Борис Рожнов
|
|
Финальная сцена великой кинокартины была опорой принятой версии гибели Василия Ивановича. Кадр из фильма «Чапаев». 1934 |
Тонкости гидрологии
Пробовали искать место захоронения. Потом стали считать это место затопленным из-за изменения русла реки. Об этом часто упоминается в публикациях о Чапаеве. Действительно, в одном из документальных фильмов гидролог подтверждает, что русло реки может менять положение, затопляя прибрежные участки. Но авторы не стали вникать и разбираться в тонкостях гидрологии.
Чапаева переправили на левый, пологий берег реки Урал с высокого правого, который в соответствии с законом Бэра силой Кориолиса подмывается, а русло реки постепенно сдвигается вправо. Таким образом, и место захоронения может только отдаляться от берега. Урал в тех широтах, где все происходило (город Лбищенск), течет на юг, значит, русло сдвигается на запад. Такие реки, как Урал, Волга, очень показательно демонстрируют закон Бэра (подмыв берега, сдвиг русла реки в результате силы, возникающей в реках при вращении Земли). Этот процесс в окрестностях Лбищенска очень медленный, но следы его прекрасно видны на космических снимках.
После разгрома штаба, тылового обеспечения войсковой группы под командованием начдива Чапаева, была создана комиссия по расследованию случившегося. Ее возглавил командир артдивизиона Николай Михайлович Хлебников, впоследствии – генерал-полковник артиллерии, Герой Советского Союза. В своих мемуарах он писал: «Мы точно установили, что Чапаев погиб в волнах реки. С помощью рыбаков искали его тело… не нашли, белоказаки тоже искали… У белых была объявлена крупная премия за живого или мертвого Чапаева».
Нападение на штаб Чапаева произошло в ночь с 4 на 5 сентября 1919 года. У белых на поиски тела Чапаева времени было мало, а у красных крайне мало: с 7 сентября Лбищенск почти три месяца был в руках белоказаков. Найти тело Чапаева было реально, если искать. В тех широтах река часто образует меандры, то есть очень сильно и часто петляет. Сразу за Лбищенском Урал поворачивает под прямым углом, потом еще поворот и т.д.
Сын за отца
Хлебников 5 сентября 1919 года находился в боевых порядках на фронте южнее Лбищенска. В книге Дмитрия Андреевича Фурманова «Чапаев» Хлебников выведен под фамилией Хребтов. В этом произведении, которое писатель представил как художественное, наряду с вымышленными персонажами и событиями присутствуют и абсолютно документальные сюжеты. В самом конце книги Фурманов описывает сражение под Янайском, в нем упоминается Хребтов и говорится о скором наступлении красных. В этом реальном тяжелейшем бою артиллеристы во главе с Хлебниковым просто спасли дивизию от разгрома, но скорого наступления красных тогда не получилось.
В своей книге «Легендарная Чапаевская» Хлебников приводит только одно косвенное свидетельство гибели Чапаева – «...спрятавшийся в доме богатого казака раненый редактор дивизионной газеты Борис Ренц, который слышал разговор казаков о ведении огня по плывущему Чапаеву и его гибели».
Обратимся еще к одному свидетелю. Для него лично принятая версия гибели Чапаева сразу была далека от истины. Это старший сын Василия Ивановича Чапаева – Александр. Некоторое время он, командир артиллерийской бригады, был в подчинении у Хлебникова, прошел всю Великую Отечественную войну, стал генерал-майором.
Александр Чапаев тоже написал книгу «Чапаев», в которой много биографического материала. А о гибели отца, Василия Чапаева, говорится так: «Сложилось мнение, что жизнь достойного сына Родины Чапаева В.И. прервалась в бурных водах Урала».
Обратите внимание на первые два слова – «сложилось мнение». Похоже, в них вложен определенный смысл. Дело в том, что Александр вовсе не был уверен в гибели отца. Он сам стал свидетелем прихода в семью бойца, сообщившего, что все нормально. Александр хорошо помнил тот визит. Но про это не написал. Принятая версия гибели Чапаева в реке позволяла как бы поставить точку, бюрократически закрыть тему. Александр лаконично дал понять, что обоснованной информации, говорящей о возможности гибели Чапаева в реке Урал, нет.
