 лет, Лотта – до 93 лет.

Самой тяжелой для Аденауэра эпохой германской истории стал период правления Гитлера – 1933–1945 годы. Это эпоха нацистской диктатуры. Нацисты стали создавать новую правящую элиту, в которую никак не могли входить те германцы, которые считали тоталитаризм, крайний национализм, расизм, воинствующий антисемитизм позором для их страны. Среди них был и Аденауэр. Вполне понятно, почему он после падения Веймарской республики всего девять с половиной месяцев побудет обер-бургомистром Кёльна. Вызывает восхищение поведение обер-бургомистра Кёльна в день 17 февраля 1933 года. Борт рейхсканцлера приземляется в городском аэропорту, и фюрер, к своему удивлению, не видит среди встречающих Аденауэра. Более того, проведя целый день в Кёльне, он ни разу не увидел ни одного флага НСДАП. Это была демонстрация отношения Аденауэра к Гитлеру и возглавляемой им партии, от которых он всегда жестко дистанцировался. Конечно, Аденауэр рисковал, и рисковал многим. В 1934 году, а затем в 1944-м его арестовывало гестапо.

После падения Гитлера Аденауэр прекрасно понимал, что нужно создавать фундаментальные предпосылки для того, чтобы Германия никогда не была под властью носителей коричневой чумы. В 1945–1949 годах Аденауэр заложил фундамент Христианско-демократического союза (ХДС).

Хорошо известно, что вначале наибольшие импульсы для партийного строительства на всей территории разгромленного Третьего рейха исходили из Берлина. Полные общегерманских амбиций, основатели ХДС в Берлине четко и ясно представили созданную организацию как Христианско-демократический союз Германии. Несомненно, среди них наиболее яркой фигурой был Якоб Кайзер. Амбиции последнего стали еще сильнее выражаться после того, как он в декабре 1945 года официально возглавил ХДС в Берлине.

Главным конкурентом в борьбе за лидерство в германской христианской демократии для Кайзера был обер-бургомистр Кёльна Конрад Аденауэр. Не принадлежа к числу отцов-основателей ХДС, обер-бургомистр был полностью согласен с ними в том, что следует создавать межконфессиональную христианскую партию. Конрад Аденауэр разделял взгляды их правого крыла и жестко дистанцировался от ключевых позиций, вошедших в идейную платформу левого крыла, бесспорным лидером которого был Кайзер.

Реализация сформулированного последним лозунга «Социализм из христианской ответственности» была сопряжена с реалиями, которые жестко ограничивали Кайзера. Он возглавлял восточногерманский ХДС, который территориально совпадал с советской оккупационной зоной (СОЗ). Советские оккупационные власти, представленные Советской военной администрацией в Германии (СВАГ), признавали только советский социализм, стремясь экспортировать его в Восточную Германию. Будучи продуктом сталинской эпохи, СВАГ действовала в отношении ХДС типичными для этой эпохи методами, отслеживая каждый шаг лидеров демохристиан, вмешиваясь в их деятельность вопреки уставным положениям ХДС. Грубо нарушив данные положения, СВАГ отстранила Кайзера от руководства восточногерманским ХДС, развязала против данного деятеля пропагандистскую кампанию, построенную исключительно на дезинформации. У Кайзера в сложившейся с конца 1947 года ситуации был только один выход: оказаться вне советской оккупационной зоны и, естественно, жить в совершенно иной обстановке. Этот выход был реализован в первой половине 1948 года, когда начался западноберлинский этап политической биографии Кайзера.

Переезд Кайзера в Западный Берлин происходил тогда, когда гораздо больше пропагандистских очков набирал его главный конкурент в ХДС. Российский ученый Борис Петелин справедливо отмечает: «Чрезмерная опека советскими военными властями ХДС помогла Аденауэру отбить «имперские амбиции» основателей ХДС в Берлине. Опытный политик повел борьбу за такую христианскую партию, которая, не отказываясь от звания «народной», свои главные интересы связывала бы с крупным капиталом, от которого напрямую зависело экономическое возрождение Германии».

Для дальнейшего изложения представляется целесообразным напомнить, что в 1945–1949 годах параллельно с советской оккупационной зоной на территории бывшего Третьего рейха существовали американская, британская, французская зоны. Превалирующий сегмент американской зоны приходился на Баварию. Отцы-основатели ХДС согласились с тем, что на территории Баварии будет действовать Христианско-социальный союз и, естественно, они не будут ставить вопрос о появлении баварского ХДС. Во французской зоне была слабая почва для создания эффективного ХДС. Самые лучшие условия для создания именно такого ХДС были в британской зоне. Отцы-основатели ХДС рассматривали ХДС британской зоны как ядро формируемого западногерманского ХДС.