«Сообщение» Ренца
Но вот документальная информация, которая ставит под сомнение устный рассказ Ренца. Автором этого документа является сам Борис Ренц. Этот документ в Российском государственном военном архиве (РГВА) мало кто видел, а может, и никто не видел до меня. Ведь каждый исследователь, читатель папок с документами, оставляет свой автограф, а их крайне мало. Итак, РГВА, фонд 1312 (Вся Гражданская война, в том числе 25-я стрелковая дивизия). Документы в папках не систематизированы, собраны в некое ассорти.
Заголовок нашего документа: «Сообщение завинформотдела политдива 25», по центру – фамилия «Ренц». Не ясно, кому адресовано это «сообщение». Может, командованию или той созданной комиссии по расследованию гибели В.И. Чапаева? Ренц перечисляет увиденное, услышанное; подразделения белых, их вооружение. Обратил он внимание и на появление деникинской литературы, на прилетевший аэроплан «странной конструкции». Пишет, что искали телеграфистов, что высадится английский 20-тысячный корпус и двинет на Уральск…
С позиций нашего времени интересно его наблюдение об отправке трофейных аэропланов на быках в тыл белых. Историография говорит, что отступавшие чапаевские полки шли через Лбищенск. Из того самого тыла белых. Как все они (красные и белые) там расходились?! Но это другая история.
Ренц пишет, что один аэроплан сам улетел. Пилотировать его мог летчик Иосиф Сергеевич Железнов, возможно, его кто-то сопровождал. Послужив у белых, он потом опять перелетит к красным. В конце «сообщения» Ренц посетовал, что многое узнать не мог, так как боялся, что его узнают.
В общем, Ренц даже болтовню про английский корпус «запустил» в свое «сообщение». А о Чапаеве у него нет н-и-ч-е-г-о. Все-таки тот рассказ Ренца – если он был – о гибели Чапаева в его «сообщении» нашел бы место, так как это была важная информация. Получается, нет никакой опоры у версии гибели Чапаева в водах реки Урал.
После боя в Лбищенске оказалось достаточно живых военных и гражданских, которые могли видеть и слышать больше, чем Ренц, и совсем не прятаться, а даже наоборот. Это и упоминавшийся нами летчик И.С. Железнов. Кстати, этот персонаж есть и в книге Хлебникова. А еще были штабные работники чапаевской дивизии, сдавшиеся в плен и потом служившие у белых, и снова попавшие в плен к чапаевцам в начале 1920 года. Наверное, существуют протоколы их допросов. В книге Хлебникова об этом ничего нет. Зато есть в книге «Василий Иванович Чапаев» начдива Ивана Семеновича Кутякова, сменившего Чапаева.
Надо отметить, что донесение Ренца было оперативное – по горячим следам событий. Можно предположить существование донесений, аналогичных «сообщению»» Ренца, от других выживших в Лбищенске. В них может оказаться информация, проливающая свет на события 4–5 сентября 1919 года.
Впрочем, о гибели В.И. Чапаева и в этих документах может ничего не быть. В нашем случае в донесении Ренца именно отсутствие информации о Чапаеве позволяет усомниться в утверждении о гибели Василия Ивановича в реке Урал.
Рассказ Екатерины
Еще один свидетель событий – Екатерина Степановна Скворцова, машинистка политотдела. Она была ранена и захвачена в плен в Лбищенске. О Скворцовой есть информация в экспозиции одного из музеев В.И. Чапаева – «Женщины 25 стр. дивизии», а также в книге Хлебникова, где, в отличие от приключений летчиков и бойцов авиаотряда, о Скворцовой он ничего не пишет. Хотя ее имя присутствует в информационном разделе книги, где есть справочная информация о многих чапаевцах. А чему она свидетель? Об этом чуть ниже.
В Гражданскую войну командир дивизии назывался начдивом. Помимо начдива и комиссара был еще третий командир, и это – начальник политотдела. В июне 1919 года при наступлении на Колчака им стал Дмитрий Михайлович Суворов. Родом он из Подмосковья, в революцию был комендантом гостиницы «Дрезден», в которой размещался штаб Московского комитета РКП(б).
В советское время земляки Суворова – журналисты и краеведы Воскресенска установили связь с чапаевцами-ветеранами, в том числе с теми, кто был в Лбищенске в сентябре 1919 года. Среди них – Е.С. Скворцова. В своих воспоминаниях Екатерина Степановна описывает вечер 4 сентября – прогулку в компании, в которой был и Суворов, к берегу Урала… Разговоры, ночь, начавшаяся стрельба, бой, гибель Суворова, который прогонял Екатерину и ее подругу с линии огня, ее ранение.
Эти воспоминания о вечере и ночи 4 сентября 1919 года публикуются в местной прессе конца 1970-х – начала 1980-х годов с небольшими вариациями. Например, пишется об ужине при свете луны – женщинам проще было договориться с казачками насчет продуктов, детали разговоров и так далее.
Но вот в газете «Коммунист» (1979) она рассказывает о событиях полудня 5 сентября. В процессе конвоирования белыми пленных, среди которых была и Скворцова, вдоль реки по склону они увидели спускавшихся к реке бойцов… с Чапаевым. Дальше практически всем известная картина: Чапаев плывет, по нему стреляют. Может, она просто хотела подкрепить принятую версию гибели Чапаева?
Обстановка в рассказе Екатерины про 5 сентября ясно свидетельствует, что уже все было под контролем белых. В такой ситуации Чапаева просто могли захватить в плен. Свидетельство Скворцовой о дне 5 сентября мы не видим у Хлебникова и в других изданиях – центральных и местных газетах. Например, в 1983 году печатались воспоминания Скворцовой только о вечере и нападении 4 сентября 1919 года.
Конечно, достоверным можно было бы считать донесение командованию Екатерины Скворцовой. Если таковое найдется.
Считать без вести пропавшим
Вернемся к Александру Чапаеву. Его книга, как мы уже отмечали, в большой степени документальна. А он сам – один из тех немногих, кто изучал фонды 25-й стрелковой дивизии, более того, он лично знал многих чапаевцев. Александр Васильевич открыто не вступал в дискуссии с Хлебниковым по теме гибели своего отца. Всю эту тему он дипломатично заключил в два слова: «Сложилось мнение…»
Ветераны-чапаевцы считали Хлебникова «Главным». Бывало, собирались на квартире дочери Чапаева – Клавдии Васильевны. Сын Клавдии Васильевны – Артур Борисович, беседуя со мной о разных странностях, припомнил такой случай. Один раз очень шумно, горячо о чем-то заспорили. Хлебников прекратил спор, грохнув кулаком по столу, в наступившей тишине сказал, что решено так, как партии надо.
Впрочем, спор мог вестись о чем угодно. Достаточно сказать, что Кутяков и Хлебников подвергались репрессиям. Кутяков погиб, Хлебников получил увечья ступней.
Каких-либо партийных указаний, возможно, сверху и не присылали, но описанная Фурмановым гибель Чапаева в реке Урал признается до сих пор достоверным фактом. При этом версией переправы Чапаева через реку в советское время занимались и военные журналисты газеты «Красная звезда».
Напомним про исчезновение и поиск Чапаева у Хлебникова: «Искали, не нашли... воды быстры… глубоки… Мы точно установили, что Чапаев погиб в реке». И потом – рассказ Ренца.
На деле оказалось, что не столько «установили», сколько «постановили». То есть решили, что с «сухопутными» версиями исчезновения Чапаева будет хлопотно. В будущем так и получилось, когда эти версии стали появляться. Версия гибели в реке оказалась политически более удобной.
Итак, попробуем провести мысленную реконструкцию событий тех дней.
Составляя свое «сообщение», Ренц перечисляет все увиденное и услышанное в Лбищенске. А в это же время судьбой Чапаева были озабочены многие, включая красного командарма Михаила Фрунзе. И они ждали вестей. Поэтому в донесении Ренца в первую очередь была бы информация о Чапаеве. Отсутствие таковой позволяет предположить, что Чапаева следует считать без вести пропавшим в большей степени, чем утонувшим в реке Урал.