Именно в английской оккупационной зоне жил и действовал Конрад Аденауэр. Именно руководство тамошним ХДС стало для него трамплином для будущего руководства западногерманским ХДС и Федеративной Республикой Германия.

Второй важный момент: причастность Аденауэра к разработке и принятию Основного закона ФРГ. В 1948–1949 годах подобной разработкой всецело занимался возглавляемый Аденауэром Парламентский совет. Попутно заметим, что незадолго до начала его председательства в Парламентском совете герой очерка вновь стал вдовцом и уже оставался таковым до конца жизни.

С 15 сентября 1949 года по 16 октября 1963 года Конрад Аденауэр являлся первым канцлером Федеративной Республики Германия. Он вошел в историю этой страны как лидер переломной эпохи. Разумеется, для этого следует показать Западную Германию до Аденауэра и после Аденауэра. Из-за ограниченного объема статьи сосредоточимся в основном на социально-экономической политике возглавляемых им правительственных кабинетов.

Стартовые условия развития германской экономики в послевоенное время были исключительно тяжелыми. Объем промышленной продукции в 1946 году на 67% уступал уровню 1938 года. В катастрофической ситуации находился аграрный комплекс. Сокращение германского предпринимательского корпуса в первую очередь затронуло тех немцев, которые по своим доходам были весьма далеки от бизнес-элиты. По ключевым товарным позициям, прежде всего востребованным населением, спрос во много раз превышал предложение. Чудовищные масштабы приобрела инфляция. От Третьего рейха новые власти получили в наследство долг на астрономическую суму 377 млрд марок.

Ситуация на западе Германии определялась двумя специфическими моментами. Во-первых, значительные масштабы приобрело бегство немцев с восточной, советской зоны оккупации в одну из западных. Во-вторых, в западные зоны переселялись прежде всего немцы, изгнанные из восточных регионов бывшего Третьего рейха.

Гельмута Коля и Ангелу Меркель называют политическими внуком и правнучкой Аденауэра.  Фото Reuters

Еще до старта первой легислатуры партия Аденауэра адресовала избирательному корпусу Дюссельдорфские тезисы, в которых была сформулирована концепция социального рыночного хозяйства. Именно она составляла идеологическую основу социально-экономической политики всех кабинетов Аденауэра, которые отличались наличием мощной команды стратегически мыслящих управленцев. В данной команде центральное место принадлежало федеральному министру экономики в 1949–1963 годах Людвигу Эрхарду и федеральному министру финансов в 1949–1957 годах Фрицу Шефферу.

Уже в начале 1950-х годов ФРГ почувствовала первые существенные результаты социально-экономической политики Аденауэра. Второй год своего существования данное государство начало без товарного дефицита, с устойчивым возвращением к довоенному показателю валового объема производства в промышленном комплексе, с положительной динамикой по такому показателю, как производительность труда, с преодолением гиперинфляции. Третий год истории Боннской республики примечателен благоприятной для бундесбюргеров тенденцией в системе ценообразования. Если ранее человек получал зарплату и, беспокоясь, что она вскоре может обесцениться, по максимуму затоваривался, то ныне была иная ситуация. Цены повышались все реже, что дало основания зарезервировать все больше денег для будущих покупок.

Бюргеры еще больше были удовлетворены властями в 1953 году, когда состоялись вторые парламентские выборы. С максимальной пользой для экономики была использована конъюнктура, связанная с войной в Корее в 1950–1953 годах. В год парламентских выборов вступала страна, которая больше вывозила товарной массы, чем ввозила. Мощный рост экономики, ее конкурентоспособность, жестко установленный курс дойчмарки относительно американского доллара (4,2:1) давали возможность прогнозировать укрепление этой чрезвычайно важной тенденции. Правительство Аденауэра весьма обоснованно подошло к определению границ децентрализации в социально-экономической сфере, настойчиво и последовательно отказываясь распространить ее на энергетику, область общественного транспорта, аграрный комплекс, регулирование вопросов соотношения спроса и предложения на жилье. Такая политика блестяще сработала в интересах страны.

В социальном курсе аденауэровской команды принципиально важными были два следующих момента. Было юридически обосновано совместное участие работополучателей в управлении производством. Улучшила материальное положение многих бундесбюргеров реализация закона от 14 августа 1952 года о выравнивании бремени, вызванного разрушениями.

Поэтому не случайно, что правящему блоку ХДС/ХСС совсем немного не хватило для достижения абсолютного большинства по итогам парламентских выборов 1953 года. Однако такой рубеж был взят через четыре года. Триумф 1957 года объяснялся новыми плодотворными шагами на пути к превращению ФРГ в экономического гиганта. На момент выборов в Бундестаг страна по промышленному потенциалу входила в тройку лидеров в несоциалистическом пространстве, пропуская вперед только США и Великобританию. Мощным аргументом экономической политики аденауэровской команды стал быстрый рост золотовалютных резервов, которые по объемам уступали только США.

Кардинально изменилась ситуация на рынке труда. В период становления Боннской республики для правительства Аденауэра головной болью были 2 млн безработных граждан. В период второй легислатуры федеральные власти столкнулись с противоположной проблемой: на рынке труда спрос устойчиво опережал предложение.

Третья легислатура (1957–1961) в истории властных структур ФРГ характеризовалась новыми значительными успехами экономической политики федерального правительства. 1958 год был отмечен событием этапного характера в истории дойчмарки: она приобрела статус свободно конвертируемой валюты. С 1961 года четко обозначилась тенденция к существенному укреплению позиций дойчмарки в системе международных валютно-финансовых координат. Новые рубежи были взяты в повышении уровня жизни бундесбюргеров. В конце третьей легислатуры не менее 33% семей были владельцами автомобилей. Финиш данной легислатуры был отмечен и превращением ФРГ во вторую промышленную державу свободного мира.

На экономическую политику четвертого кабинета Аденауэра повлияли углубление интеграционных процессов в рамках Европейского экономического сообщества, развертывание на нашей планете научно-технической революции (НТР). Именно при этом кабинете стал первенствовать еэсовский вектор внешнеэкономической политики ФРГ, заработал механизм перестройки технологического базиса западногерманского производственного комплекса в ответ на вызовы НТР.

Аденауэр вошел в историю ФРГ и как блестящий внешнеполитический стратег. Он прекрасно понимал, что членство ФРГ в ключевых интеграционных группировках западного мира, во-первых, укрепит международное положение молодого государства, а во-вторых, должно убедить международное сообщество в том, что правящая в данной стране политическая элита искренне заинтересована в новой Германии в новой Европе. О том, чего добился Аденауэр как внешнеполитический стратег, отлично написал видный германский историк Г. фон Глински. Цитируем последнего: «Государство, появившееся на свет, не было при своем рождении суверенным. Оно должно было «заработать» право на суверенитет и получало его частично и, как ни парадоксально, в той мере, в какой принятое понятие «суверенитет» модифицировалось совершенно новыми способами посредством политики отказа. Так, отказавшись от самостоятельного национального командования и полностью интегрировавшись в НАТО, Бундесвер превратился там в уникальный фактор мощи. Отказавшись от суверенитета в экономической области, Федеративная Республика Германия добилась своего положения в Европейском сообществе. То, что поначалу мыслилось как средство сдерживания немецких непредсказуемостей, превратилось в рынок непредвиденных возможностей». Подобные возможности целенаправленно реализовывали и последующие канцлеры ФРГ. При Гельмуте Шмидте страна перестала быть политическим карликом. Политический внук Аденауэра Гельмут Коль блестяще решил вопрос о воссоединении Германии. Политическая правнучка первого канцлера Ангела Меркель была гарантом европейского проекта.

Учитывая, что нынешний канцлер Олаф Шольц пытается решить уравнение со многими неизвестными на предмет европейской интеграции в тесной связке с главой французского государства, нельзя не вспомнить подписание Елисейского договора между ФРГ и Французской Республикой, датируемое 22 января 1963 года. Данный договор был скреплен подписями Аденауэра и президента Франции де Голля. Важно обратить внимание на то, что Европейское экономическое сообщество создавалось Аденауэром и другими маститыми европейскими лидерами прежде всего для примирения ФРГ и Франции. При подписании договора прозвучало следующее заявление первого канцлера ФРГ: «Не забывайте, что я – единственный немецкий канцлер, который во главу угла ставит единство Европы, а уже потом своего собственного государства. Я готов пожертвовать немецким воссоединением, если мы создадим и войдем в сильный западный лагерь. Во взаимопонимании между Германией и Францией находится европейское будущее».

19 апреля 2023 года исполнилось 57 лет с момента кончины Аденауэра. Но он во многом современен по своим взглядам. Если бы первый канцлер ФРГ был сейчас жив, он обязательно рассматривал бы социум сквозь призму христианской этики, выступал бы за разумно обоснованную минимизацию компетенций властных структур в тех случаях, когда происходит самореализация, самоутверждение членов социума; решительно поддерживал бы децентрализацию экономического управления, ограничиваемую только логикой действия объективных экономических законов; принципиально ставил бы вопрос о делегировании более широких полномочий местным органам государственного управления. Таких лидеров явно не хватает современному Западу, в котором все более обозначается системный кризис.